Кэтлин Вудивисс - Зимняя роза
Эриенн обернулась, так как муж остановился у нее за креслом.
— Милорд, я не ожидала вас так скоро.
— У нас гостья, — произнес он сильным, но скрипучим голосом, ожидая, что их представят друг другу.
Эриенн познакомила их, в то время как Клодия по-прежнему сидела, уставившись на лорда Сэкстона с раскрытым ртом, как будто лишилась дара речи.
— Нас только что пригласили на бал, милорд.
— О? — Взгляд скрытых под маской глаз был направлен на судорожно сглотнувшую гостью. — Бал состоится в ближайшем будущем?
Клодия нервно кивнула головой:
— Э… а… да… через две недели.
Лорд Сэкстон посмотрел на молодую супругу:
— У вас найдется приличествующее случаю платье?
Эриенн улыбнулась:
— Да, их несколько, милорд.
— Тогда я не вижу оснований, чтобы вам не поехать на бал к Тэлботам.
Клодия встала и, подняв ухоженную ручку к груди, неуверенно проговорила:
— Мне… мне уже действительно пора, но я сообщу отцу, что вы приедете.
Ей казалось, что немигающие глазницы способны добраться до самых потайных уголков ее души, а там находилось много того, чего ей не хотелось раскрывать. Ее голос дрожал от почти непреодолимого желания закричать, и она осмелилась лишь смиренно попрощаться:
— Желаю вам обоим хорошего дня.
Женщина поспешила к дверям, даже не оглянувшись.
— Наведывайтесь еще, Клодия, — любезно предложила Эриенн. — Может быть, вы сможете побыть у нас подольше.
Она сдерживала вырывающийся смех до тех пор, пока не услышала, как карета отъезжает от парадного входа, а затем откинулась в кресле и радостно расхохоталась:
— Дорогой Стюарт, вы видели выражение ее лица при вашем появлении? Вы ее страшно перепугали.
— «Дорогой Стюарт», — передразнил он с усмешкой. — Как жаждало мое сердце услышать эту фразу. Смею ли я надеяться, что ваша благосклонность ко мне возрастает?
— По крайней мере, я уже не боюсь вас так, как раньше, — робко ответила Эриенн.
— Тогда я, вероятно, должен быть благодарен вашей подруге за то, что она подняла меня в ваших глазах.
Эриенн недовольно поморщила свой носик:
— Осмелюсь заметить, милорд, она мне не подруга. Клодия приехала сюда, поскольку до нее дошли сплетни о вас, а ей необходимо чем-то оживить бал. Говорят, что мы с ней похожи друг на друга и мне кажется, что именно по этой причине я напоминаю ее.
Лорд Сэкстон наклонился вперед и посмотрел на Эриенн, обхватив свою трость.
— Мадам, прежде чем я принял на себя нынешние обязательства, многие считали меня в своем роде повесой. Поэтому могу со знанием дела сказать, что эта молодая женщина испытывает страшную зависть и, следовательно, более чем жгучую ревность.
— Но у Клодии есть все, — возразила Эриенн.
— Не все, любовь моя, и одной красоты совсем недостаточно для того, чтобы стать счастливой.
Он помолчал с минуту, пока Эриенн не поймала его бесстрастный взгляд.
— А вы, моя любовь? Что вам еще нужно для счастья?
Эриенн смущенно опустила взор, горячая краска залила ее щеки. Она вспомнила слова, которые однажды храбро произнесла при Эгги, и это заставило ее трепетать. Тогда она заявила, что желала бы любить простого, нормального мужчину, но какой смысл мечтать о невозможном. Она должна быть довольна тем, что сейчас при виде мужа у нее не шевелятся волосы на затылке.
На следующий день, незадолго до полудня, в кабинет старого лорда, где Эриенн тщательно протирала позолоченный клавесин, вбежала, отдуваясь, Эгги. Двух служанок отрядили вытирать пыль с других предметов и с мебели, стоявшей в комнате, и усилиями трех женщин, кабинет стал принимать элегантный вид.
— Если меня не обманывают глаза, мадам, то по дороге к нам движется наемный экипаж из Мобри. Мне довелось видеть его пару раз, и могу искренне сказать вам, что он вообще движется чудом.
— Мобри? — Эриенн потерла тыльной стороной ладони лоб, вследствие чего черное пятнышко, находившееся там, превратилось в длинную полосу. — Кто бы мог наведаться к нам из Мобри?
Эгги пожала своими полными плечами:
— Возможно, ваш отец? Может быть, он соскучился без вас?
«Вероятнее всего, остался без денег», — усмехнулась про себя Эриенн, вытирая руки о передник.
— Я спущусь встретить его.
— Прошу прощения, мадам, но не желали ли бы вы умыться? Вряд ли вам хотелось бы, чтобы люди думали, будто вы тут на поденной работе.
Эриенн осмотрела себя и увидела, что платье и передник сильно запачкались. Она бросилась к дверям, на ходу развязывая тесемки передника.
— Вы видели лорда Сэкстона?
— Хозяин и Банди уехали утром до того, как я встала, мадам, и с тех пор их не видели.
— Если лорд Сэкстон вернется, пожалуйста, сообщите ему, что у нас снова гости.
— Да, мадам. Слушаюсь.
Когда Эриенн взбежала по лестнице и торопливо пошла в свою спальню, из зала показалась громадная фигура, в которой Эриенн узнала мужа, идущего со стороны восточного крыла. Она уже почти пробежала мимо, когда до нее дошло, что это Стюарт, но прежде чем Эриенн успела повернуться, супруг протянул свою длинную руку, обхватил ее за талию и прижал к себе.
— Мадам, куда вы так торопитесь? — В его упреке сквозило явное удивление. — И к тому же в таком виде, будто вы только что выбрались из-под мусорного ящика.
— То же можно сказать и о вас, милорд, — парировала Эриенн, отстраняя от себя его руку, покрытую грязью с прилипшими клубками спутавшейся паутины.
Эриенн посмотрела на темный коридор, удивляясь, каким образом мужу удалось вернуться в дом незаметно, да еще через крыло, где не было выхода на улицу.
— У вас как будто в последнее время появились крылья, благодаря которым вы влетаете и вылетаете незамеченным. Эгги сказала, что вы уехали.
— Неужели? Разве при ее занятости не удивительно, что она проглядела мое возвращение? Вы искали меня?
— К нам едут… и я думаю… Я думаю, что это отец.
— Вот как, ваш отец? И вы считаете, что он наконец образумился и хочет вернуть вас к себе?
— Сомневаюсь в этом, милорд. Скорее всего, он едет для того, что поправить положение своего кошелька.
— И вы полагаете, что я должен оказать ему в этом помощь?
— Боюсь, что он спустит эти деньги за карточными столами или позволит Фэрреллу пропить все, что на них можно купить. Вероятно, для них будет лучше оставаться без этих денег.
Эриенн убрала свою руку с руки лорда Сэкстона и покраснела, сообразив, насколько фамильярным и по-семейному близким был этот жест. Смущенная собственным поведением, она отстранилась, сказав первое, что пришло в голову:
