Виктория Холт - Лорд-обольститель
— Мы попытаемся.
— Это очень нелегко. Те, кто изготавливал манускрипты, сами смешивали краски, и ни один художник не разглашал своих секретов.
— Будем пытаться вместе. Съездим в гости к художнику, о котором я тебе рассказывал. Он живет в этих краях с самой юности. Хороший художник. У него вполне могут найтись необходимые материалы. А у тебя появится занятие, чему я буду очень рад, так как, работая, ты бываешь довольна жизнью и забываешь о своем смехотворном стремлении мчаться куда глаза глядят.
Затем он привлек меня к себе и нежно поцеловал. Я знала, что он прав. Несмотря ни на что, я думала о нем постоянно. Если это и называлось любовью, я ничего не могла с этим поделать.
* * *Теперь я каждое утро приходила в замковую библиотеку. И была так поглощена работой над манускриптами, что даже не замечала, как мелькает неделя за неделей. Кендал и Вильгельм в это время занимались с Жанной, и каждый день был похож на предыдущий.
Пришла весна. Беспорядки в Париже не утихали, и мой переезд туда был так же невозможен, как и сразу же после бегства оттуда.
Впрочем, перемещаться по стране стало несколько безопаснее, а с наступлением мая был подписан документ, получивший название Франкфуртского мирного договора. Наконец-то наступил долгожданный мир. Французы были недовольны навязанными им условиями этого мира, потому что пришлось отдать Германии Эльзас и значительную часть Лотарингии, не говоря уже об огромной денежной контрибуции.
Теперь уже скоро, думала я. Скоро поеду в Париж.
Интересно, уцелел ли дом, в котором мы жили.
В конце мая Ролло отправился в столицу, чтобы узнать, как там обстоят дела. Я с нетерпением ждала его возвращения.
На протяжении последних недель мы с Мари-Клод несколько раз беседовали, и я пришла к выводу о том, что она, похоже, и в самом деле была рада нашему присутствию в замке. Наверное, оно в некоторой степени оживляло угнетавшую ее атмосферу средневековой цитадели. Я знала, что она наблюдает за мной. Возможно, даже развлекается, строя различные предположения относительно моих отношений с ее мужем.
Скорее всего она считает, что мы с Ролло в прошлом были любовниками, хотя относительно наших нынешних взаимоотношений можно было лишь догадываться. В любом случае, она была заинтригована, и это доставляло ей какое-то удовольствие.
Большую часть времени она посвящала занятию, именуемому отдыхом. Ей нравилось считать себя хрупкой и болезненной. Я была уверена, что таким образом она заполняла пустоту своей жизни, а также использовала болезненность как предлог держаться подальше от Ролло. Сам он отличался богатырским здоровьем, а следовательно, с пренебрежением относился к болезням. Собственная слабость вызывала у него лишь негодование, и хотя ранение временами причиняло барону сильную боль, он всячески скрывал это.
Зато никак не пытался скрывать глубочайшее презрение, которое он питал в отношении Мари-Клод.
Барон вернулся из Парижа с безрадостными новостями. Обстановка в городе оставалась неспокойной, хотя со временем жизнь, несомненно, должна была войти в привычное русло. Наш дом был уничтожен вместе со всей обстановкой. Видимо, его подожгли бунтовщики.
— И все из-за этой идиотской войны, — гневно повторял Ролло.
Итак, в Париже мне жить было негде. Быть может, стоило на какое-то время вернуться в Англию? Я могла пожить у Клэр. Видимо, она еще не получила мое письмо, поскольку ответа по-прежнему не было…
Близился к вечеру очаровательный майский день. Мальчики играли где-то в окрестностях замка. Все утро и часть дня я работала над одним из манускриптов, пользуясь прекрасным солнечным освещением. После долгих часов кропотливой работы я пребывала в блаженном состоянии, чувствуя приятную усталость и даже гордость. В тот день я придумала новый способ получать венецианскую красную краску и кобальтовую синюю, без которых нельзя было продолжать работу. Завтра можно будет испытать мое изобретение, которым, пожалуй, действительно стоило гордиться.
Я вышла из Хижины, чтобы насладиться бархатной погодой, и присела на траву возле рва. Занятая своими мыслями, я не сразу услышала голос одной из служанок, которая звала меня.
Вскочив на ноги, я подошла к ней.
— Мадемуазель Коллисон, — сообщила она, — в замок приехала какая-то дама и спрашивает вас.
Я обернулась. К нам приближалась другая служанка, а рядом с ней шла женщина. Я не поверила своим глазам.
— Кейт! — воскликнула она.
Я подбежала к ней, и мы крепко обнялись.
— Неужели это ты, Клэр?
Она кивнула.
— Я должна была повидаться с тобой. От тебя так долго не было вестей. Но потом пришло письмо… Судя по дате, оно очень долго меня искало, но хоть сообщило, что ты жива и где находишься. Я решила не доверяться почте и приехать собственной персоной.
Мы прильнули друг к другу, смеясь и едва не плача.
Обе служанки наблюдали за нами.
— Это моя мачеха, — сообщила я им.
Девушка, которая привела ко мне Клэр, поставила рядом с ней ее дорожную сумку, и они обе поспешили оставить нас одних.
— На станции я наняла что-то вроде коляски, — сообщила Клэр. — Но едва сумела объяснить кучеру, куда мне надо…
— Путешествие было трудным?
Мы не могли наглядеться друг на друга и произносили какие-то банальности, потому что были слишком взволнованы и не способны на большее.
— Пойдем в Хижину, — сказала я. — Мы там живем… временно.
— Милая Кейт! Через что тебе пришлось пройти! Я так беспокоилась. И беспрестанно повторяла себе: как хорошо, что твой отец не знает об этом. Он бы сошел с ума от тревоги.
— Это было трудное время, Клэр, — признала я, затем забрала у нее сумку и распахнула дверь Хижины.
— И как давно вы здесь живете? — спросила Клэр, войдя в дом и осмотревшись.
— Сразу же после снятия осады. Нам удалось вырваться из Парижа.
— Слава Богу, теперь вы в безопасности.
— Да, нам очень повезло. Моя бедная подруга, Николь де Сент-Жиль, — ты ее знала, — погибла во время обстрела.
— Какой ужас! А… Кендал?
— С ним все хорошо. В период осады нам пришлось несладко. Мы чуть не умерли от голода.
— Я все время беспокоилась о вас, пыталась связаться, но оказалось, что нечего и думать о том, чтобы переправить письмо через Ла-Манш.
— Я знаю. Чего еще можно было ожидать во время войны? Но сейчас это уже не имеет значения. Ты здесь, Клэр, и я так рада тебя видеть. Ты хочешь есть? Приготовить кофе? Мальчики куда-то убежали играть.
— Мальчики?
— Ну да… я имею в виду Вильгельма. Сына барона и принцессы… Они с Кендалом подружились и всегда играют вместе.
