Александра Торн - Бесстрашная
– Верно, не терпится. И все же мне больше хочется остаться здесь, с Шарлоттой, в последние дни ее пребывания у нас на ранчо.
– Ты действительно думаешь, что она собирается вернуться в Англию?
– Так она говорит.
– А ты не хочешь попытаться удержать ее?
– Пытаюсь. Поэтому-то я и хочу отправить тебя подальше отсюда. Я останусь здесь с Шарлоттой, а ты проведешь время вдвоем с Райной. Возможно, у нее появятся новые воспоминания, связанные с тобой, вместо прежних. Подумай об этом, сынок. Набобу потребуется несколько дней отдыха после морского путешествия. У тебя будет достаточно времени, чтобы обедать с Райной в лучших ресторанах, ходить в театры, гулять по залитым лунным светом пляжам.
Улисс даже облизнулся при этом.
– Звучит как первоклассный рецепт для того, чтобы завязать роман. Но как, черт возьми, я заставлю Райну поехать со мной?
– Это моя забота. Я сам попрошу ее поехать с тобой, потому что не доверяю тебе и не думаю, что ты сможешь доставить быка здоровым и невредимым. – Патрик хмыкнул. – И, по правде говоря, это недалеко от истины.
Несколько месяцев назад Улисс обиделся бы на шутку отца, теперь же он вторил его смеху. Этот план мог сработать.
– Райна не может дождаться прибытия Набоба, потому что горит желанием скрестить его со своими лучшими коровами. Если ты предложишь ей бесплатно использовать нашего производителя в обмен на ее труд, не думаю, что она откажется.
Алиция открыла дверь конторы Террилла и заглянула внутрь. Со стен смотрели фотографии разыскиваемых преступников. Обстановка оставляла желать лучшего. И уж меньше всего это помещение было похоже на исповедальню. Но она выбрала время и место, чтобы признаться Терриллу во всем, начиная от использования ею истории с Флоресом и кончая признанием в безнадежной любви к Терриллу.
«Сейчас или никогда», – подбадривала она себя, пытаясь дышать глубоко, несмотря на корсет.
– Вы не говорили, что собираетесь сегодня в город, – сказал Террилл, поднимая голову от бумаг. В его голосе слышался упрек.
– Я решила приехать еще вчера вечером, – сказала Алиция. – Я хотела показать вам письмо, полученное со вчерашней почтой.
Она протянула ему измятый конверт. Террилл обошел вокруг стола, с минуту изучал конверт, потом посмотрел на нее.
– Оно адресовано не вам. Вы все еще хотите, чтобы я прочел его?
Когда Алиция протягивала ему письмо, рука ее дрожала.
– Я знаю, от кого оно и кому адресовано, и хочу, чтобы вы его прочли.
– Я вас не понимаю. – Он почесал затылок. – В прошлый раз, когда мы виделись, вы были явно не в духе. А теперь хотите, чтобы я прочел чужое письмо? Что же происходит?
– Я все объясню после того, как вы прочтете. Пожалуйста, Террилл, сделайте это для меня.
Он осторожно вынул письмо из конверта, будто опасался, что оно взорвется у него в руках.
Алиция наблюдала смену чувств на его лице: любопытство, удивление, волнение и, наконец, гнев.
Закончив чтение, Террилл бросил письмо на стол:
– Кто, черт возьми, этот малый по имени Деверо? И кто дал ему право пользоваться моим именем? Это что, ваш поклонник? Или вы изобрели столь сложный способ сообщить мне, что возвращаетесь в Англию и выходите замуж? Если так, то я не хочу этого слышать.
Последние слова он не проговорил, а прорычал, и этот рев мог бы напугать самого свирепого преступника из тех, чьи портреты украшали стены конторы.
Но Алицию это не напугало. Для ее ушей возмущенная тирада Террилла звучала сладостной музыкой.
– А кто дал вам право указывать, что мне делать?
– Я не указываю, я прошу. – Его тон смягчился. – Пожалуйста, не уезжайте в Англию.
– А для вас это имеет какое-то значение?
– Да, для меня это значит многое.
– Почему?
– Хотите, чтобы я это сказал? – Он решительно выпятил нижнюю челюсть, когда Алиция кивком показала, что хочет этого. Потом застонал: – Ладно, будь по-вашему. Я вас люблю, безумно люблю и даже забыл, что я неподходящий муж для вас.
– О, вы заблуждаетесь, Террилл, – вырвалось у Алиции.
– Хотел бы, чтобы было так. Мы с вами принадлежим к совершенно разным мирам, и между нами нет ничего общего. Я веду тяжелую и неустроенную жизнь, а вы дама голубых кровей. Я слишком стар для вас, к тому же необразован, черт бы побрал этот Техас!
– Все это и заставило меня полюбить вас, Террилл Микс, – заявила Алиция.
Не ожидая приглашения, она шагнула к нему и притянула к себе, потом крепко поцеловала его прямо в губы. Это был настоящий поцелуй, от которого подгибаются колени.
Террилл недаром выбрал профессию рейнджера – он прекрасно умел владеть инициативой, и Алиция с облегчением отметила, что его поцелуй был не менее страстным. Террилл прижал ее к себе с такой силой, что Алиция ощутила прикосновение его восставшей плоти.
Так вот что означает почувствовать настоящую близость мужчины, подумала она. Как будто цветок внезапно расправляет лепестки. Нет, тут же поправила она себя, это напоминает бобовый росток, но только растет особенно быстро.
К тому времени, когда их поцелуй иссяк, ее щеки стали пунцовыми, а на побледневшем лице Террилла особенно явственно выделялись веснушки. Он был похож на человека, только что пережившего отчаянный страх или невероятное наслаждение, а возможно, то и другое вместе.
– Где это ты научилась так целоваться? Неужели у этого Деверо? – проворчал он.
– Мне нравится, что ты ревнуешь, – ответила Алиция, награждая его улыбкой. – Но мне придется признаться, что не существует никакого Деверо. Это девичья фамилия моей матери. И я воспользовалась ею, потому что предполагала: господин Бидл не пожелает приобрести вестерн, написанный женщиной.
У Террилла округлились глаза.
– Значит, книгу написала ты?
– Виновна и поймана с поличным.
– И этот мистер Бидл действительно хочет заплатить тебе за него? Ты уверена, что это единственное, чего он хочет от тебя? Что, черт возьми, ты знаешь об этом человеке?
– Уверяю тебя, это не розыгрыш. – Ей нравилось, что он был готов защищать и ее самое, и ее интересы. – Может быть, поговорим позже? Я предпочла бы вернуться к поцелую.
Он поднял правую руку, отстраняя ее.
– Не приближайся ни на шаг. Если я снова тебя поцелую, я не смогу с тобой разговаривать. Зачем ты написала этому Бидлу, что была техасским рейнджером по имени Террилл Микс?
– Он должен был поверить, что я знаю, о чем пишу.
– А о чем ты там написала?
– Моя книга основана на деле Флореса. Он хлопнул себя ладонью по лбу:
– О, мой Бог, я буду всеобщим посмешищем.
– У мистера Бидла не возникло желание посмеяться. Он счел мою книгу потрясающей. Более того, я намекнула ему, что ты собираешься оставить работу рейнджера.
