Шарль Далляр - Анна Австрийская. Первая любовь королевы
— Вы правы, — ответил озабоченный Поанти, — но где ей найти надежное убежище?
— Один из родственников моей покойной жены, рыбак, — сказал трактирщик, — недалеко отсюда. Он живет один с женой на небольшом острове, и молодая женщина, прибывшая с вами, будет там в такой безопасности, как нигде. Только она должна остаться там одна, потому что хижина мала и там не будет места ни для вас, ни для ваших товарищей.
— Она останется там одна, — сказал Поанти, — я только буду навещать ее.
— Все может устроиться, — сказал хозяин. — Когда помещу ваших товарищей, я сам провожу вас на остров.
Поанти, успокоенный на счет последствий встречи с аббатом де Боаробером, вернулся к Денизе. До сих пор молодые люди, разлученные затруднениями пути, могли только изредка обмениваться словами. Пока его проголодавшиеся товарищи подкрепляли свои силы обильным ужином, Поанти и Дениза могли наконец рассказать друг другу, что с ними случилось после той ночи, когда Поанти, спасаясь бегством во время праздника кардинала, так неожиданно попал в комнату, служившую темницей Денизе; Поанти скрыл только свое приключение с герцогиней де Комбалэ.
После полудня трактирщик, верный своему обещанию, пришел проводить молодых людей на остров. Остров Сен-Дени тогда совсем был не таков, каким он сделался впоследствии. Там была только одна хижина, та, которая должна была служить убежищем Денизе. В хижине этой жил рыбак с женой, родственник хозяина «Серебряного Голубя». Она состояла из двух комнат, одной очень большой, другой очень маленькой. В этой-то маленькой комнате можно было поставить кровать Денизе. Недалеко от хижины стоял сарай, в который прятали сети, весла, домашнюю утварь. Кроме этого, на всем острове были только деревья. Пространство было свободно только от хижины до реки. Обыкновенно у берега были причалены плоская лодка и паром. Когда рыбак тянул невод в реке, жена его ездила на пароме за теми, кто хотел быть на острове. В этот день муж и жена оба были дома, потому что и лодка, и паром качались у берега. Трактирщик закричал им. Рыбак вышел из хижины и, узнав того, кто его звал, прыгнул в лодку. Через несколько минут Поанти, Дениза и трактирщик были на другом берегу. С первых слов все было решено. Рыбак и его жена были добрые люди. Они обещали Денизе полную безопасность и все попечения, какие их скромное положение позволяло им доставить ей. Поанти только этого и желал. Дениза же в разлуке с любимым человеком мало заботилась об остальном. Устроив все, трактирщик вернулся в свою гостиницу, рыбак и его жена к своим сетям, Поанти и Дениза остались одни. Совершенная тишина царствовала около молодых людей. Подчиняясь влиянию этого спокойствия, они шли молча и задумавшись. Мысли их, по таинственному феномену, повинуясь магнетической симпатии, были одинаковы. Молодая девушка, так недавно узнавшая любовь и уже так жестоко пострадавшая, говорила себе, как она была бы счастлива, если б тот, кого она любила, согласился остаться с нею, вместо того чтобы подвергаться новым опасностям.
Поанти, со своей стороны, спрашивал себя, не безумно ли бросать счастье, находившееся у него под рукою, и не благоразумнее ли, отказавшись от предприимчивой жизни, уединиться с Денизой для жизни, исполненной спокойствия и любви.
— Послушайте, Дениза, — вдруг сказал Поанти, — не знаю, откуда происходит уныние, которое я чувствую, но в минуту разлуки с вами я колеблюсь; мне кажется, что нам угрожает несчастье еще ужаснее тех, которые уже поразили нас.
— И я также, друг мой, имею печальное предчувствие, — сказала Дениза, — не потому ли, что я знаю, что вы должны оставить меня?
— Нет, Дениза, не эта мысль печалит вас. У нас одно предчувствие: эта новая разлука должна быть гибельной для нас.
— Для чего же вы решаетесь на нее?
— Для того, что я дал слово и спешу освободиться от него. Я как слепой бросился в предприятие, еще связывающее меня; я думал найти в нем выгоды и славу; я думал, что дело идет об открытой борьбе против врагов, достойных меня, а теперь вижу, что я ошибся. Какую роль я играю? Тайного покровителя двух лиц, которых мне запрещено узнавать. Это постыдно. Я поклялся принять всякую обязанность, какую мне дадут, но с условием, однако, что она ни в чем не будет противна чести дворянина. Исполнили ли это обязательство? Не думаю, и если бы я не видел в людях, с которыми мне велено бороться, ваших и моих врагов, Дениза, я проклинал бы себя за то, что сражался с ними.
Дениза с волнением слушала Поанти. Он передавал ее собственные мысли.
— Ну так что же? — спросила она.
— Видя себя здесь, среди этой спокойной природы, радуясь, что нахожусь вместе с вами, я чувствую неистовую охоту вернуться к людям, которым я служу, только для того, чтобы сказать им, что я не хочу больше им служить.
— О! Если вы это сделаете, как я буду счастлива! — вскричала Дениза.
— Я бедный дворянин, как я уже говорил вам, Дениза, но у меня в Дофинэ есть хижина немножко более этой.
— Для нас будет достаточно.
— Она окружена виноградником, в конце которого течет ручеек. Не можем ли мы быть счастливы там, как эти добрые люди здесь?
— Это был бы рай! — прошептала Дениза.
— Если вы хотите, мы можем пользоваться этим раем.
— Хочу ли!
— Я вернусь к моему посту, ждать того, который может освободить меня, и, исполнив эту обязанность, вернусь к вам, чтобы не расставаться с вами. Мы не вернемся в Париж, чтоб нас не узнали агенты кардинала, но я дам знать вашему отцу. Если он захочет поехать с нами, в моей хижине поместятся трое.
— О, батюшка захочет! — вскричала Дениза, и радость заблистала в ее глазах.
Когда настал час разлуки, молодые люди расстались почти без огорчения. Они надеялись увидеться скоро, с тем чтобы не расставаться никогда. Дениза проводила Поанти до лодки, в которой уже сидел рыбак. Наступила ночь, темнота покрывала реку. Когда Поанти доехал до берега, он увидел на острове тень, которая махала ему рукою в знак прощания.
В гостинице «Серебряный Голубь» не случилось ничего во время его отсутствия. Д’Арвиль еще не приезжал. Поанти лег и заснул, мечтая о Денизе. Она со своей стороны мечтала о нем.
На другое утро на рассвете топот лошадей, стук колес тяжелых карет разбудил обитателей гостиницы. Ни Поанти и ни один из его товарищей не решились посмотреть, откуда происходит этот шум. Но трактирщик скоро пришел сообщить Поанти полученное им сведение. Новая английская королева уезжала в это утро из Парижа в Кале. Ее провожал первый министр короля Карла I, герцог Букингем. Его величество Людовик XIII, королева Анна Австрийская, королева-мать, Мария Медичи, герцог Анжуйский и большая часть придворных провожали их до Амьена. Лошади и повозки, беспрерывно скакавшие по дороге; были гоффурьеры, отправлявшиеся приготовлять квартиры в Компьене, где их величества должны были ночевать. Поанти вовсе не ожидал этого известия, но тотчас понял, что скоро появится посланный д’Арвиля или сам д’Арвиль с последними инструкциями. Посланному д’Арвиля он ничего не мог сказать, но мог через него просить у д’Арвиля разговора, в котором хотел сообщить ему о своем намерении.
