Анхелика Фернандес - Знай, что играешь с огнем

— Прем, отпусти меня! Отпусти немедленно!

Каджол неугомонно вертелась в его руках, пока муж шел со своей драгоценной ношей к храму богини Ситы. Она пыталась высвободиться, но все было тщетно. Ее суженый возжелал нести ее на руках.

За несколько дней он изменился. Нежный и ласковый Прем постоянно старался не упустить случая поцеловать ее. Он был таким, каким она представляла себе мужа в мечтах. Заботливый.

Хотя он не говорил ни слова о любви, но Каджол верила, что однажды он скажет ей эти три слова. Они светились в его прекрасных глазах.

Когда они оказались в храме, то Прем опустил ее под удивленные взгляды многих людей и улыбнулся. Сейчас он выглядел таким прекрасным, что у нее перехватило дыхание.

Они начали молиться, закрыв глаза, а священник читал молитвы о рождении богини и ее встрече с богом Рамой.

— Я тоже так хочу — неожиданно сказал Прем, посмотрев на жену. Каджол распахнула глаза и непонимающе уставилась на него.

— Ты про что?

Он взял ее за руки:

— Сону, я не хочу провести с тобой только эту жизнь. Я хочу быть с тобой во всех семи рождений. Быть только с тобой.

— Ох, Прем — всхлипнула Каджол, мысленно взвешивая, можно ли это считать признанием в любви.

Ее муж достал из кармана золотую цепочку с огромным бриллиантом в виде сердца посередине и надел ей на шею.

— Мангалсутра — символ замужества и того, что ты моя жена — объяснил Прем — А это мое сердце. В нем живешь только ты.

Каджол не сдержалась и обняла его, прижавшись к его щеке. Если это сон, то она не хотела просыпаться.

В его сердце только она. А в ее только он. Они созданы друг для друга. Но почему же он так старательно избегает произнести всего три слова? Каджол не понимала, но считала, что омрачать такой момент глупыми вопросами не стоит.

Когда они сели в машину, то Каджол задала ему волнующий ее много дней вопрос:

— Как мой отец?

— Все хорошо — непринужденно отозвался Прем — Он идет на поправку. Скоро от одного запаха алкоголя его будет тошнить.

— Да, это того стоит — произнесла Каджол, не замечая, как напряжено взглянул на нее муж. В его глазах заплескало беспокойство, а она, как ни в чем бывало, продолжала:

— Слишком много жертв было принесено, чтобы он выздоровел… Ну да ладно, Прем, а ты знаешь, бабушка говорит, что сладости из…

Дальше он ее не слушал.

Слишком много жертв.

Она его совсем не любит, нет. Просто.… Если даже мельком не увидит его, то будет ходить как в воду опущенная. Отвечает на его ласки с нежностью и страстью, но не говорит о любви. Дает ему все, что он хочет, ничего не требуя взамен.

Но она его не любит, нет. Он ведь для неё чужой человек. Он вихрем ворвался в её жизнь.

Ему нравился её смех и улыбка, от них у него на душе было тепло, а в животе порхали бабочки. Он тонул в её прекрасных глазах, ему нравилось в ней совершено всё. Даже когда они ругались, он не когда не обижался и не злился на неё.

Он хотел ее.

Прем невидящим взглядом наблюдал, как его жена отчаянно жестикулирует, что-то изображая; как ее губы растянулись в улыбке, а полная грудь вздымается под такт дыхания и думал, что отдал бы жизнь во имя ее любви, которую она подарить ему готова не была.

— Ты меня совсем не слушал — обиженно надула губы Каджол и отвернулась к окну. Прем протянул руку, чтобы дотронуться до ее плеча и остановился.

«А что ты думаешь, что я горю желанием быть твоей женой? Меня тошнит от мысли, что я связана с тобой. Для тебе мангалсутра и синдур — это игрушка».

Ее слова эхом прозвучали в его ушах. Прем крепче сжал руль и снова взглянул на жену. Она делала вид, что смертельно обижена, но губы предательски подрагивали от смеха.

А ему совсем не хотелось веселиться.

Только сейчас жестокая реальность встала перед ним.

Она его не любит. Иначе и быть не может. Он разрушил ей всю жизнь, сделав насильно своей женой. Чего тогда он добивался? Чего хочет от нее сейчас?

— Прем, с тобой все в порядке? — озабоченно поинтересовалась девушка, услышав, как тяжело дышит ее муж.

«Низкий и подлый человек, который преследует только свои цели».

Но до него доходили лишь фразы из прошлого и отрывки. Больно. Так ему еще никогда не было больно. Он, действительно, низок. Он разрушил ее жизнь. Он недостоин даже кали уважения, а что тут говорить о любви…

— Прем, не молчи — ощутив прикосновение к своей щеки руки жены, Прем очнулся и покачал головой. То ли избавляясь от призраков прошлого, то ли принимая чистой воды истину.

Глава девятая

Уже было одиннадцать часов, но Прем так и не вернулся домой с работы. Каджол устало потерла глаза и снова посмотрела на поднос нетронутой еды. Он еще никогда так долго не задерживался.

С ним что-то происходило. Он был такой растерянный и невнимательный, что, казалось, все оставалось незамеченным. Даже сегодня утром он искал ключи от машины, которые находились у него в кармане.

Он молчал. Впервые ее муж не делился с ней болью или печалями, а тихо боролся внутри себя. Она это видела, но не могла ничем помочь. Она хотела, но он отвергал ее помощь. Они даже спали уже два дня в разных комнатах, что не осталось незамеченным бабушкой.

— Я хочу счастья для Према — сказала ей старушка — Если ты не можешь его ему подарить, то для чего ему нужна такая жена?

— Он счастлив со мной, бабушка — ответила ей Каджол, убеждая скорее себя, чем старушку — В тот день, когда я пойму, что не нужна ему, то уйду из его жизни навсегда.

От воспоминаний Каджол отвлек скрип двери. В спальню нетвердой походкой вошел Прем. Его глаза лихорадочно блестели, а от самого несло алкоголем. Каджол вздрогнула всем телом.

Снова. Она снова становится свидетельницей того, как спиртное отбирает самых дорогих людей. Она не ожидала, что Прем… Прем может напиться.

— Сону, где моя Сону? — озирался вокруг мужчина и слегка пошатнувшись, схватился за кресло, в котором она сидела. Заметив ее, он широко улыбнулся и, наклонившись, положил щеку ей на макушку.

Ей стало противно. Противно не от того, что ее муж прикасается к ней, а от того, что он пил.

— Прем, ты не в порядке — решительно встала Каджол, от чего муж рухнул в кресло и расхохотался. Он протянул руку, собираясь усадить ее на колени, но она лишь скрестила руки на груди и недовольно смотрела на него.

— Сону, а ты знаешь, я не жалею, что принудил выйти тебя за меня замуж — сквозь смех сказал он. От его слов девушка поежилась и собиралась уйти, но муж схватил ее за край сари, останавливая и заставляя слушать — Ты бы никогда сама не вышла за такого, как я.