Лиз Карлайл - Никогда не влюбляйся в повесу
— Конечно, конечно, дорогая! — с готовностью согласился он. — Сегодня на «Таттерсоллз» торги. Я немного погуляю там на свежем воздухе.
На «Таттерсоллз» яблоку негде было упасть — зал, где заключались пари, был забит до отказа. Однако солидные покупатели и любители лошадей толпились снаружи, ожидая результатов сегодняшнего аукциона. Как обычно бывало в такие дни, лорд Нэш устроился за столиком в углу, болтая о чем-то с завсегдатаями скачек. Сбившись в тесный кружок, они горячо обсуждали какое-то пари, запись о котором появилась в книге клуба. Кое-кто из джентльменов, узнав проталкивающегося сквозь плотную толпу Ротуэлла, кивал в знак приветствия, другие просто молча приподнимали шляпы. Обшаривая взглядом лица собравшихся, Ротуэлл рассеянно кивал в ответ.
Едва ему удалось пробраться до середины, как лорд Нэш, приметивший его издалека, окликнул его по имени. Ротуэлл только махнул рукой в знак приветствия, но продолжал пробираться дальше. Наконец возле арки, за которой был выход во двор, ему удалось обнаружить человека, которого он искал. Валиньи, небрежно прислонившись плечом к стене, с ухмылкой на все еще красивом лице рассказывал очередной анекдот толпившимся вокруг юнцам — которым явно не хватало ума подыскать более приличную компанию, подумал Ротуэлл.
Возможно, почувствовав на себе тяжелый взгляд барона, Валиньи обернулся, и на лице его заиграла издевательская усмешка.
— Милорд Ротуэлл! — Граф приветствовал его взмахом руки. — Джентльмены, позвольте представить вам моего зятя.
— Валиньи, — с холодной ненавистью в голосе буркнул Ротуэлл.
— Друг мой, как это вы решились покинуть нашу очаровательную новобрачную? — хохотнул Валиньи. — Надеюсь, вы не собираетесь вернуть ее назад? Сделка есть сделка!
Один из юнцов разразился визгливым смехом. Угрожающий взгляд Ротуэлла заставил его поперхнуться. А дальше все произошло настолько быстро, что Валиньи даже не успел испугаться. Ротуэлл вновь повернулся к нему, а в следующее мгновение кулак барона врезался ему в лицо.
Это вышло ненамеренно, зато оказалось чертовски приятно, для Ротуэлла, разумеется. Глаза графа широко распахнулись, голова резко дернулась назад, и он, широко раскинув руки, спиной вперед вылетел во двор и рухнул навзничь.
В зале, где принимались ставки, разом наступила гробовая тишина. Покрепче ухватив графа за пышный шейный платок, Ротуэлл рывком поставил его на ноги.
— С каких пор, — процедил он сквозь зубы, — тебе известно, что Камилла на самом деле дочь Холбурна?
Валиньи явно запаниковал, но быстро взял себя в руки.
— Oui, пусть весь мир увидит, что вы, Ротуэлл, — всего лишь грязная свинья! — презрительным тоном бросил он. — Боюсь, как джентльмен, я вынужден настаивать, чтобы выдали мне удовлетворение!
— Сейчас ты получишь свое удовлетворение, мерзавец! — Ротуэлл с силой встряхнул Валиньи, как терьер встряхивает крысу. — Только полный идиот согласится стреляться с тобой — а я не идиот. Поэтому предпочитаю придушить тебя голыми руками.
— Aidez-moi! — заверещал в страхе Валиньи, глаза его судорожно забегали по сторонам в поисках хоть одного сочувствующего лица. — Этот человек сошел с ума! На помощь! Это насилие!
Однако репутация Валиньи была хорошо известна. Джентльмены, толпившиеся во дворе, как ни в чем не бывало вернулись к своему разговору. С губ Валиньи сорвался нервный смешок.
— Проклятие, так ты будешь отвечать или нет? — Ротуэлл, сцепив пальцы на горле Валиньи, тряхнул его так, что у графа клацнули зубы. — Повторяю вопрос, — медленно проговорил он, — как давно тебе известно, что Камилла — дочь графа Холбурна?
Уголки губ Валиньи дернулись. Откинувшись назад, насколько это было возможно, он занес кулак, чтобы ударить Ротуэлла в челюсть. Удар не попал в цель, а лишь скользнул по лицу Ротуэлла.
Ротуэлл даже как будто не заметил этого — вместо того чтобы ответить, он приставил палец к груди графа.
— Я задал тебе вопрос, сукин ты сын! — рявкнул он. — И я намерен получить ответ!
— Бог мой! — глумливо ухмыльнулся Валиньи, — Ждешь, что я отвечу? По-твоему, я такой дурак?
Что- то вдруг словно взорвалось в душе Ротуэлла — ярость с такой силой ударила ему в голову, что он на миг перестал соображать. Глаза застлала кроваво-красная пелена, в ушах зашумело. Кулак Ротуэлла мелькнул в воздухе и врезался Валиньи в челюсть. Удар был сокрушительный — голова графа судорожно дернулась, в груди застрял сдавленный крик. Тридцать лет Ротуэлл глушил в себе ярость — и вот она вырвалась наружу, а подвернувшийся под руку Валиньи оказался идеальной мишенью.
Валиньи, как полураздавленный червяк, корчился посреди двора, диким взглядом озираясь по сторонам в поисках помощи. Так и не найдя никого, кто выразил бы желание заступиться за него, он с трудом поднялся и неуверенно двинулся к Ротуэллу. Тот небрежно ударил его в ухо. К удовольствию Ротуэлла, граф размахнулся и нанес ответный удар — кулак его скользнул по челюсти. Барон возликовал. Именно этого он и дожидался. Теперь он наконец получил благовидный предлог, чтобы избить мерзавца до полусмерти.
Это была уже не драка, а избиение — Ротуэлл раз за разом швырял Валиньи в грязь, в то время как в двух шагах от них два десятка джентльменов, невозмутимо покуривая, обсуждали лошадей, как будто ничего необычного не происходило. Обхватив Ротуэлла за пояс, Валиньи попытался что есть силы пнуть его коленом. Однако барон уклонился, а мощный ответный удар заставил графа вновь распластаться на земле. Ротуэлл, встав коленом ему на грудь, пригвоздил его к почве, однако Валиньи дернулся, и барон потерял равновесие.
Они одновременно вскочили на ноги, Валиньи, тяжело дыша, хватал воздух ртом. Ротуэлл угрожающе надвинулся на него, и тогда Валиньи последним, отчаянным усилием поставил ему подножку. Оба оказались на земле, молотя друг друга кулаками, но Валиньи был почти на тридцать стоунов легче барона и к тому же явно не привык кулаками отстаивать свое право на жизнь. Так что вскоре он, избитый до крови и оглушенный, вновь распростерся ниц. Только железная воля удержала Ротуэлл от того, чтобы забить его до смерти.
— Тихо! — прорычал он. — Не двигайся, если хочешь жить. — Поставив колено ему на грудь, он отодвинулся.
Валиньи судорожно замахал руками.
— Только не по лицу, умоляю! Моп Dieu, только не по лицу! — завизжал он.
Ротуэлл ударил его в лицо. Кровь хлынула из носа Валиньи и залила пышный некогда галстук.
Этот удар доставил барону удовольствие, словно глоток шампанского.
— Это, — процедил он сквозь зубы, — от меня. А вот это — за Камиллу.