Шарль Далляр - Анна Австрийская. Первая любовь королевы
— Все?
— Все!
— Ты мне поможешь спасти Денизу?
— Да.
— Стало быть, ты можешь это сделать?
— Да.
— Говори же, говори скорее, и без всякой лжи. При первом слове, которое мне покажется неискренним, ты умрешь!
Поанти сделал знак своим подчиненным. Державшие Пасро остановились.
— Где Дениза? — спросил Поанти.
— В Шатлэ.
— Ты можешь туда войти?
— Нет, но туда входить бесполезно.
— Как?
— Слушайте! Но поклянитесь мне, что, если я спасу Денизу, вы пощадите меня.
— Пощажу твою жизнь. Я клянусь, что мы тебя не убьем.
— Вот что я узнал. После пытки, которую она выдержала сегодня утром, доктор рассудил, что она не может оставаться в Шатлэ без опасности для своей жизни, и кардинал приказал отвезти ее сегодня вечером в девять часов в карете в монастырь в Бургундию; с нею едет кармелитка.
Поанти угадал по тону негодяя, что он говорил правду. При виде неизбежной смерти Пасро не имел бы силы лгать. Поанти в одно мгновение рассчитал, что теперь именно тот час, который кардинал назначил для отъезда Денизы.
— Если ты сказал правду, — прибавил он, — я сдержу мое обещание, ты не умрешь.
Он взял с собою шесть человек; трое остались караулить Пасро.
— Если он сделает малейшее движение, чтобы убежать, — сказал им Поанти, — если раскроет рот, чтобы позвать на помощь, убейте его.
Отдав это последнее приказание, Поанти отправился со своими шестью товарищами к мосту.
— Ступайте вперед как настоящие нищие, — сказал он им, — я к вам приду через десять минут.
Он пошел один к Самаритянке. Кавалер д’Арвиль уже его ждал. Сигнал на улице Этюв увидели в отеле Шеврез, и кавалер пришел узнать, какая необыкновенная причина заставила подать этот сигнал. Поанти в четырех словах объяснил, в чем дело. Он рассказал о приходе кардинальских гвардейцев и о принятой им решимости бежать как можно скорее, из опасения, чтобы все выходы не были заграждены. Д’Арвиль одобрил.
— Очевидно, кардинал напал на ваш след, — сказал он. — Вы не можете оставаться в Париже; вы должны ехать сейчас. Отправляйтесь по дороге в Компьен и остановитесь в Сен-Дени, в гостинице «Серебряный Голубь»; это первая с левой руки при въезде в город. Трактирщик — старый слуга лотарингского дома. Скажите ему, что вы присланы мною. Скрывайтесь у него два дня с вашими товарищами. А я через два дня, может быть, и завтра, приеду сам к вам сообщить, что вы должны делать.
С этими инструкциями Поанти вернулся к своим товарищам, которые ждали его около статуи старого короля.
— Побежим в Шатлэ, — сказал он, — когда карета выедет, мы дадим ей отъехать подальше от тюрьмы. Как только вы увидите, что я положил руку на дверцу, четверо из вас должны броситься на лошадей, а двое других схватить кучера. Поняли?
Через пять минут Поанти и шестеро его подчиненных стояли в ста шагах от Шатлэ. Когда пробило девять часов на тюремных часах, ворота отворились, и карета медленно выехала. Поанти дал ей проехать вперед и старался заглянуть в окно. Но внутри кареты было совершенно темно, и он ничего не мог различить.
— Вперед! — шепнул он своим товарищам.
Все бросились и в десять прыжков догнали карету. Набережная, по которой карета ехала, была совершенно пуста. Поанти вскочил на подножку, и в то же самое мгновение четверо его подчиненных схватили лошадей под уздцы, а двое других с каждой стороны козел приложили обнаженные шпаги к груди кучера. Лошади остановились. Испуганный кучер даже не вскрикнул. Поанти взобрался на колесо, сорвал фонарь, поднес его к дверце и тревожно заглянул. Там сидели две женщины, одна возле другой, бледные от страха.
— Дениза, вы здесь? — спросил Поанти.
Раздался крик. Одна из женщин бросилась вон из кареты. Но силы изменили ей, и она упала бы, если бы Поанти не подхватил ее. Это была Дениза.
— Оставьте кучера, — сказал Поанти своим подчиненным.
Те повиновались.
— Повороти, — сказал Поанти кучеру, — и не оборачивайся.
Бедняга, который считал себя погибшим, не заставил повторить приказание два раза и пустил лошадей во всю прыть. Монахиня, провожавшая Денизу, упала в обморок в первую минуту. Поанти не переставал поддерживать молодую девушку. Когда карета уехала, он хотел взять Денизу под руку и сказал:
— Пойдемте, теперь вы со мною, вам нечего бояться.
Но Дениза оставалась с минуту неподвижной, потом зашаталась.
— Я не могу идти, — сказала она, — меня совсем разбили.
— О! — заревел Поанти. — Если б я мог добраться до этого кардинала в красной рясе; но если он слишком для меня высок, то до орудий его бешенства я добраться могу.
Он взял Денизу на руки, как мать берет ребенка.
— Я тебя понесу, — сказал он.
С ношей своей он спустился по берегу реки до Нового моста. Это была самая безопасная дорога, чтобы избежать погони. Товарищи Поанти шли одни впереди, другие сзади, составляя, таким образом, авангард и арьергард. Они находились на таком расстоянии, что не могли слышать разговора Поанти с Денизой.
— Дениза, — сказал Поанти, — ты пострадала за меня, и клянусь, я за тебя отомщу; но это еще не все: надо избавить тебя от преследований твоих врагов; куда мне отнести тебя?
— Почем я знаю? — ответила Дениза. — Этот человек так могуществен, он отыщет меня повсюду.
— В отель Шеврез?
— Никогда! — с отвращением сказала Дениза. — Никогда!
Молодой человек понял. Уязвленное сердце молодой девушки слишком страдало бы от присутствия герцогини.
— К твоему отцу, когда так, — сказал он.
— Мой отец не может защитить меня, меня там найдут дня через два.
— Как же быть?
— Разве вы опять хотите бросить меня, друг мой? — печально спросила молодая девушка. — Ведь вы будете моим мужем? Я доверяю только вам; спрячьте меня там, где спрячетесь вы, и что ни случилось бы, я, по крайней мере, разделю вашу участь.
— Мне хотелось бы этого! — страстно вскричал молодой человек. — Но убежище, в котором я сам скрывался на улице Этюв, где я считал себя в безопасности, было выдано кардиналу, и знаете ли, Дениза, кого обвинили в этой измене? Вас, потому что пытка принудила вас говорить.
— Неправда, — сказала Дениза, — я ничего не сказала, я ни в чем не призналась! Притом меня даже и не пытали.
— Я это знал; сердце мне сказало это; хотите знать, кто вас обвинил?
— Наверно, Пасро.
— Он. Я ему простил, хотя он находился в моей власти, потому что он дал мне возможность спасти вас сегодня, когда хотел спасти свою собственную жизнь.
— И вы хотите оставить меня вдали от вас, когда я буду подвержена преследованиям и ненависти этого человека!
