Кейтлин Крюс - Повторим нашу встречу
Уголки его рта поползли вверх, а глаза излучали то ли нежность, то ли угрозу.
– Покажи мне, как хорошо ты умеешь выполнять приказания. – Джанкарло скрестил руки на груди и прислонился плечом к дверному косяку. Вылитый хищник перед атакой на свою жертву. – И я бы на твоем месте не заставлял меня ждать.
– Ах, эти страшные угрозы, – процедила Пейдж сквозь зубы. – От страха у меня кружится голова и стучит в висках. Трудно расслышать твои указания из-за бешеного сердцебиения.
– Я уверен, что так и есть. – Вокруг его глаз залегли морщинки от улыбки. – Но мы оба знаем, что это не страх.
Пейдж не могла поспорить с этим. Ее взгляд скользнул вниз на короткую юбку, под которой ничего не было. Не отдавая себе отчета в своих действиях, она сделала именно так, как ей велели. «Позаботься о том, чтобы я имел беспрепятственный доступ к тебе всегда», – хриплым голосом прошептал Джанкарло ей на ухо два дня назад в коридоре у кабинета матери.
Когда Пейдж снова посмотрела на Джанкарло, он улыбался, а его глаза горели свирепым удовлетворением. Его подбородок резко вздернулся. Руки Пейдж судорожно и нетерпеливо задрожали, будто ее тело хотело лишь одного – доказать ему свою преданность, снова завоевать его доверие.
Но эта сказка не о любви. Как бы сильно Пейдж ни пыталась вообразить себе другое, мучая себя по ночам воспоминаниями.
– Подойди сюда и посмотри сам, если тебе так интересно.
– Ты снова все неправильно понимаешь, – покачал он разочарованно головой. – Это не игра двух влюбленных, милая. Не какое-то развлечение, за которым последует постельная сцена. Это…
– Наказание, – закончила она его фразу. В ее голосе прозвучало слишком много горечи. – Я знаю.
– Тогда прекрати артачиться и покажи мне.
Пейдж пыталась убедить себя, что ничего такого в этом нет. Джанкарло изучил в прошлом ее тело вдоль и поперек. Его губы и руки ласкали каждый дюйм ее кожи. Но сейчас он хотел вызвать в ней ненависть к нему.
Пейдж лишь наигранно рассмеялась. Она отошла от стола, который скрывал ее ноги, и медленно подняла юбку вверх.
– Доволен? – поинтересовалась она, оставшись полностью обнаженной ниже пояса.
Но из-за угрызений совести, стыда и злости, захлестнувших ее в это мгновение, она забыла об одном: Джанкарло также был беспомощен против сумасшедшего притяжения между ними.
Он уставился на Пейдж тяжелым взглядом, его глаза вспыхнули лихорадочным огнем, который она тут же узнала. Его ни с чем не спутаешь.
Пейдж прекрасно помнила, как проявляется его возбуждение. Знала, что к его плоти приливает кровь, а самообладание начинает покидать его. Химия их тел порабощала не только ее одну.
Стоя перед ним с задранной юбкой, Пейдж чувствовала себя восхитительно, ощущая свою силу и власть.
– Увидел то, что хотел? – проворковала Пейдж.
Джанкарло нервно сглотнул и с видимым усилием поднял на нее взгляд. Перед ним стояла ликующая богиня.
– Подойди ко мне, – хриплым глубоким голосом произнес Джанкарло.
На этот раз Пейдж с радостью подчинилась. Ее тело пело, чувствуя, как жизнь струилась по венам. И пусть Джанкарло называл их связь как угодно – месть, ненависть, наказание. Но сладкое безумие, родившееся между ними когда-то давно, никуда не исчезло. Сила непреодолимого влечения не иссякла, несмотря ни на что.
Пейдж остановилась в шаге от него и ахнула от неожиданности, когда он крепко схватил ее руки и завел их ей за спину. Ее бедра инстинктивно выгнулись вперед. Глаза Джанкарло горели сумасшедшим огнем и безотрывно смотрели на нее.
И вдруг Джанкарло притянул Пейдж к себе и впился губами в ее рот. Но этот поцелуй не имел ничего общего с прелюдией. Он целовал ее так, будто уже был глубоко в ее лоне, приближая их обоих к заветной черте эйфории. Прижав Пейдж к себе, мужчина полностью подчинил ее с безжалостным неистовством.
Пейдж потеряла голову от его смелости и властности. Она целовала его самоотверженно и отчаянно, напрочь забыв о тех играх, в которые они играли, о наказании, о своем предательстве и его злости. Ей было наплевать, чего он хотел от нее или как планировал причинить ей боль. В тот момент не существовало ничего, кроме этого наваждения.
В ушах Пейдж стоял звон от нарастающего возбуждения, и из ее груди вырвался тихий стон разочарования, когда ее все-таки оттолкнули.
– Ты целуешься, как шлюха. – Джанкарло явно хотел оскорбить Пейдж, но от нее не скрылись нотки восхищения.
– Получается, ты целовал многих шлюх? – с улыбкой спросила она. – Ты, сам граф Алесси, который может заполучить любую достойную леди?
– Только одну.
Как ни странно, эти слова не вызвали в ней ни обиды, ни злобы, ни боли. Пейдж склонила голову, изучая его, и отчетливо поняла: какую бы власть он ни имел над ней, она обладает точно такой же властью над ним.
– Тогда откуда тебе знать? – раздался веселый голос. Ни тени досады в нем. – Может, шлюха здесь ты?
– Советую тебе замолчать. – Джанкарло снова приблизился к ней.
Жгучее желание, которое испытывали они оба, грозилось поглотить весь мир.
– Заставь меня, – бросила Пейдж.
Джанкарло пробормотал что-то себе под нос на итальянском и снова завладел ее губами. Казалось, не существовало ничего, кроме животного танца их переплетенных языков. Огонь их тел взметнулся вверх, разгораясь все сильнее. Пейдж обхватила шею Джанкарло и прильнула к нему всем телом.
На мгновение прошлое исчезло, и они вновь были двумя любящими друг друга людьми.
Пейдж почувствовала, как напряжение заиграло в его мускулах, и он опять оттолкнул ее.
Несколько долгих мгновений они просто смотрели друг на друга не мигая, пытаясь отдышаться. Пейдж хотела сделать шаг назад, но ватные ноги не держали ее, и она точно бы упала, если бы Джанкарло не протянул ей руку.
– Спасибо, – пробормотала она, облизывая покрасневшие, опухшие от поцелуя губы. – Теперь ты точно смог поставить меня на место.
– Это еще не конец, – произнес мрачно Джанкарло. – Заруби себе это на носу.
Поцелуй стал чудовищной, непростительной ошибкой.
Джанкарло бежал до тех пор, пока не почувствовал нестерпимую боль в легких. Солнце южной Калифорнии безжалостно светило в безмолвном голубом небе, и он никак не мог отделаться от вкуса губ Пейдж, который проник в его тело, словно вирус.
Все было так же, как и десять лет назад. Только теперь ему некого винить в этом, кроме самого себя, ведь он сам поцеловал ее.
Проклиная себя на двух языках, Джанкарло остановился и безучастным взором окинул горы, обступавшие имение его матери, за которыми открывался вид на город, утопавший в вязком летнем зное.
Все казалось слишком знакомым. Слишком опасным.
