Тесса Дэр - Три ночи с повесой
— Что за контора?
— Она принадлежит мне. — Джулиан со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. — Кроме тебя ни одна живая душа об этом не знает. Ну и Фарадея, как выяснилось. И моего поверенного — но он умеет держать язык за зубами. Тэтчер и клерки — те считают меня просто управляющим компании «Эгис Инвестментс», который регулярно отчитывается перед своими богатыми инвесторами. Но в действительности инвестор только один — я сам. И единственный владелец тоже.
— Владелец чего?
Джулиан выложил на стол несколько бухгалтерских книг.
— Самой разной недвижимости, — объяснил он, положив перед ней пухлый том в переплете из черной кожи. — В том числе и нескольких соседних домов. Кроме этого мне принадлежит парочка прядильных фабрик. — Место книги в черном переплете заняла другая, в зеленом. — Лесопильни. Ну и кое-что другое, по мелочи. — Стопку фолиантов увенчала третья бухгалтерская книга, на этот раз в красно-коричневом переплете.
— Можешь их просмотреть, — предложил Джулиан. — Хотя нет, лучше вот это. — Привстав на цыпочки, он снял с верхней полки пухлый том и положил перед ней. — Отчет за прошлый год. — Джулиан перелистнул несколько страниц. — А тут — итоговая сумма дохода, — похвастался он.
Лили даже не взглянула на книгу — затаив дыхание, она во все глаза смотрела на него.
Взяв стул с прямой высокой спинкой, Джулиан уселся напротив нее.
— В основном я занимаюсь производством и оптовой продажей одежды. Этим, собственно говоря, и объясняется экстравагантная манера одеваться, которой отличается небезызвестный тебе Джулиан Беллами. Став законодателем моды, я тем самым способствую успеху своей торговли. — Он кивнул на книги счетов: — Можешь убедиться сама.
Лили, сгорая от любопытства, углубилась в записи. Первое, что поразило ее, это педантичная аккуратность, с которой велись счета — качество, которое Лили всегда в особенности ценила. Потом ей бросились в глаза перечисленные на благотворительность суммы — весьма внушительные, надо сказать. Вернувшись к отчету за минувший год, Лили принялась машинально складывать в уме цифры, как привыкла делать всегда, проверяя счета. И не поверила своим глазам, когда убедилась, что все верно.
Похоже, ее муж успел заработать целое состояние. И к тому же огромное. Куда больше того, что было у Лео — даже если приплюсовать к этому немалую стоимость унаследованного братом майората.
— Как тебе это удалось? — удивленно спросила Лили, вскинув на него глаза.
— Удачные вложения. У меня были кое-какие деньги. Целая тысяча гиней.
— И где ты их взял?
— Результат шантажа.
— Шантажа?! — Это прозвучало так обыденно, что Лили ошеломленно потрясла головой.
— Да. Помнишь, я рассказывал тебе о договорной скачке? На аутсайдера поставили десять человек — каждый из них, боясь огласки, заплатил мне по сотне гиней.
Не слишком много, учитывая, какой они тогда сорвали куш.
— И благодаря этим деньгам тебе удалось заработать все это?! — Лили окинула выразительным взглядом высившуюся перед ней на столе стопку бухгалтерских книг.
Джулиан, кивнув, скромно потупился.
Лили уставилась на него во все глаза. Подумать только… он добился всего сам, исключительно собственными силами! Мальчишка, выросший на улице, еще ребенком оставшийся сиротой. Но куда больше ее поразил тот факт, что, несмотря на заработанные им огромные деньги, он не пытался пустить пыль в глаза. О его внушительном состоянии не знала ни одна живая душа. Услышанное до такой степени потрясло Лили, что она даже не могла на него сердиться. Она вдруг поймала себя на том, что гордится им. Жаль, что его мать не дожила до этого дня, чтобы увидеть, кем стал ее сын…
— Я всегда знала, что ты замечательный… — Глаза у нее защипало. — Просто стараешься скрывать от всех, какой ты на самом деле, но… Со стыдом должна признаться, что такое… — она обвела взглядом контору, — даже мне никогда не приходило в голову. Джулиан, я… — запнувшись, она закусила губу. — Кстати, а как мне тебя теперь называть? Джулиан?
— Не знаю. — Джулиан, внезапно смутившись, поерзал на стуле. — Я ведь многие годы вел двойную жизнь — под двумя разными именами. И ни одно из них я не могу по праву считать своим. Мою мать звали Мэри Белл, но я уже говорил тебе, что не знаю, каким именем меня окрестили.
— Если ты пойдешь в церковь, то узнаешь это точно.
— Не уверен, что хочу это знать. — Легкая улыбка скользнула у него по губам. — А что, если выяснится, что меня окрестили каким-нибудь жутким именем… Джедидайа, например? Или… — содрогнулся он, — Иосафат?
— По-моему, у тебя какой-то пунктик на этот счет, — поморщилась Лили.
— Мой поверенный говорит, я имею полное право сам выбрать себе имя по вкусу. Все, что для этого нужно, по его словам, это решить, кем я хочу быть — Джулианом Беллами или Джеймсом Беллом — после чего перевести всю собственность на это имя.
— На чье именно?
— Ну, это уже тебе решать, — улыбнулся Джулиан.
— Думаю, ты должен отныне называться Джеймсом Беллом, — решительно заявила Лили. — А ты как считаешь? Хотя бы в память своей матери. — Сказать по правде, в глубине души Лили сомневалась, что сможет называть его по-другому. Для нее он навсегда останется Джулианом. К тому же Лили Белл — даже леди Лили Белл — на ее взгляд, звучало ужасно. Чересчур манерно. Хотя Лили скорее откусила бы себе язык, чем призналась в этом.
— Возможно. Однако я женился на тебе под именем Джулиана Беллами. Изменить после этого фамилию на Белл… Боюсь, тогда наш брак будет считаться недействительным.
— Да, — с трудом скрывая ликование, кивнула Лили. — Конечно. Мы не можем этого допустить. — У нее словно камень с души упал.
— Ты уверена? — нахмурился Джулиан. — Может, ты предпочла бы, чтобы так и было?
Что?! У Лили мгновенно пересохло во рту. Он что — с ума сошел? Как у него только язык поворачивается сказать такое?
— Подумай хорошенько, Лили. Знатная леди, связанная родственными узами с членами королевской семьи — и какой-то торговец? Ты не хуже меня знаешь, что такое попросту невозможно. Когда я просил тебя стать моей женой, то собирался продать свое дело. Как раз сейчас я этим и занимаюсь, однако это требует времени.
— Вот как? Ты собирался все продать? — ахнула Лили, хорошо понимая, что для Джулиана это огромная жертва. И дело даже не только в деньгах — ведь речь шла о его детище. О деле всей его жизни.
— Ты заслуживаешь этого, — пожал плечами Джулиан. — Человек, за которого ты согласилась выйти замуж, обязан быть джентльменом. Именно им и я собираюсь стать. Буду играть эту роль до конца своих дней. Правда, я уже заметил — да и ты, наверное, — что в этой роли я всегда буду чувствовать себя мошенником. Поэтому если я хочу доказать, что достоин такой женщины, как ты, то лишь на своих собственных условиях. — Вскочив со стула, Джулиан какой-то время кружил по комнате, потом подошел к Лили. — Послушай, Лили, у меня это неплохо получается. По-моему, именно этим я и должен заниматься. В этом вся моя жизнь. И мне очень не хочется от этого отказываться.
