История Алексиса Болдвина - Энрике Мор
Чем мы занимались целую ночь, наверное, не трудно догадаться. Это же так очевидно- секс. А что это? Животные инстинкты человека? Его физиологическая потребность? Или обычная похоть, от которой мы привыкли отворачиваться, считая грязным делом? А сейчас, нет, мы не отводим взгляд, наоборот, лицезреем данное и придаемся ему с каждым днем, с каждым месяцем, годом всё больше, отойдя от первоначального понимания секса.
Секс для меня — выражиние своих настоящих, бескорыстных чувств, эмоций, неподвластных разуму и всегда относящихся к объекту твоей любви. Как можно заниматься любовью, таким интимным делом, с каким-то человеком, к которому не лежит ни твое сердце, ни твоя душа? Правильно, никак нельзя. Вот если ты спишь с одним человеком, то и спи с ним всегда, всюду, везде, но только с ним, ни кем более, потому что с девушкой-однодневкой — да ляжишь ты мягко постеленную кровать но вопрос: захочешь ли просыпаться с ней по утрам? Вот, вот, так что стоит многократно и хорошенько подумать, перед тем как флиртовать в баре с красивой, но морально-заниженной девушкой после ссоры, например, со своей возлюбленной, со своей женой. Ссора-то она пройдет, а факт измены он так и будет осадком на душе, как и у мужчины совершившего этого, так и у женщины которая будет винить себя в случившемся, ища в себе недостатки.
Я не зря сказал об этом. После того как мы выразили свои чувства, так скажем, Белла спросила меня, чего уж точно я не ожидал.
— Вот представь: однажды, хотя я надеюсь такого никогда не произойдет, будучи уверена в твоей порядочности, ты придешь ко мне и заявишь спокойным голосом, как будто ничего и не случилось, "я тебе изменил". А я сделаю лицо словно жду продолжения. Что скажешь потом?
— Знаешь, всё было чужое: и губы, и кожа, и тело как будто мне подсунули выжитый апельсин, годный только чтобы выбросить его
— остроумно. Даже очень. Метафорически. Всё с тобой понятно.
Как правило, сказанный слова могут означать только одно: я на тебя обиделась. Но у меня было исключение: Белла переложила свою голову с самодельной подушки, сделанной из связки маленьких полотенец, на мою грудь и сказала три заветных слова, которые как целительный бальзам снимают все душевные раны и сомнения: «Я тебя люблю».
Что было дальше? Дальше все повторилось снова, но вместо сияющего заходящего солнца у нас над головами красовалось ночное небо, покрытое белыми звездами и казалось его кто-то проткнул.
День седьмой.
Всему приходит конец. Ничего нет вечного. Абсолютно. Казалось бы, всем общеизвестный факт такого нигилистичекого характера, подразумевающего отрицание всего, что с тобой происходит, что ты делаешь, выбираешь. Но разве правильно ли так думать? Вот представь, сидишь ты с человеком в сырую осенную погоду под накрапающем дождем где-нибудь в городском парке, и неожиданно к тебе подходит старый знакомый с которым отношения у тебя не отличные и не сказать, что уж плохие. Подсаживается к тебе, и Вы как на автомате начинаете беседовать со всеми прелюдиями. Как погода, как твои родители, как здоровье. И ждешь пока подойте к самому главному. Нельзя же человеку сказать всю правду прямо при встречи. «Знаешь, — говорит он, интерисуясь тем, чем не следовало бы, — вот зачем ты до сих пор вместе с Лилит. В конце концов расстанетесь же». Кто же как не наше «правильное» общество решает, быть ли человеку с кем либо или нет. А этот ваш знакомый как никто отражает его. Чем же ответить на такой нападок? «Вот ты дышишь — всё равно ведь умрешь».
Да, такая ситуация немного так фантастическая, за гранью реальности. Но вот проблемы, которые она охватывает, нет. Общество, как же я его не люблю, нет, я его ненавижу всем своим сердцем. Ведь только из-за одной причины оно слишком часто вмешивается в личную жизнь. Вот если ему не понравился твой партнер, то всё — на отношениях можно ставить крест. И нет, не из-за того, что не сошлись характерами или в один миг разлюбили друг друга, а просто-напросто все начали высказывать свое вонючее мнение, а влюбленные слушают его, потому что хотят найти в обществе одобрение, а получают запрет. И всё — нет больше пары. Конечно, очень часто это происходит в малых социальных группах: в компании друзей или знакомых, но бывают случаи, когда такое недоразумение выходит за рамки не только компании близких, но и из страны. Банальная ситуация: молодая и красивая девушка влюбляется в очаровательного парня, образованного до такой степени, что переплюнет самого Цицерона. Но есть одна помеха. Не у них — у общества — этот парень афроамериканец. И начинается травля, в частности в социальных сетях. А они держатся стойко и в конце концов все забывается, все проходит, но факт остается фактом: наше общество не готово быть толерантым и вряд ли когда-нибудь будет. Но как же девушка и афроамерканец справились? Они не слушали мнение, они доверелись только зову своего сердца, которое не обмануло их ожидания. Поэтому никогда, ни прикаких условиях, не нужно слушать общественное мнение — оно видит, как у вас всё хорошо, как вы счастливы вдвоем, и пытается это счастье нарушить.
К чему я вёл этот, на мой взгляд, бессмысленный разговор. Да Белла спросила, как я отношусь к общественному мнению, но мне не удалось ответит. А она привела это короткое размышление.
День девятый.
Как же хорошо мы провели время на острове, предоставленные сами себе. Я сказал бы замечательно. Будем ли помнить мы очертания острова, небольшой залив или надводную пещеру? Нет наверное, но мы навсегда запомним моменты, когда были по-настоящему счастливы: как целовались на вершине цветного водопада, на песчаном берегу при заходе солнца, сопровождающееся незабываемыми оттенками заката, как наблюдали за ночным и звездым небом, которое было похоже на проткнутый купол, как гуляли по раскаленному от дневного солнца песчанику. Это будет давать нам пищу, когда нас застанет хандра и, вспоминая это, нас снова захлестнет счастье. Вот если такое однажды случится с вами, то знайте — жизнь удалась.
День десятый.
Давно-давно остров скрылся за горизонтом, а я, немного грустный и печальный, еще стоял на корме и наблюдал за сливающейся в океане водой. «Может, нам не удасться как-нибудь
