Евгения Чепенко - В тени желаний (сборник)

Чепенко Евгения В тени желаний Миниатюры о любви. Мистические и не очень.

Мой ангел земной

Настроенческая романтичная миниатюра о любви Аннотация: Я - не идеал, не герой, я даже не человек, я - сгусток паршивых привычек и смертельной усталости, но несмотря на это, у меня есть она, терпеливая, невозмутимая и любящая, мой ангел земной...

Пролог

  Я потер усталое лицо ладонями. На глаза наворачивались слезы. Я не имел на них никакого права, но, тем не менее, они против воли собирались на ресницах. Я вспомнил ее слова о том, что ресницы у меня несправедливо длинные для мужчины и хмыкнул. Она - женщина, без которой за два года я перестал мыслить свое существование. Ее хрупкое нежное тело лежало на больничной койке, закованное в гипс, окутанное трубками, проткнутое иглой капельницы.

  Я склонился и прижался губами к прохладной ладони. Мне дико хотелось оказаться на ее месте, заменить ее собой. Я прочертил пальцем направление каждой голубой венки.

  На плечо легла чья-то рука. Я не обернулся. Было наплевать.

  - Томми...

  - Молчи, Йохан. Просто помолчи, - я не хотел ничего слушать.

  - Томми, ту девчонку поймали. Она в участке.

  Я не ответил. Чувство вины, на время притупленное усталостью, снова вернулось. Йохан почувствовал мое состояние.

  - Ты не при чем. Варя сказала бы то же.

  Я снова уткнулся в ее ладонь лицом и вдохнул знакомый родной запах, почти заглушенный больничным. Память вернула меня к событиям двухлетней давности. Я горько улыбнулся. Два года как одно мгновение и целая жизнь одновременно.

  1.

  Мортен недовольно поморщился и взъерошил почти отросшие кудрявые волосы. Поспать нам толком не удалось. Машина с оборудованием задерживалась.

  - Москва проглотила всю технику.

  Йохан невозмутимо перебирал струны, закинув ноги на стол. Я, проходя мимо, пнул его ногу коленом.

  - Очередная песенка для жены?

  Йохан щелкнул языком.

  - Я, в отличие от окружающих, одну женщину люблю.

  Симен захохотал.

  - Парень, это не мы их любим, это они нас...

  - А потом догоняют и еще раз любят, - продолжил Мортен.

  - И еще раз любят нашего Томми, ты хотел сказать, - закончил Симен.

  - Да, бритые нынче не в моде.

  - Как и кудрявые!

  - Девочки, не подеритесь, - Йохан отложил гитару. - Лучше так, вношу предложение. Поспать или погулять?

  Я нахмурился. Отдых, конечно, требовался, все-таки нам было уже не по двадцать лет, но и посмотреть город хотелось. Москву мы так и не увидели. Времени до концерта оставалось впритык, а тут сам Бог велел.

  - Я бы прогулялся.

  Йохан кивнул.

  - А! Черт с вами! - махнул рукой Мортен. - Бритые с нами?

  - Еще раз назовешь бритым, кудрявый, башку откручу! Куда я денусь? Чтоб вы потом надо мной ржали?

  - Так дети! Жениться вам пора!

  - Мужик! Если тебе с женой повезло, это еще не дает нам особых шансов на удачу!

  Я улыбнулся. В словах Симена была толика правды. На деле, каждому из нас порядком надоели визжащие девочки на концертах, многочисленные сердечки на фотографиях на Фэйсбуке и признания в любви в Твиттере. Парадокс заключался в том, что чем старше и популярнее становились мы, тем моложе аудитория. Не буду врать, в том суть работы. Продажи росли, этот альбом стал самым ожидаемым за все пятнадцать лет существования группы. Черт возьми! У нас даже появился фан-сайт в Австралии!

  Зато личная жизнь... Из нас четверых личная жизнь была только у Йохана. Если это, конечно, можно было бы так назвать. Жена понимала и принимала его таким, какой он есть, вместе с бешеным ненормированным графиком, срывами на алкоголь, постоянным кодированием и остальными недостатками. Йохан общался с ней и сыном исключительно по Скайпу. Несмотря на это восемь лет они прожили вместе. Восемь лет - огромный срок.

  У каждого из нас были романы. Я влюблялся дважды. Сильно. Не знаю, может не зря есть определение "творческая личность". Я подхожу под это описание. Дважды я уходил в запой после того, как девушки не выдерживали и бросали тщетные попытки выстроить хоть некое подобие нормальных отношений. Последний несчастный из нас четверых - Симен. Уле послала ему мэйл. Было это недели три назад. Мужик напился, укурился до беспамятства и с утра приполз на репетицию без волос.

  Несмотря ни на что, работа для нас была святым Граалем. Отработать звучание до педантизма.

  Нас вселили в гостиницу, и мы отправились бродить по городу, ориентируясь по туристической карте. Петербург - красивое место. Может на старости, когда бешеный график сменю на пенсию, вернусь сюда.

  Ближе к полудню, мы набрели на маленькую кофейню на Малой Морской.

  Йохан поискал название на английском.

  - Чего-то не вижу.

  - Может оно только для местных? - предположил я.

  - Тем более пошли! Интересно же! - Симен смело распахнул дверь.

  Внутри пахло горячим хлебом, свежим кофе и ванилью. Достаточно светлое, уютное помещение, со столиками на двоих по центру и кожаными диванчиками на большие компании у стен. Самое оно для отдыха.

  - Тут все по-русски, - расстроился Симен.

  Йохан пожал плечами.

  - Не впервой. Пальцем покажем.

  Мортен огляделся.

  - Предлагаю сначала кинуть куртки!

  Мы двинулись от кассы к столикам.

  - Любопытно, нас кто-нибудь узнает?

  - Мортен хочет женщину! - гаркнул Симен.

  Я расхохотался. Йохан вторил. Мортен пнул сначала Симена, потом двинул меня по плечу. От неожиданности я отступил назад и налетел спиной, точнее нижней ее частью, на столик. По воцарившейся в кафетерии тишине понял, что произошло нечто не совсем хорошее. Медленно обернулся. На диване у стены сидела миловидная, русая девушка, таких часто встретишь в России или на Украине. Ее белая рубашка с длинными рукавами в серую полоску была залита темно-коричневой жидкостью с комочками. Она невозмутимо смотрела на нашу компанию.

  Все с тем же каменным лицом она выудила из под стола чашку с блюдцем, которые видимо хлопнулись по моей милости на колени. Я принялся извиняться сначала на родном, потом на английском. Ребята мне вторили. Она молча слушала нас, я было решил, что просто не понимает, но потом оглядев каждого с ног до головы она обернулась ко мне и спросила с легким акцентом: