Барбара Данлоп - Золотое предательство

— Больше всего меня сейчас бы устроило подробное описание, как пройти к месту, где ты спрятала «Золотое сердце».

— Дай-ка подумаю… Хорошо, вот. Выходишь из номера, потом спускаешься на лифте, проходишь через холл, идешь по Шестидесятой стрит, сворачиваешь на Третью, доходишь до Тридцать седьмой, потом через туннель попадаешь в аэропорт Джона Кеннеди, а вот что делать дальше, я и сама не знаю.

— Очень смешно.

— А у меня вообще отличное чувство юмора, разве ты этого не знал? Хотя откуда? Ведь обычно ты только действуешь мне на нервы. — Из ванной опять послышался плеск. — Знаешь, с первого дня нашего знакомства ты был для меня настоящей занозой в заднице.

— А ты была для меня этой самой занозой еще даже до того, как мы познакомились.

— Да-да, знаю, и все потому, что я стащила твою статуэтку.

— Ну, украл ее Рорк, а ты его выгораживаешь.

— Знаешь, в этой твоей теории есть только один недостаток, зато огромный.

— И какой же?

— «Ваверли» не связывается с краденым, ведь тогда мы потеряем нашу лицензию и разоримся, а то, что от нас останется, с радостью сожрет Ротшильд. Ну скажи, с чего ты считаешь нас такими идиотами, чтобы самим рыть себе могилу?

— Просто вы думали, что вас не смогут поймать.

— Но мы же сами объявили, что собираемся выставить на торги «Золотое сердце»!

— Да, вы написали об этом по-английски в западных изданиях.

— И в Интернете.

— Видимо, вы решили, что в Райясе нет Интернета. А может, ты и вправду сперва поверила Рорку Блеку. Но ты должна была сразу признать свою ошибку, как только ее заметила.

— И ты тоже, — после небольшой паузы ответила Анна. — Это всего лишь совпадение. Ничего больше.

— Я не верю в совпадения. — Ну как можно поверить, что у них украли «Золотое сердце» как раз в то время, когда какие-то загадочные люди никому не ведомым способом подняли другую статуэтку со дна моря?

— Анна?

Нет ответа.

— Анна? — повторил Раиф, поднимаясь и хватаясь за дверную ручку.

Нет ответа.

Раиф потянулся в карман за складным ножом.

— Со мной все в порядке, — наконец раздалось из-за двери.

А потом дверь распахнулась, и Анна застыла на пороге, с мокрыми волосами, завернутая в белый халат.

— Не стоит паниковать, — улыбнулась она.

Раиф сжал зубы и прикусил язык. Одна его половина безумно хотела ей врезать, а вторая — крепко обнять и зарыться лицом в ее благоухающую лавандой кожу.

— Я голодна, — объявила Анна, стягивая ворот халата. — Сначала я хотела из принципа ничего от тебя не принимать, но потом передумала. Закажи мне что-нибудь дорогое, какую-нибудь мраморную говядину или шотландских лобстеров. Перепелиные яйца и белые трюфели тоже сойдут.

— Это бунт?

— Ага. — Анна очаровательно надула губки, и Раифу нестерпимо захотелось ее поцеловать.

— Но ты же понимаешь, что такой ерундой не сможешь меня разорить? — уточнил он, борясь с собственными желаниями.

— Тогда закажи мне порцию красных бриллиантов.

— Два миллиона за карат, неплохой выбор.

— А откуда ты знаешь их точную цену?

— Королева Елизавета как-то подарила моей матери такой камушек из австралийских рудников в Аргайле.

— Ты встречался с королевой Елизаветой?

— Да.

— С королевой Англии?

— С ней самой. Я два года учился в Оксфорде.

— Так же как и тысячи других людей, но это еще не значит, что все они встречались с королевой.

— Ну, красный бриллиант попал к нам еще до того, как я отправился в Оксфорд. Королева так приветствовала нашу королевскую делегацию в Сиднее, когда некоторые члены Содружества наций хотели добиться поставок нашего лантана.

— И сколько же этого лантана можно получить за один красный бриллиант?

— Сложно сказать, — улыбнулся Раиф. — Почему-то тогда никто не стал точно отмеривать его на весах.

— То есть твоя мать получила такой камушек, просто чтобы несколько стран могли заключить с вами договор?

— Да, что-то вроде того.

Анна слегка склонила голову к плечу:

— Раиф Коури, а есть в этой жизни хоть что-то, чего ты не можешь получить?

«Тебя».

Ее взгляд чуть смягчился, щеки немного порозовели, а соблазнительные губы слегка приоткрылись. И его руки сами собой потянулись к вороту ее халата, притянули ее к себе, а потом его губы мягко накрыли ее рот.

Анна успела лишь удивленно вскрикнуть, а потом поцелуй все заглушил. Знакомый вкус ее губ, который он так хорошо успел запомнить в прошлый раз, сейчас оттенял привкус шампанского. Даже и не пытаясь сопротивляться, Анна приоткрыла губы, позволяя ему проникнуть глубже.

И Раиф обхватил ее за талию, еще крепче прижимая к себе теплое нежное тело. Как же ему этого не хватало. Сколько раз он об этом мечтал. После того проклятого поцелуя в Райясе он каждую ночь мечтал, что она снова окажется у него в руках.

Но потом она вдруг отстранилась:

— Нет, Раиф.

«Да!»

— Здесь никого нет, так что не волнуйся, нас никто не сфотографирует.

Внутри Раифа уже успел разгореться настоящий огонь, и так просто сдаваться он не собирался.

— Дело не в этом.

— А в чем же? — спросил Раиф, убирая руки с ее талии и опираясь на дверной косяк, загораживая ей проход.

— Мы же враги!

— И что?

— Ты взял меня в заложницы.

— Да, и это меня возбуждает еще сильнее.

Анна стукнула его по плечу:

— Но мы не в Райясе.

Раиф не удержался и слегка улыбнулся:

— Если бы мы были в Райясе, то ты бы уже давно лежала в моей кровати.

— То есть мне еще нужно поблагодарить тебя за то, что ты ведешь себя так скромно?

На мгновение Раиф решил отбросить все притворство и провел пальцами ей по подбородку:

— Да, нужно, ведь я действительно веду себя пока что необычайно скромно, тогда как ты — самая обворожительная, волнующая, замечательная и красивая женщина, которую мне только доводилось встречать.

— Очень смешно.

— Может, все дело в том, что ты пытаешься сопротивляться, а может, проклятие «Золотого сердца» действительно существует. Но как бы там ни было, я действительно очень сильно тебя хочу.

— Кажется, ты говорил, что не веришь в проклятия.

— Не верю, но сейчас я могу думать лишь о тебе.

— Раиф, хватит придуриваться.

— Я не придуриваюсь.

— Я тебе не нравлюсь.

— А я — тебе. Но мы оба отлично знаем, что ты поцеловала меня в ответ. Анна, ты тоже проклята.

Анна уже было открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом передумала.

— Ладно, заказывай чего ты там хотела, — разрешил Раиф, решив оставить за собой последнее слово в этом споре. — Но всю сегодняшнюю ночь ты не выйдешь у меня из головы. Пока мы рядом, я буду думать только о тебе.