Шерил Вудс - Только не в восемь, дорогой
– Я считаю, что спектакль получился интересным, остроумным и единственным в своем роде, – заявила она самым проникновенным тоном, многозначительно глянув на Даниель, словно предлагая ей поспорить. – Я убеждена, что критики и зрители не пройдут мимо него.
Ее замечание заставило Даниель замолкнуть, но на Хита оно не возымело совершенно никакого действия.
– При условии, если в это время они не ушли в кино, – сердито буркнул он, подтвердив опасения Даниель и усугубив атмосферу подавленности.
– Не нужно так думать, – набросилась на него Барри. – Нельзя начинать работу с пораженческими настроениями. Если мы не верим в самих себя, мы никого и никогда не сумеем убедить. Вспомните «Все остается в семье» или «Блюзы Хилл-стрит». Понадобилось время, чтобы они создали себе аудиторию, и они этого добились – конечно, при поддержке критики. Мы можем сделать то же самое.
– Ясно. Однако сначала они должны нас найти, – парировал Хит, не обращая внимания на все более испуганные взгляды усталых актеров. Но когда Барри рассерженно посмотрела на него, до него наконец дошло, какой эффект производят его слова, особенно на молодых, необстрелянных членов команды, еще не пообтершихся на телевидении и не привыкших к этой переменчивой, как ртуть, работе.
– Ну ладно, ладно. Молчу, – пропыхтел он.
– Благодарю вас, – ответила Барри с подчеркнутой вежливостью. – А теперь хватит распускать нюни, и по домам, ребята. С понедельника начинаем работать над следующей частью.
Расстроенная едва ли удачной попыткой поднять у всех настроение, Барри медленно направилась к себе в кабинет.
– Сердишься на меня? – спросила Даниель, пристроившись сбоку.
– Да нет, – устало промолвила она. – Не так чтобы очень. Я не ожидала от тебя такого, хотя, наверное, ты просто высказала вслух то, о чем думали все. В конце концов, даже хорошо, что это вышло на поверхность с самого начала.
– Я так и подумала, – сказала Даниель. – Им нужно было услышать, что ты по-прежнему веришь в них и в сериал.
Барри поразилась:
– Так ты это сделала нарочно?
– Ну, что-то вроде этого, – ухмыльнулась Даниель. – Мне хотелось утвердить их в мысли, что, какой бы рейтинг ни получила передача, они поработали отлично и шоу вышло на славу, без дураков. Я посчитала, что они поверят только тебе.
– Наверное, я должна поблагодарить тебя.
– Это было бы очень мило, но я думала, мы пообедаем вместе…
Барри покачала головой.
– Только не сегодня, Дани. Хочу в последний раз пробежать сценарий для следующей недели.
– А не ждешь ли ты более приятного предложения? – лукаво поинтересовалась Даниель.
– Нет. Хочу побыть одна, – не очень определенно ответила Барри. Отговорка была довольно неуклюжей, но, по-видимому, Даниель приняла ее за чистую монету и убежала, потрепав Барри по плечу и дав ряд ценных советов по поводу того, как правильно провести оставшуюся часть дня. Как всегда, упоминалось имя Майкла и необходимость ускорить черепашью скорость развития их отношений.
Оставшись одна, Барри постаралась выкинуть из головы посторонние мысли и сосредоточиться на том, что ее самый первый телеспектакль скоро выйдет в эфир. Ничего не получалось. Казалось бы, мысли о дебюте ее сериала должны были подействовать вдохновляюще, но они настолько переплетались с мыслями о Майкле, что она пришла в полное замешательство. Всю неделю она относила столь странное свое состояние на счет напряжения последней, завершающей стадии съемок, но теперь окончательно поняла, что дело не только в этом. Необычно приподнятое настроение было у нее из-за Майкла, и она не знала, как привести себя в нормальное рабочее состояние.
Едва Барри уселась за стол, решив все хорошенько обдумать, как зазвонил телефон. Интуитивно она поняла, что это Майкл.
– Как прошло? – без предисловия спросил он.
– Тебя это интересует лично или как начальника, отвечающего за содержание программ?
– И то, и другое.
– Зрителям, кажется, понравилось. Ритм получился хороший. Даниель превзошла самое себя. Актеры смотрелись потрясающе.
– А ты? Ты-то что сама думаешь?
Она поколебалась, потом совершенно честно призналась:
– Я до смерти боюсь.
– Почему?
– Сам знаешь почему. Ты поставил нас на совсем неподходящее время.
– Если шоу такое уж великолепное, как ты говоришь, рейтинг будет о'кей.
– Тебе виднее.
– Барри, я верю в тебя, вот почему я поставил сериал на такое время, – искренне признался он.
– Ты в самом деле так думаешь?
– Конечно. Почему ты сомневаешься?
– А может быть, ты делаешь из него тельца для жертвоприношений, потому что он такой беззащитный?
– Ну вот, на тебе. Что это значит? – тихо произнес он, и его голос был как бальзам на раны, он успокоил всяческие страхи, терзавшие ее в этот вечер. – Что такое происходит с динамичным, уверенным в своих силах продюсером, который только и делает, что внушает мне, какой у него замечательный сериал?
– У него от страха душа в пятки уходит.
– Хочешь, встретимся вечером и я тебе их погрею?
Предложение показалось ей неимоверно соблазнительным, даже неотразимым, особенно из-за недавних прозрачных подсказок Даниель. Ей нужно побыть сегодня с кем-нибудь, с тем, кто поднимет ей дух, согреет и успокоит душу. Она не хотела признаться себе, что если ей кто-нибудь и нужен, то один только Майкл, лишь он мог подействовать на нее таким образом. Она все еще отчаянно цеплялась за мысль, что на это способен любой человек.
– А почему бы и нет? – храбро согласилась она. И услышала, как Майкл от удивления чуть не поперхнулся.
– Честное слово?
– Честное слово.
– В таком случае через час я у тебя. Разделаюсь здесь с кое-какой мелочевкой и приеду.
– Пока, – тихо сказала она, и от предвкушения радости по телу пробежала нервная дрожь.
Барри запихала сценарий в портфель, бегом добежала до машины и через сорок пять минут примчалась в Санта-Монику. Едва она успела привести в порядок гостиную, заглянуть в ванную и подкраситься, как Майкл позвонил в дверь. К счастью, у нее не хватило времени на то, чтобы ждать и нервничать, не то она бы запаниковала. И потому она собралась с духом и открыла дверь.
– Привет! – Она удивилась неожиданно застенчивому виду Майкла и оглядела его с головы до ног, отметив безупречно сшитый коричневый костюм, бежевую рубашку и галстук в узкую полоску. Как ему удается выглядеть моделью для журнальной обложки после пятнадцатичасового рабочего дня? – мысленно восхитилась Барри. Только волосы у него были немного взъерошены – вероятно, от ветра, когда он по дороге опустил стекла в машине, чтобы глотнуть свежего воздуха. От этого он выглядел еще более крепким и привлекательным, чем когда-либо прежде. Она же чувствовала себя совершенно разбитой и выдохшейся и думала, что все это написано у нее на лице. Если он не откажется от нее, увидев в таком состоянии, то надо держаться за него обеими руками.
– Привет! – сказал Майкл, нежно поцеловал ее в губы и вручил умопомрачительно упакованный пакет. На нее он почти не взглянул.
– Что это?
– Презент, – уклончиво ответил он и стал осматривать гостиную, словно был прислан произвести обыск. Разглядывал корешки книг на полках, брал в руки фотографии, расставленные по всей комнате, выглянул в окно. Даже подержал в руках и перебрал пачку еще не распечатанных писем. Все это он проделал, не произнося ни слова и не глядя на нее. Барри никак не могла решить, обидно это или забавно.
– Ищешь что-нибудь определенное? – с подчеркнутой любезностью спросила она. – Может быть, я помогу?
– Что? – рассеянно проговорил Майкл, казалось погрузившийся в изучение обложки какого-то делового журнала.
– Я говорю, что ты ищешь?
– Да так, ничего.
– Наверное, новые ключи к моей личной жизни?
– Да нет, – застенчиво улыбнулся он. – Мне показалось, что журнал совсем свежий.
Барри удивленно посмотрела на него.
– Майкл Комптон, ты нервничаешь? – не веря своим глазам, спросила она.
– Я? Конечно, нет, – возмутился он.
– Значит, нервничаешь. Вот бы в жизни не поверила!
– Разверни подарок.
– Не пытайся уйти от ответа. Почему ты такой напряженный?
Майкл вздохнул и, не переставая ходить по комнате, сказал:
– Ты сама виновата.
– В чем?
– От тебя все время идут противоречивые импульсы, и я никогда не уверен, где мы с тобой находимся. Сегодня вечером по телефону мне показалось, что ты настроена вполне определенно, а приехав сюда, я в этом не уверен. Ты опять отдалилась.
Барри положила пакет на диван и подошла к нему.
– Прости, – проговорила она ласково. – Поможет, если я скажу, что и я не знаю, где мы?
– А сейчас?
Она глубоко вздохнула и не мигая посмотрела ему в глаза. Нежные пальцы потянулись к его губам, ласково пробежали по твердой линии скул. От ее прикосновения у него потемнели глаза и задергался мускул на шее.
