Джейд Ли - Непокорная тигрица
— С капитаном Джонасом? Ни о чем. А почему ты спрашиваешь?
Она увидела, как исказилось его лицо, и поняла, что он обо всем догадался. Но что она может ему сказать?
— Ты хочешь, чтобы мы не лгали друг другу, — начала Анна, пытаясь тщательно обдумывать каждое свое слово. Но она была так взволнована, что не удержалась и выпалила: — Ты воссоединился со своей сестрой, и это изменило твои планы, не так ли?
Чжи-Ган протянул руку и резко раздвинул занавески, закрывавшие окно. Яркий полуденный свет хлынул внутрь экипажа. Вероятно, ему хотелось получше видеть ее. Он повернулся к ней. Его лицо было непроницаемым.
— Разве это что-то меняет?
Анна вздохнула. Почему мужчины никак не могут понять, что все в жизни взаимосвязано?
— Когда ты уезжал из Пекина, ты собирался разыскать свою сестру. Так?
Он кивнул.
— И вот теперь ты ее нашел. У нее все хорошо, она счастлива и живет в такой роскоши, которая тебе и не снилась.
— Да, да, — раздраженно пробормотал Чжи-Ган. — Но какое это все…
— Значит, ты достиг цели, которую поставил перед собой? — перебила его Анна. — Ты все еще хочешь встретиться с Сэмюелем?
— Ты, наверное, забыла, что мы с тобой сидим в экипаже и едем в публичный дом. Я еще не выполнил свой долг перед Китаем. Человек, который организовал торговлю опиумом и девушками, должен понести наказание за свои преступления.
Она понимала, почему они ссорятся, но не знала, как уладить это недоразумение.
— Я искал свою сестру много лет. Я всматривался в каждую проститутку, в каждую наркоманку, надеясь и боясь узнать в них Сяо-Мэй. И сейчас, когда я наконец-то нашел сестру и смог вернуть ее уважение… — Его голос задрожал, и он замолчал.
— В чем дело? — спросила Анна. — Что теперь тебя беспокоит?
Чжи-Ган посмотрел на нее сверкающими от гнева глазами.
— Ты, — ответил он. — Ты уезжаешь, и я ни о чем другом не могу думать. Только о том, что ты уже не со мной.
Анна недоуменно уставилась на него. Он был очень зол, и она даже не знала, как ему объяснить, что творится в ее душе.
— Они так счастливы вместе — твоя сестра и ее капитан. Я… мне тяжело… я не могу… — пробормотала она, глубоко вдохнув. — У них есть все, что хочу иметь я, Чжи-Ган. Я не могу оставаться здесь и смотреть на все это. Мне тоже хочется жить в любви и согласии.
— И ты решила убежать…
Она кивнула.
— Я всю жизнь куда-то бежала.
— Все это уже в прошлом! — закричал он. — Ты больше не продаешь опиум!
— Это правда, Чжи-Ган, но я не знаю, что мне теперь делать.
Крепко сжав губы, он промолчал, и Анна поняла, что всем ее надеждам на лучшую жизнь не суждено сбыться. Если бы он попросил ее остаться, она бы с радостью согласилась. Она была бы с ним столько, сколько он захотел бы. Но она не нужна ему, и, по правде говоря, в этом нет его вины. Кому нужна жена-наркоманка? Как бы он ни храбрился, доказывая, что его не волнует мнение семьи и императрицы, она хорошо знала, что женитьба на белой женщине будет означать конец политической карьеры Чжи-Гана. Ни один мандарин не может себе позволить иметь белую жену.
— Белый капитан предложил тебе место на своем корабле, — резко произнес Чжи-Ган.
— Да, — ответила она. — И я согласилась. Я уплыву на его корабле через два дня после того, как мы с тобой закончим все наши дела.
Он нахмурился.
— Закончим все дела, — повторил он и снова посмотрел на нее.
Анна поняла его смятение. Она сейчас переживала то же самое. Ей казалось, что они никогда не смогут разрешить свои проблемы. И все-таки ей хотелось окончательно все выяснить.
— Чего ты хочешь, Чжи-Ган? Ты просишь меня остаться в Китае? Ты хочешь, чтобы я отказалась от своей семьи, которая живет в Англии? Но зачем? Что ты задумал?
Он не сводил с нее своих черных глаз. Анна могла только догадываться о том, что он сейчас чувствует, ибо его лицо стало спокойным и невозмутимым.
Когда же он заговорил, его голос напомнил ей какое-то далекое эхо.
— Я хочу провести эту ночь с тобой. Я хочу убить твоего приемного отца, как только он попадется мне на глаза, — сказал Чжи-Ган, но она не знала, говорил ли он искренне. — И я хочу…
Он замолчал, однако Анна не могла ждать. Ей хотелось немедленно все выяснить, и она решительно наклонилась вперед, коснувшись крепко сжатых кулаков Чжи-Гана, которые лежали у него на коленях.
— Чего ты добиваешься, Чжи-Ган?
— Отправить тебя в Англию, — ответил он и, опустив голову, посмотрел на их руки. — Белые люди принадлежат их родной стране, а белая женщина принадлежит своей семье. И по-другому просто быть не может, — добавил он и убрал свои руки из-под ее ладоней.
В этот день Сэмюель не появился в борделе. И даже не прислал никакого сообщения с просьбой зарезервировать для него девочку. И-Ли, самая старшая из всех «цветочков» в саду наслаждений, сказала им, что в этом нет ничего странного. Он часто исчезает на пару-тройку дней. Похоже, что Сэмюелю нравилось заставлять Половинку ждать и нервничать. Однако Чжи-Ган не был расположен к долгому ожиданию. Особенно сейчас, когда для него все было поставлено на карту, а его надежды и планы зависели от того, как скоро он покончит с этим белым негодяем.
Они зашли в кабинет Половинки, и Чжи-Ган плотно закрыл за собой дверь. Анна и И-Ли молча смотрели на него, ожидая, когда он заговорит. Наконец он сел за стол и обратился к ним:
— Осторожно распустите между клиентами слух о том, что здесь появилась одна таинственная девочка. Скажите, что ее якобы обучала пекинская тигрица каким-то особым приемам. И еще скажите, что этот новый «цветочек» будет стоить не меньше тысячи юаней за ночь.
У И-Ли от удивления округлились глаза, когда она услышала о столь высокой цене. Девушка недоуменно покосилась на Анну, но, будучи хорошо вышколенной, не стала задавать никаких вопросов, а просто поклонилась им обоим и вышла из кабинета.
Анна вздохнула.
— Сэмюель наверняка догадается, что это обман.
— Это не обман, — тихо произнес Чжи-Ган. — Разве я не рассказывал тебе о том, что в Запретном городе я был любимчиком императорских жен? Они многому научили предприимчивого юношу. Просто так, скуки ради, чтобы как-то скоротать время.
Он пристально посмотрел на Анну. Она отвернулась от него и выглянула в коридор. Ее совсем не интересовало, что там происходит, ей просто хотелось спрятать от него свои мысли. Однако он не позволил ей сделать это.
Подойдя к ней, он осторожно взял ее рукой за подбородок. Она посмотрела на него, и он все-таки успел заметить в ее глазах тревожный блеск. А еще он почувствовал, как сильно забилось ее сердце.
