Джейн Салливан - Женщина его мечты

Рамона выписала Вулфу чек за задержание, и он спрятал его как раз в тот момент, когда Венди вышла из туалета. Лифчик с набитой в него туалетной бумагой исчез, и теперь трикотажный топ обтягивал естественные формы. Мужчины по большей части отдают предпочтение пышному бюсту, но Вулф всегда ценил форму превыше размера.

— Пойдем, — сказал он, стараясь не обращать внимания на ее грудь.

— А… куда?

И снова эти огромные карие глаза, правда, на этот раз очень усталые. Внезапно Вулф почувствовал себя последним дерьмом из-за того, что собирался сделать.

— Я отвезу тебя в приют.

— Нет, прошу тебя, только не туда. Позволь мне еще немножко пожить у тебя.

— Это невозможно, я привык жить один.

— Ну только несколько недель, пока я сама не встану на ноги.

— Нет.

— Я буду убираться у тебя в квартире.

— Она и так чистая.

— Я буду тебе стирать.

— Спасибо, не надо.

— Мыть твои машины.

— К моим машинам никто не притрагивается.

— Даже к "шевроле"?

— Ей мытье противопоказано.

— Ну Вулф! Разве я совсем не могу ничего сделать, чтобы ты разрешил мне переночевать на твоем диване несколько ночей?

— Попробуй сделать ставку на еду, — посоветовала Рамона. — А то ест всякую гадость.

— И правда, — воодушевилась Венди, — вы бы видели, чем мы сегодня завтракали!

— Жуткие протеиновые плитки?

— Точно. В жизни такой гадости не пробовала, и…

— Эй! — воскликнул Вулф. — Заткнетесь вы обе или нет?

— Но-но! Разве так разговаривают со своей новой кухаркой? — улыбнулась Венди.

Вулф в недоумении уставился на нее. Он же сказал "нет", разве не понятно?

— Я готовлю просто потрясающе, — заливалась Венди. — Увидишь, как я делаю курицу "терияки".

— И видеть ничего не хочу.

— А утку в апельсиновом соусе?

— Не надо.

— А лобстера "Ньюбург"?

— Нет.

— Постой-ка, я знаю, в чем проблема. Ты просто не любишь птицу и лобстеров. — Она на секунду задумалась, а затем снова обратила взгляд на Вулфа. — Как насчет бифштекса? Только представь: бифштекс, — повторила Венди, соблазнительно растягивая слова. — Молодой картофель, брокколи в чесночном соусе, на десерт — французский шоколадный торт. Плюс к этому бутылочка "Мерло".

Ну, как тебе?

Венди снизу вверх с надеждой смотрела на Вулфа. Рамона постукивала карандашом по столу, давая понять, что, если он откажется, она ему этого никогда не простит. При этом сам Вулф вдруг осознал, что отказываться вовсе не хочет. Мужчина недовольно поморщился.

— Ну ладно, так и быть, можешь приготовить ужин и остаться переночевать в моей квартире.

— Как насчет двух недель?

— Я сказал, на одну ночь!

Венди беспомощно заморгала глазами и вдруг заголосила:

— Ну хоть десять дней!

— До конца выходных. — Вулф сверкнул на нее глазами.

— А неделю?

— Слушай, ты такая зануда! — Заметив легкую улыбку на лице Венди, Вулф отрезал:

— Одна ночь… если я не передумаю.

— А когда ты решишь?

— Не знаю, это будет зависеть от твоих кулинарных способностей.

— Ну хорошо. Тогда может случиться, что я задержусь у тебя очень надолго.

Господи! Зачем он с ней связывается? Но что-то в просветлевшем взгляде Венди неожиданно доставило ему несколько приятных мгновений. И потом, Рамона… Тонкая улыбка на ее губах, свидетельствовала о ее тайных думах. Вулф знал, о чем она думает.

Глава седьмая

Венди набрала в продовольственном магазине такую гору еды, что ею можно было бы накормить весь Даллас. Когда продукты оказались на кухне, она тут же выставила Вулфа за дверь, объявив, что, если он хочет получить шедевр, нужно оставить мастера творить в одиночестве.

Спустя два часа Вулф поднялся в свою квартиру на лифте, и, когда двери раздвинулись, ему в нос ударил явственный запах гари.

Вулф влетел в кухню. Венди как раз вытаскивала из духовки сковородку. Она грохнула ее на плиту и замахала руками, пытаясь разогнать дым.

— Что, черт возьми, происходит? — заорал Вулф.

Венди обратила на него робкий страдальческий взгляд.

— Оно, кажется, немного подгорело.

— Немного? — Вулф уставился на обуглившийся кусок мяса. — Как тебе это удалось?

— Бифштекс нужно готовить при температуре триста пятьдесят градусов, и я подумала, что если поставлю пятьсот…

— При такой температуре вообще не готовят! отрезал Вулф, подходя к ней вплотную. Его глаза метали молнии. — Ты все наврала.

— Нет. — Венди выставила руку вперед. — Послушай, все не совсем так. Просто здесь нет привычной… кухонной утвари. Ну, там кастрюль, ножей, всяких мерных стаканчиков…

— Ты что, вздумала со мной шутить? Да ты котелка не отличишь от ночного горшка…

— Ну хорошо, хорошо! — затараторила Венди. Да, я врала! Я не повар для гурманов! Я едва знаю, как заказать пиццу! Я вообще, если на то пошло, не умею готовить! — Венди вздохнула. — Я думала, что, воспользовавшись поваренной книгой…

— Господи, — взвился Вулф, — ты же из многодетной семьи! Ты все должна уметь.

— Я всегда ненавидела готовку. Эту обязанность выполняли сестры, а я убиралась в квартире и мыла туалет. — Венди поковыряла огромный кусок обуглившегося мяса. — А оно не так уж безнадежно, как кажется.

— Неужели?

— Да, мясо сгорело, это факт, но ведь не может же оно прогореть насквозь. Картошка только по краям жесткая, а торт… ну, в сущности, его можно принять за пудинг. Брокколи, конечно, уже никуда не годится, но испортить бутылочку вина не смогла даже я. Ну-ка! — Она схватила нож и вилку. Сейчас немножко поковыряю мясо, и посмотрим, насколько глубоко проникла в него чернота.

Венди принялась за работу, орудуя столовыми приборами с таким рвением, будто являлась участницей какого-то захватывающего действа.

— Венди, послушай…

— Ото, уже лучше! Пошел коричневый слой!

— Венди… — Вулф вздохнул. — Я думаю, ничего у нас не выйдет.

Девушка на мгновение остановилась, а потом с новой силой стала кромсать мясо.

— Что ты хочешь этим сказать? — Ее голос дрожал.

— Я хочу сказать, что был прав с самого начала.

Думаю, тебе не стоит здесь оставаться.

— Вот как… — Венди сникла и положила нож на стол.

— Думаю, нам обоим будет лучше, если я отвезу тебя куда-нибудь в другое место.

Несколько секунд Венди просто безмолвно стояла, тяжело сглатывая, потом подняла на Вулфа глаза. По ее щеке скатилась слеза.

Этого Вулф не ожидал. Он взял кухонное полотенце и бросил ей.

— Ну-ну, — неловко проговорил он, — не плачь.

Венди кивнула, но слезы продолжали струиться по щекам.