Не тот маркиз - Вивьен Лоррет
Кроме того, он уже все спланировал несколько дней назад. Сначала он уговорит ее вернуться в лодку, но на этот раз по реке. Конечно, это займет некоторое время. Однако, как только ему это удастся, он проплывет под аркой моста бракосочетания. Они остановятся на берегу, чтобы устроить пикник. Затем, когда она будет лежать рядом с ним на одеяле, он нежно поцелует ее, признаеется в том, что у него на душе, и попросит стать его женой. После этого они проплывут вверх по течению через вторую арку, как того требовала традиция Стредвика, и объявят свою радостную новость всем без исключения. И он постарается не слишком злорадствовать перед Незерсоулом.
Утреннее солнце светило в ее открытые окна, когда он снова раздел ее, восхищаясь ее красотой и переполняющей его радостью. Румянец все еще покрывал ее щеки и задержался розовыми пятнами на верхней части груди. Ему нравилось наблюдать за всеми изменениями оттенка ее кожи, когда она была застенчивой или возбужденной.
Не в силах сдержаться, он поцеловал ее в щеки и нежно прижался носом к ее пухлым губам. Но прежде чем забыться, он откинул покрывало и опустил ее на кровать, осторожно вынимая шпильки из ее волос. Все это время она смотрела на него снизу вверх, ее темные ресницы сонно опустились.
— Я распоряжусь, чтобы ванну доставили в твою комнату, как только я уйду, — сказал он и поцеловал ее в лоб, укрывая одеялом.
Она покачала головой.
— Пожалуйста, не надо. Слуги…
Он понял. Слуги, какими бы благородными и чистыми ни были их намерения, скорее всего, будут болтать. Они слишком хотели, чтобы Кроссмурское аббатство снова стало домом, наполненным детьми и жизнью. Он тоже.
Она потянулась и взяла его за руку.
— Спасибо, что даешь мне шанс все уладить. Я рада, что ты понимаешь, что сейчас было бы неправильно строить планы. По крайней мере, пока я не поговорю с Джорджем. В конце концов, мы планировали совершенно другое будущее большую часть нашей жизни.
Слова “мы” и “наш” сказали ему, что она все еще с трудом представляет свою оставшуюся жизнь без Джорджа. Она не произнесла этого вслух. Впрочем, в этом не было необходимости.
Мрачная тень омрачила его радостное настроение, но Брэндон отмахнулся от нее, не позволяя призраку своего прошлого снова подняться.
Наклонившись, он укрыл Элли одеялом.
— Отдохни пока. Мы поговорим об этом позже.
Он так долго ждал. Что значил еще один или два дня в грандиозном плане их жизни?
* * *
Был почти полдень, когда Элли вышла из своей спальни.
Впервые в жизни ей не хотелось просыпаться. Она была убаюкана чудесными, наполненными клевером снами о закатах и восходах солнца, когда на нее смотрели мягкие бархатистые глаза. Она не хотела, чтобы они заканчивались.
Молодая горничная в черной шапочке, которая так привыкла к тому, что ее хозяйка по утрам всегда уже бывает одетой и готовой спуститься к завтраку, была, несомненно, поражена, обнаружив, что она все еще спит, а под одеялом на ней почти ничего не надето.
Элли открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как горничная подняла желтое платье с изножья ее кровати и нахмурилась, увидев влажный подол.
— Я… э-э-э… пошла прогуляться рано утром… Потом решила вернуться в постель.
— О, мисс Элоди! — встревожилась Генриетта, ее светлые брови сошлись над веснушчатым носиком. — Вам не следует бродить в одиночестве, когда поблизости никого нет. Никогда не знаешь, какие неприятности могут с вами приключиться. Ведь через несколько дней деревенский фестиваль будет в самом разгаре. В прошлом году к нам приезжала труппа карнавалистов.
Последнее она произнесла едва слышным шепотом, широко раскрыв глаза, как будто боялась, что они прячутся за шторами, готовые выскочить и начать жонглировать яблоками и ножами.
— Спасибо тебе за заботу. В будущем я буду осторожнее.
— Я надеюсь, мисс. Его светлость не хотел бы, чтобы с вами что-то случилось.
При одном упоминании Брэндона сердце Элли бешено заколотилось, а щеки залил румянец. Она отвела взгляд и решила, что лучше всего встать и как можно быстрее приступить к своим обязанностям. К сожалению, резкое движение привлекло ее внимание к болезненным ощущениям в местах, о которых она раньше не подозревала.
И не только это, у нее заурчало в животе. Громко.
Генриетта хихикнула.
— Я уверена, его светлость настоит на том, чтобы из кухни прислали поднос для вас, раз уж вы проспали завтрак.
— Это было бы весьма кстати, — сказала она, положив руку себе на живот, чтобы заглушить очередное громкое бурчание. — И, если вас не затруднит, я бы хотела еще принять ванну.
Горничная вопросительно наклонила голову и снова посмотрела на мокрый подол. Но прежде чем Элли успела понять, промелькнуло ли в ее взгляде подозрение, Генриетта присела в реверансе и, сказала:
— Я сейчас же прикажу ее принести.
Немного погодя Элли погрузилась в горячую ванну, напрочь забыв о своем разговоре с Генриеттой. Откинувшись на спину, она прислонилась затылком к изогнутому бортику и закрыла глаза, чувствуя, как горячая вода успокаивает ноющую боль в интимных местах.
Она с удивлением обнаружила, что ее мысли устремлены в будущее — будущее в Кроссмурском аббатстве. Новые рассветы с Брэндоном. Прогулки рука об руку среди бесконечных садов и лугов. На мгновение она даже представила себе звонкий смех детей с бронзовыми кудряшками и глазами цвета мха. И это была такая прекрасная мечта, что у нее защемило сердце.
Но ее внутренний голос встревожился, задаваясь вопросом, было ли это чувство тоской или неуверенностью?
Как ни странно, первым человеком, с которым Элли захотела поговорить о своем замешательстве, был Брэндон. Возможно, это было ответом само по себе.
Выйдя из спальни в свежем розовом муслиновом платье, она направилась по коридору к кабинету Брэндона. Ее мысли были заняты другими вещами, в них смешались надежда, любовь и чувство вины. Элли не знала, как сказать Джорджу, что все изменилось и что жизнь, о которой она всегда мечтала, теперь…
— Вот ты где! — воскликнула Мэг, внезапно появляясь из-за угла.
Сдавленный вскрик застрял в горле Элли.
— Мэг! Ты напугала меня до смерти.
В то же мгновение Мэг сказала:
— Я искала тебя повсюду.
Прежде чем Элли успела спросить о причине, Мэг быстро увлекла ее в ближайшую гостиную и, прежде чем закрыть дверь, оглядела коридор в обе стороны.
— Где ты была? — спросила она с упреком в голосе.
Щеки Элли мгновенно вспыхнули при воспоминании о каждом мгновении, проведенном с Брэндоном. За этим последовал новый приступ вины, на этот раз
