Тесса Дэр - Три ночи с повесой
Облокотившись об изгородь, все трое одобрительно наблюдали за резвящимися жеребятами. Прославленный скаковой жеребец скончался прошлой зимой, однако оставил им в наследство нескольких сыновей, множество внуков и правнуков и крепкую дружбу.
Лучи жаркого летнего солнца приятно согревали лицо, легкий ветерок ласково ерошил волосы. Соблазнительно было задержаться тут подольше, вдоволь насладиться теплым вечером, компанией друзей и той особой атмосферой, когда не нужно поддерживать беседу, потому что понимаешь друг друга без слов.
Как-нибудь в другой раз, решил он. Может, завтра. Прошло уже больше двух недель с того дня, как он в последний раз виделся с семьей, и Джулиан соскучился до такой степени, что минуты казались ему часами. Он потянулся за шляпой.
— А где все наши дамы? — улыбнулся он. — И дети?
— Поцелуй ее.
Мэри скрестила руки на груди.
— Ни за что!
— Но это же игра! — настаивал Хью. — Ты должна ее поцеловать. — Сунув ей под нос отвратительную извивающуюся тварь, он выразительно причмокнул губами. Лео и Филип за его спиной заливались смехом.
Мэри окинула их испепеляющим взглядом. Мальчишки!
С нее хватало и того, что приходилось всем делиться с Лео, но в Лондоне у нее по крайней мере были собственные друзья. А тут, в Бэкстон-Холле, где они проводили каникулы, выбор друзей был невелик — либо компания мальчишек, либо младенцы. Возиться с младенцами Мэри не желала. Больше всего на свете ей хотелось играть в домике для игр. Собственность Филипа и Хью, он выглядел, как средневековый замок в миниатюре — с настоящими дверями и окнами, и даже мебель в нем была настоящая. Однако он принадлежал Филипу и Хью, что означало, что за право играть в нем с мальчиками в их мальчишеские игры придется заплатить.
Если удача была на стороне Мэри, ей отводилась роль служанки одного из рыцарей-короля Артура или безутешной пленницы, попавшей в плен к кровожадным пиратам. Забившись в крохотную кухню, страшно довольная Мэри плела венки или делала букеты, пока мальчики с воплями рубились деревянными мечами — выглядело это, конечно, смешно, но Мэри благоразумно помалкивала.
А вчера они даже сделали ее королевой. Должно быть, польщенная этим Мэри слегка злоупотребила королевской властью, потому что сегодня ее низвели до положения пленной принцессы, после чего заперли в тесной сторожевой башне, где царила невыносимая духота. Прошло уже несколько часов, а никто и не думал ее освобождать. Заскучав, Мэри уже совсем было решила вернуться в холл за книжкой, когда люк поднялся, и в комнатку ввалились раскрасневшиеся, перепачканные грязью и чем-то страшно довольные мальчишки.
А в руках у них была жаба.
— Я не стану целовать эту тварь. Лучше уж сидеть тут до самой смерти! — Иначе говоря, до ужина, которого, кстати, ждать уже недолго, мысленно поправилась Мэри. В животе заурчало.
— Моли о свободе, — велел Хью. — Повторяй за мной: «Прошу вас, милорд…»
Мэри выразительно округлила глаза. Хью ни на минуту не давал им забыть, что он герцогский сын и уже именуется не иначе, как эрл Какой-то-там.
— Послушай, — нетерпеливо перебил его Филип. — Поцелуй жабу, или мы больше никогда не позволим тебе играть в нашем домике для игр.
Мэри вскинула подбородок. Все-таки в играх с мальчишками есть и кое-какая польза. Имея с ними дело, любая девочка становится упрямой, точно мул.
— Как же, держи карман шире! — фыркнула она. — Вот вернется мой папа и прикажет построить для меня собственный домик для игр — в десять раз больше этой вашей развалюхи!
— Но твоего отца сейчас тут нет, — коварно усмехнулся Филип.
— Сейчас возможно, зато у меня по крайней мере вообще есть отец! — парировала она.
— Мой крестный…
— Твой крестный что? — насмешливо бросила она. — Слетает на Луну в ближайший четверг? — Филип вечно рассказывал какие-то несусветные байки о мистере Фарадее, своем крестном.
«Прекрати, — на языке жестов предупредил брат. Лицо его запылало от гнева. — Он — мой друг. Это жестоко».
Одного взгляда на лицо Филипа было достаточно, чтобы пристыженная Мэри сообразила, что зашла слишком далеко. «Жаба», — с виноватым видом пожав плечами, жестами объяснила она. Унеси ее отсюда!
Не слушая протестующих воплей приятелей, он схватил жабу за лапу и вышвырнул в узкое стрельчатое окно. Мэри знала, что им с братом строго-настрого запрещается общаться на языке жестов, которого никто, кроме них, не мог понять — это невежливо, объясняла им мать. Но иногда тайный язык бывает очень даже полезен.
— Что это? — донесся откуда-то снизу насмешливый голос. — Чума египетская? Жабы, падающие с неба?
Мэри с Лео радостно переглянулись.
— Папа! — восторженно завопили они.
Желающие поскорее спуститься вниз образовали на узкой лестнице небольшую кучу-малу. Победительницей в ожесточенной схватке вышла Мэри. Выбравшись из домика, она с восторженным визгом повисла на отце.
— Папа! — обхватив его за шею, вопила она. Потом принялась тискать и целовать, не обращая внимания на колючую щетину. Даже небритого его целовать было куда приятнее, чем какую-то жабу. — Мальчишки вели себя просто ужасно, — тут же наябедничала она. — Представляешь, они заперли меня в башне!
— И тут появился я и спас тебя! — засмеялся Джулиан.
Лео застенчиво дожидался своей очереди. Будучи на год младше сестры, он тем не менее считал себя слишком взрослым, чтобы вешаться отцу на шею, да еще на глазах у приятелей. Отец ласково потрепал его по затылку.
Воспользовавшись этим, Мэри проворно сунула руку в жилетный карман отца. Пальцы ее уже коснулись вожделенной добычи, когда Джулиан спустил дочь на землю. Им с Лео пришлось сначала решить в уме три примера на сложение, произнести по буквам, как пишется слово «гипотенуза» и только после этого Джулиан вытащил из кармана пакетик с конфетами.
— И последний вопрос, — проговорил он, выразительно помахав у них перед носом конфетами. — Где ваша мать?
— О, осторожней, дорогая! — воскликнула Эмилия, заметив, что крохотный пальчик тянется к острому шипу. Схватив пухлую, в перевязочках, ручонку, она прижала ее к губам, потом подхватила дочурку на руки и отнесла на лужайку. — Собирай маргаритки, Клэр, — велела она. — А розы оставь маме.
— Кто-то едет, или мне показалось? — Сидящая в беседке Мередит перестала обмахивать светловолосую малышку, безмятежно спавшую у нее на коленях, и с любопытством вытянула шею. Потом приставила руку ко лбу и стала вглядываться вдаль. — Да, вон там, смотрите… где дорога идет вверх.
— Уж точно не наши мужья. — Эмилия срезала еще одну розу. — Готова спорить на что угодно, что Спенсер продержит Риса в конюшне до позднего вечера. Возможно, это Клодия с мистером Фарадеем возвращаются с прогулки.
