Сюзанна Кирсли - Забытая история любви

Глава 16

Джейн опустила листы бумаги и сказала:

— Ну и?

Оторвав взгляд от тарелки с тортом, я спросила:

— Что «ну и»?

— Я заинтригована. Что было дальше?

Я призналась, что сама еще не знаю этого.

— Но в те времена, конечно же, нельзя было завести ребенка так, чтобы никто ничего не заметил. А поскольку они хотят сохранить брак Софии и Мори в тайне, я думаю, графиня отправит ее куда-нибудь в безопасное место.

— Куда же это, позволь узнать?

— Не знаю. Нужно будет подумать.

— Но если ей рожать… — она подсчитала в уме месяцы, — в марте, это же означает, что ее не будет в Слэйнсе как раз тогда, когда начнется вторжение, разве нет?

— Не знаю. — Я слизала с вилки крем.

Джейн покачала головой.

— Как ты можешь писать книгу без плана, а?

— Я всегда так пишу.

— Так, да не так, — поправила меня Джейн, выравнивая стопку бумаг. — Я еще не видела, чтобы ты писала так быстро.

— Наверное, это из-за шотландского морского ветра. Он меня вдохновляет.

Я специально говорила легкомысленным тоном. Из всего, что происходило со мной странного, Джейн знала только о случае с планировкой Слэйнса, и то она объясняла это тем, что я переработалась. В остальное я решила ее не посвящать. Удивительно, но мне было намного проще говорить об этом с теми, кого я почти не знала, с доктором Уэйром например, чем с теми, кто был мне намного ближе, как Джейн. Или Грэм. Может быть, мне просто не хотелось, чтобы они считали меня сумасшедшей.

С Джейн я была знакома достаточно давно, чтобы знать: в ее упорядоченной жизни нет места необъяснимому.

Она сказала мне:

— Если тебя здесь все так вдохновляет, тебе нужно переехать в Шотландию. Купи себе домик. Как раз тут рядом, на соседней улице, один продается.

Алан, муж Джейн, убирал со стола, но сейчас почувствовал потребность вмешаться.

— Она не захочет жить на соседней улице, Джейн.

— Почему?

— Потому что ты не сможешь стать невидимкой. Ты будешь постоянно торчать у нее под боком и зудеть: «Как там книга?» да «Когда закончишь?»

— Не стану я этого делать. — Джейн комично выпучила глаза, изображая негодование.

— А кроме того, Кэрри нужно уединение.

— Она получит его.

— Неужели? — Алан с сомнением посмотрел на жену. — И ты хочешь, чтобы она в это поверила после всех твоих стенаний сегодня утром?

— Я всего лишь сказала, что ей не стоит брать такси и что мы сами ее привезем.

— Конечно, тут же ехать целых десять минут! — с улыбкой подхватила я.

— Дело не в этом, — сказала она.

— Дело в том, — вставил Алан, — что ты думала, она привезет мужчину. — Он повернулся ко мне и пояснил: — Вот почему она испекла торт. Нам она торт никогда не печет.

Тут Джейн попыталась сделать вид, будто на этот раз по- настоящему обиделась на Алана, но у нее не получилось.

— Если такая у тебя благодарность, в следующий раз вообще обойдешься. — Она гордо вскинула голову и одарила мужа таким взглядом, какой, наверное, бросала на докучливых издателей. — Между прочим, когда мы с Кэрри разговаривали в последний раз, она сама сказала, что, возможно, приедет с мужчиной.

— Я так сказала?

— Ты сказала, что сообщишь мне. — Она пожала плечами, мол, какая разница? — Это одно и то же. Я просто хотела проявить гостеприимство, если бы он пришел.

Ее муж покосился на меня и страдальчески закатил глаза, а я улыбнулась. Джейн не заметила этого, потому что в этот самый миг малыш Джек наверху истошным ревом оповестил нас о своем пробуждении, а когда она спустилась с ним, все ее внимание уже было сосредоточено на ребенке.

Это был чудесный малыш, яркий и живой, с такими же, как у Джейн, рыжеватыми волосами и голубыми глазами, которыми он смотрел на все вокруг с ненасытным интересом. Веселым и бесстрашным нравом он тоже удался в маму.

— Детки — удивительная штука, — сказала мне Джейн. — Казалось бы, такие крохотные существа, а вот появляются на свет, и твоя жизнь меняется полностью. Ты начинаешь жить только ими.

Что вернуло нас к разговору о моем персонаже, Софии, и к тому, как изменится ее жизнь с рождением ребенка.

— Я не уверена, что буду описывать сами роды, — сказала я. — Я ведь через это не проходила.

— Умная ты девушка, — произнесла Джейн, впрочем, без особой теплоты в голосе. — От себя могу сказать, что те, кто через это прошли, вряд ли захотят читать об этом. — Она чмокнула Джека в щечку. — Конечный результат — другое дело, но о самом процессе лучше не напоминай.

Все же мне удалось ее разговорить, чтобы на всякий случай получить представление о том, как это происходит.

Беседу мы закончили почти в два часа, когда мне уже было пора уходить.

Несмотря на протесты Джейн, я снова вызвала такси.

— Я могу тебя отвезти, — сказала она, когда мы подошли к двери и я принялась укладывать бумаги в портфель. Правда, портфель этот больше напоминал чемодан, потому что был рассчитан на то, чтобы вместить ноутбук и пару смен одежды. Понимая, что Джейн обратит на это внимание, я заранее приготовила объяснение.

Лгать Джейн было делом тонким и требующим особого подхода, потому что она обладала прямо-таки невероятным чутьем. Для меня всегда было проще начинать с правды.

— Но я еду не домой, а в Абердин. Мне нужно кое-что там проверить для книги. Я могу задержаться на день — смотря как пойдет.

Похоже, она ничего не заподозрила. Мы подождали такси в прихожей, а когда машина приехала, Джейн сказала мне:

— Подожди минуту, я сейчас, — и ушла на кухню, откуда вернулась с квадратной пластиковой коробочкой. — На вот, возьми.

— Это что?

— Это не тебе. Это ему.

— Кому?

— Такси пропустишь, — сказала она и сбежала по ступенькам к машине.

Когда спустилась и я, она открыла мне дверь, дождалась, пока я устроюсь на заднем сиденье, и с невинным видом произнесла:

— Ты ведь говорила, что он из Абердина, верно?

Она поймала меня и знала это, но я решила не сдаваться до последнего.

— Кто?

— Мужчина, с которым ты гуляла на берегу. Ты говорила, что он преподает историю в Абердине. Или я ошибаюсь?

Самодовольно улыбнувшись, она кивнула на пластиковую коробочку.

— Смотри, не съешь по дороге.

А потом, прежде чем я успела ответить, она захлопнула дверь и помахала мне на прощание. Я же задумалась о том, какой бы из нее вышел замечательный детектив. Любого преступника Джейн вывела бы на чистую воду в два счета.

Угловой викторианский дом, как и большинство домов в Абердине, был построен из гранита. Но не из красного, как Слэйнс, а из коричневато-серого, что придавало всем зданиям на этой улице вид надежного, проверенного временем величия. Кусты падуба окаймляли короткую дорожку, ведущую к крыльцу. На выкрашенной синей краской двери блестело натертое латунное кольцо, на котором вместо обычной львиной морды красовалась голова поэта Роберта Бернса. Правда, воспользоваться им мне не пришлось. Как только за мной захлопнулась дверь такси, из дома донесся лай Ангуса, а когда я подошла к крыльцу, входная дверь уже была открыта.