Виктория Холт - Пленница

— Но к сэру Эдварду все эти рассуждения не относятся. Ведь он уже был женат на крошке Алисе.

— Да, был, но кто, спрашивается, об этом знал? Только несколько человек, которые жили в той округе. Алиса была кроткой и послушной женщиной. Она верила всему, что ей говорил сэр Эдвард! С ней не возникнет никаких проблем, даже если она узнает, что случилось, но она об этом так и не узнала. Сэр Эдвард надеялся, что ему удастся скрыть свой второй брак, и действительно, всё проходит гладко. Могу допустить, что этот обман дался ему нелегко. Но другого пути спасти Пэрриваль просто не было. А ведь он всегда воспитывался так, чтобы верить, что первая его обязанность — это соблюдение семейной традиции, сохранение чести семьи. Можешь представить себе, какие муки терзали его душу. Он обязан сохранить дом. Семья должна продолжать придерживаться того образа жизни, который считался достойным в их кругу. Алиса не может превратиться в светскую даму. Он без памяти любит Алису, любит настолько, что даже женится на ней. Но такая женщина, как она, не может быть женой сэра Пэрриваля. Так что понятно, как всё это случилось.

— Всё, что ты сказала, звучит очень правдоподобно.

— Думаю, что сэр Эдвард не мог умереть, оставив такой грех на своей совести. Полагаю, что когда он был уже при смерти, то мог признаться в нём. А рассказать всё он мог только одному человеку, тому, кого это касалось более всего… может быть, женщине, которая думала, что является его женой? Только представь себе: «Я не могу умереть так. Я должен сейчас же сказать тебе всю правду. Моим законным наследником является Саймон, тот мальчик, которого я привёз в этот дом. Я сочетался законным браком с его матерью, и поэтому мой брак с тобой на самом деле незаконен». Вот как это, по-видимому, произошло. Мария говорила, что слышала, как они жестоко бранились, а затем леди Пэрриваль очень странно вела себя во время смерти супруга. А причиной наверняка было признание сэра Эдварда.

— И ты думаешь, что она была соучастницей убийства? Но ведь трудно предположить, чтобы она убила собственного сына лишь для того, чтобы добиться обвинения Саймона.

— Разумеется, она не причастна к убийству. Что она могла сделать, так это поговорить со своим сыном. Как думаешь, могла? Или, возможно, со своими сыновьями разговаривал сам сэр Эдвард. Ну да, разумеется, ведь их это касалось прежде всего, если, конечно, не считать леди Пэрриваль.

— Но ведь убили Космо.

— И я всегда была убеждена, что убийцей был Тристан. Он мог убить Космо, чтобы завладеть титулом, состоянием и… Мирабель, наконец. Только представь себе, что он должен был чувствовать, когда ему суждено было остаться на вторых ролях и ни с чем.

— Лукас находился в таком же положении.

— Да, но ведь ещё до того несчастного случая он заявил о том, что хочет оставить дом.

— И у него были неплохие шансы сделать военную карьеру.

— Да, но он оставил её, много путешествовал и вёл довольно беспокойный образ жизни. Картина теперь представляется мне более ясной. Я всегда думала, что Тристан каким-то образом причастен к убийству. Он был готов на всё, чтобы выиграть. Да ещё страстная любовь к Мирабель. Уж очень поспешно она вышла замуж за Тристана после убийства Космо.

— А как насчёт ребёнка, от которого она, по-твоему, избавилась?

— Это мне не понятно. Там всё слишком запутано, но, по крайней мере, если Тристан был осведомлён о том, что законным наследником его отца является Саймон, он бы захотел убрать его со своего пути. Итак, он убивает Космо, но подстраивает всё так, чтобы подозрение пало на Саймона. Таким образом оба претендента на наследство убираются с его дороги. Потом умирает сэр Эдвард, и теперь никто не скажет, что Тристан не является законным наследником.

— Но всё это подозрения, — проговорила Фелисити. — А как ты собираешься доказать это?

— Не знаю… пока. Но нам удалось сделать громадный шаг вперёд, и это благодаря тебе, Фелисити. Думаю, мне станет ясно, как поступать, когда придёт время действовать.

— А пока?..

— Я поговорю с Лукасом, когда увижусь с ним, и расскажу, что нам удалось узнать. Ты знаешь, он очень проницателен. И наверняка предложит, какой шаг сделать следующим. О чём-то я думала, что тревожит меня… Ах, да. Леди Пэрриваль — вдовствующая леди Пэрриваль — что-то всё время ищет в покоях сэра Эдварда. По ночам зажигает свечи, вернее, зажигала, пока Мария не отобрала у нее спички, дабы та не спалила дом, и бродит по комнатам, заглядывая в каждый уголок. Что она ищет, как ты думаешь?

— Простое логическое заключение указывает на то, что она разыскивает завещание.

— Точно. Запись последней воли сэра Эдварда Пэрриваля, в которой сообщается о том, что Саймон является его законным сыном и наследником. Он не мог сойти в могилу, оставив такой грех на своей совести.

— Итак, для того, чтобы очистить собственную душу, он обрекает тех, кто годами считал себя членами его семьи, на смятение, панику и хаос.

Я кивнула.

— Он понимает, что если кто-то — он или она — доберётся до завещания в то время, когда он будет слишком болен, чтобы следить за происходящими в доме событиями, оно неминуемо будет уничтожено. Поэтому сэр Эдвард прячет завещание, намереваясь, если выпадет подходящий случай, передать его поверенному или кому-то другому, кому он смог бы довериться. Теперь леди Пэрриваль знает, что завещание существует. Она обязательно должна разыскать его и уничтожить для благополучия своих сыновей, которые в противном случае останутся ни с чем. Она не вполне понимает, что происходит, но твёрдо знает, что завещание существует. Поэтому она и бродит по ночам, разыскивая пропавшую бумагу.

— Хм. Звучит убедительно.

— Я часто навещаю леди Пэрриваль. И, может быть, мне представится подходящий случай…

— Тебе лучше вести себя осторожнее.

— Тоже мне советует и Лукас.

— Если то, что ты говоришь, правда и Тристан совершил убийство, он, не колеблясь, может сделать это снова. Поэтому все люди, которые знают слишком много, могут подвергаться опасности.

— Я буду настороже.

— Я серьёзно предостерегаю тебя, Розетта. И буду беспокоиться за тебя.

— Не стоит. Постараюсь быть осторожнее. Они ничего не подозревают. Я ведь только гувернантка.

— Но не обычная гувернантка.

— Да нет, я на самом деле гувернантка. Так случилось, что я нашла способ, как управляться с Кейт лучше других.

— Ну, ладно, только не совершай опрометчивых поступков.

— Обещаю тебе.

— А теперь, полагаю, нам лучше всего поспать.

— Фелисити, не могу сказать, как я благодарна тебе за твою помощь.