Бренда Джойс - Невероятное влечение
Александра не уступала ему, потому что была девственницей, а его намерения выглядели постыдно.
Клервуд выругался и с силой швырнул бокал, но эта вспышка гнева не принесла желанной разрядки. Черт возьми, мисс Болтон уже двадцать шесть лет! Если бы она хотела выйти замуж за денежный мешок, сделала бы это уже давным‑давно.
Как же Александра выдержала почти месяц в этом кишащем крысами, полном всяческой заразы притоне?
Неистовая ярость невольно сменилась восхищением. Клервуд противился своим ощущениям, он не хотел восторгаться ее смелостью, гордостью, силой. Каким‑то неуловимым чутьем герцог улавливал: нельзя восхищаться Александрой, это может быть для него опасно. И все же как можно было не ставить ее на пьедестал?.. Стивен не знал ни одну женщину, не важно, родовитую или нет, которая бесстрашно поселилась бы в подобной трущобе, хотя прежде вела совсем иную жизнь. В сущности, он восхищался мисс Болтон с момента первой встречи, когда узнал, что эта аристократка занимается шитьем, чтобы ее семья могла сводить концы с концами. «Она так не похожа на других!» — подумал он, вспоминая их беседу на балу.
«Я не люблю, когда меня обманывают!» — зазвучали в ушах его собственные резкие слова. В памяти Стивена тут же явственно всплыли ее робкие оправдания: «Я не думала, что это важно…» И собственное негодование: «Вы не думали, что ваша девственность важна?»
Стивен снова выругался. Каждая девушка считает, что ее девственность ценна, — разве Александра была исключением? Он осознавал это, хотя никак не мог постигнуть, почему мисс Болтон не сказала правду о своей невинности. Возможно, ему в конечном счете удастся убедить ее объяснить это.
Клервуд никогда не ошибался в отношении чего‑либо или кого‑либо. Но он ошибся в Александре. И это он, Стивен, добивался ее, соблазнил ее, а потом гадко, отвратительно к ней отнесся…
Герцог мрачно смотрел на стену невидящим взором, когда почувствовал, что волосы на голове зашевелились от страха. Он медленно повернулся и посмотрел в дальний угол кабинета.
Там, нахмурившись, стоял Том Маубрей, его лицо перекосилось от ярости. Задумчиво глядя на игру своего воображения, Стивен понимал, что подумал бы его отец, будь он в живых. «Даже не думай о том, чтобы жениться на этой шлюхе! — так и звучал в ушах ненавистный голос. — Интрига это или нет, но твой долг — заботиться о Клервуде, и ты свяжешь себя узами брака с женщиной, равной тебе по положению, женщиной, которая принесет тебе земли, ценное имущество и состояние. Если твоя бывшая любовница беременна, просто откупись от нее».
От этой мысли Стивену стало тошно.
А что, если Александра и правда носила под сердцем его ребенка?
Эта гордячка заявила, что не беременна, но Клервуд не собирался безоговорочно принимать ее слова на веру — хотя от души надеялся, что она действительно съела что‑то несвежее накануне вечером.
Он всегда принимал чрезвычайные меры предосторожности со своими любовницами, чтобы с абсолютной точностью исключить появление внебрачных детей. Стивен никогда бы не допустил, чтобы его незаконнорожденного ребенка воспитывал вместо него кто‑то другой — и даже не потому, что его собственное детство было тяжелым, одиноким, лишенным теплоты, а просто из принципа. Стивен сомневался, что способен быть хорошим отцом, но он обязательно постарался бы стать именно таким. И в любом случае он был бы лучше старика Тома — всегда хвалил бы своих детей, никогда не насмехался, не издевался бы над ними, видя их старания. Его дети, все дети — как незаконнорожденные, так и появившиеся на свет в браке, — росли бы здесь, рядом с ним, под крышей Клервуда.
Стивен не принял мер предосторожности в моменты близости с Александрой. Он и представить себе не мог, почему забыл об этом — разве что совсем рассудка лишился от неудержимой страсти.
И теперь, если мисс Болтон действительно ждет ребенка, он намеревался растить сына или дочь.
Если Александра беременна, она может остаться в Клервуде — по крайней мере, до тех пор, пока ребенок не появится на свет. В сущности, ей в любом случае стоило остаться с ним, и именно сейчас герцог в полной мере осознал все преимущества этой идеи. За несколько месяцев у него будет возможность выяснить правду о состоянии Александры. Не говоря уже о том, что в Клервуде можно будет позаботиться о ней самым наилучшим образом.
Решение было принято.
Том гневно смотрел на него. Стивен состроил отцу непочтительную гримасу.
— Не волнуйтесь, ваша светлость, — тихо сказал он, — я помню о своем долге. Я поклялся делать это, а я никогда не нарушаю свои клятвы.
И Стивен отогнал от себя яркую, ослепительную иллюзию. Он не собирался жениться на Александре. Его долгом было беспокоиться о Клервуде — в том числе искать возможность преумножить наследие Тома с помощью выгодной женитьбы — и он собирался сделать все, что в его силах. Но если Александра станет матерью его ребенка, Стивен будет заботиться об этой женщине до конца ее дней. Она не будет ни в чем нуждаться.
В этот момент раздался деликатный, легко узнаваемый стук в дверь, и Стивен разрешил Гильермо войти.
— Мисс Болтон устроилась в своей комнате?
Дворецкий серьезно отрапортовал:
— Она отказалась впустить горничную, которая пришла ей помочь, а потом отослала обратно свой ужин, ваша светлость. Полагаю, она заперла двери.
— Она, несомненно, утомилась. И возможно, заснула так крепко, что не услышала стук горничной. — Стивен не мог упрекать ее в этом. Сказать по правде, он надеялся, что Александра сейчас уже спит. — Оставьте поднос у ее двери, Гильермо, на тот случай, если она проснется ночью.
Стивен легко нашел объяснение поведению гостьи, но в глубине души волновался, не выражает ли все это непокорность, протест. Собственно, он не сомневался в этом — и не был удивлен. Первой реакцией было пойти наверх, в комнату гостьи, и приказать ей подчиняться его воле — в конце концов, Александре нужно было поесть, особенно если она ждала ребенка.
Но Стивен тут же передумал. Александра презирала его — и он не винил ее в этом.
Глава 13
Она не может прятаться в своей комнате вечно. Александра внимательно посмотрела на свое бледное отражение в зеркале. Позолоченная рама идеально сочеталась с двумя зелеными парчовыми креслами, располагавшимися по обе стороны зеркала. Александра обреченно взглянула на себя, ожидая увидеть изможденную, осунувшуюся от горя и бессонных ночей серую мышь. Правда, накануне вечером, стоило только добраться до кровати и укрыться толстым, теплым одеялом, как она тут же уснула. Впервые за месяц — впервые с того момента, как были разорваны ее отношения с Клервудом, — она спала крепко и без мучительных сновидений.
