Варя и Галя - Павел Николаевич Чумаков-Гончаренко
Варвара Петровна не ошиблась в своих предчувствиях, когда глядя на прогуливающуюся вдоль ее окна пару подумала, что эта женщина ей кого-то напоминает. Это и была Галина Михайловна со своим мужем. После их неожиданной встречи в больнице, Галина Михайловна и Варвара Петровна настолько сблизились в последнее время, что у них почти не осталось друг от друга никаких секретов. Они узнали друг о друге почти все, что может узнать один человек от другого: и личная жизнь, и дети, и мужья, враги и друзья, мечты и надежды, разочарования и победы, все то, чем была богата и насыщена их жизнь за эти десятилетия, в которых они невольно потеряли друг друга из вида. Галина Михайловна познакомилась с сыновьями Варвары Петровны, с ее мужем. Варвара Петровна в свою очередь познакомилась с четырьмя детьми Галины Михайловны, их супругами, детьми и, конечно же, с ее второй половиной. После первого взгляда и беглого разговора с ним, Варвара Петровна прозвала его про себя блаженным, очень уж он ей не понравился. По ее мнению, у него поверхностный взгляд на жизнь: он тоже, как и его жена, постоянно поминал в своем разговоре Бога, а его речь была наполнена восклицаниями, типа: «за все, слава Богу», «на все воля Божья» и т.д., и т.п. Потом подумав, она решила, что другого- то мужа у ее блаженной и юродивой подруги и быть не может. Впрочем, этими мыслями она уже не стала делиться с Галиной Михайловной, не хотела ее обижать, да и знала, что толку от этого не будет никакого, а только одни огорчения. А когда Варвара Петровна узнала, что у бедной и по ее меркам даже нищей Галины Михайловны было аж четверо детей, то у нее на первых порах даже речь пропала и она посмотрела на подругу, как на ума лишенную. Когда же узнала, что у нее уже восемь внуков, а сейчас и дочь и невестка собираются пополнить копилку внуков Галины Михайловны еще двумя членами семьи, то Варвара Петровна решила про себя, что ее подруга и ее семья вымирающий вид умопомраченных родом из Средневековья, а умопомрачение видимо передается по наследству. Впрочем, несмотря на то, что Варвара Петровна скрывала от подруги все эти свои рассуждения о семье, детях и так далее, то Галина Михайловна, будучи человеком, очень чутким и даже проницательным, видела все это внутреннее неудовольствие Варвары Петровны ею, ее семьей и их жизнью. Но она не спешила осуждать свою подругу за это и оправдывала ее, как впрочем, чаще всего и всех кто ей встречался в жизни, тем, что Варвара Петровна человек глубоко несчастный, одинокий и всеми покинутый. Потому как и ее муж и ее сыновья появлялись в больнице чтобы проведать ее не чаще одного – двух раз в неделю. В то время как к ней ее муж приходил через день, а все дети три-четыре раза в неделю, а то и чаще, и получалось, что гости у нее бывали практически каждый день, а то и по два-три раза в день. Это кстати даже немного утомляла Галину Михайловну, но она, не желая никого обидеть об этом ничего и никому не говорила. Однако она замечала, что эти постоянные визиты доставляли ее подруге Варваре Петровне какое-то внутренне неудобство и раздражение. Отчего она сразу же стремилась их покинуть, под предлогом или каких-то срочных дел или того, что сродникам якобы нужно побыть наедине, а она только им будет мешать. На все уговоры ее остаться и заверения, что она никак не сможет помешать, Варвара Петровна, не желая ничего слушать, извинившись, покидала свою подругу и ее гостей, удаляясь к себе, как она в шутку выражалась – в покои, отдыхать и почивать. Но как только родные уходили и Галина Михайловна заходила справиться о самочувствии подруги, то вся усталость с Варвары Петровны, как рукой снимало и она уже опять была готова идти прогуливаться на улицу или по коридору.
Так продолжалось около двух недель. Пока однажды зайдя после завтрака и процедур к Варваре Петровне, Галина Михайловна застала ее все еще в постели.
– Что же ты Варя до сих пор лежишь? Я думала, что ты уже на прогулку собралась…
– Отгулялась я Галь…, – сказала она тихим, усталым голосом.
– Как отгулялась? – заулыбалась непонимающе Галина Михайловна. – Что значит отгулялась? А-ну, вставай! – и она сделала движение в сторону подруги, чтобы поднять ее.
– Оставь Галь… Я ведь, правда не могу встать, уже и врач был. Ноги отказали.… Все кончено…
– Что ты сразу в крайности?! – попыталась обнадежить ее растерянная Галина Михайловна.
– Нет, теперь уж точно все кончено. Ты вот что только Галь, не в службу, а в дружбу: позови ко мне батюшку какого-нибудь, а то душа что-то уж больно свербит и покоя мне не дает…
– Батюшку? Это я сейчас! – встрепенулась сразу, видя, что дела совсем плохи, Галина Михайловна. – Батюшку?! Это я сейчас Варь, ты только не вздумай того… Я сейчас…, сейчас мужу Сергею позвоню…
И Галина Михайловна кинулась из палаты, выбежав и ощупывая карманы халата, она все причитала себе под нос: Господи помилуй! Господи спаси и сохрани! Где же телефон? Наверное, в палате… – И она побежала к себе в палату.
А Варвара Петровна глядя на то, как засуетилась ее подруга, прошептала тихим голосом:
– Потешная же ты Галя, какая была такая и осталась.… Всю боль дурочка через себя пропускает! Взбеленилась будто не я, а она на смертном одре лежит. Ты может еще- то и поживешь?!..
Где-то уже через час в больницу приехал священник отец Георгий, это был знакомый Галины Михайловны. Она его встретила вместе со своим мужем у входа в больницу. Подходя к палате, им встретился их лечащий врач, который сказал, что уже шансов никаких нет, и Варваре Петровне осталось от силы два-три дня. Галина Михайловна вошла с отцом Георгием в палату и стараясь взять себя в руки произнесла бодрящем голосом:
– Вот Варь, познакомься отец Георгий, очень хороший человек и священник. Не бойся ничего, все что он услышит от тебя навсегда останется между вами.
– Здравствуйте, батюшка!
– Здравствуйте, Варвара Петровна! Правильно вас, мне, заочно представила Галина Михайловна?
– Все верно, – улыбнулась она на улыбку священника. – А ты Галь не волнуйся, я уже не в том состоянии, чтобы чего-то в этом мире бояться.
– Ну, ладно, тогда с Богом! Я, чуть что в коридоре, если понадоблюсь. –
