Тэсса Дэр - Искушение сирены
Все закончится сегодня. Сказанное ею в этом зале кое-чего стоит. Она сама кое-чего стоит. И пусть свет отвергнет ее. Впервые за долгое время София сама себе нравилась.
Она ни о чем не будет сожалеть.
Она медленно повернулась, последний раз бросив взгляд на каждого из своих друзей.
— Я незамедлительно отплываю в Антигуа, где, насколько мне известно, смогу сесть на английский фрегат. — Ее взгляд остановился на Грее. — Итак, до свидания.
Грей кивнул. Конечно, теперь он все понял — как ее прошлое неизбежно отравит будущее его семьи. И он отпускает ее.
— В таком случае прощайте. Если только… — Она обратилась к Фицхью с выражением абсолютной невинности. — Но ведь на самом деле вы и не собирались предъявлять им обвинение в пиратстве?
Он моргал. София улыбнулась:
— Так я и думала.
Глава 28
Гуляешь ли по парку или путешествуешь по свету, дорога домой всегда кажется короче. Прошло несколько дней, как «Полярис» пересек тропик, а Софии казалось, что прошло всего лишь несколько часов. Это событие было отмечено очень скромно: матросы немного попели, по кругу пустили просмоленный берет, собрав горсть шиллингов, — София тоже внесла вклад из своего похудевшего кошелька.
Возможно, такое негромкое празднование могло объясняться тем, что пассажиров на борту фрегата было совсем немного. В этом путешествии Софию сопровождали представитель грузовладельца на судне да вдова плантатора из Антигуа с двумя взрослыми сыновьями. Однако София полагала, что все дело в характере капитана — постоянно сурового капитана Херринга, который внешне напоминал копченую сельдь.
Нет, «Полярис» совсем не походил на «Афродиту», и даже на «Кестрел». Но возможно, Софию это должно было радовать. В атмосфере товарищества и веселья ее меланхолия могла бы привлечь ненужное внимание. А здесь если кто и обращал внимание на ее стремление к уединению или на ее постоянно увлажненные глаза, то лишь затем, чтобы предложить лекарство от простуды.
К сожалению, нет лекарства от любовной сердечной боли.
Погожие дни, такие, как сегодняшний, она проводила, часами вглядываясь в море. У нее теперь не было ни бумаги, ни холста, она оставила даже свой маленький мольберт с красками и кисточками. Она успокаивалась, мысленно смешивая краски, чтобы уловить постоянно меняющийся цвет волн: сегодня это берлинская лазурь, смешанная с зеленым хромом. Точно такой же оттенок отражался бы в глазах Грея, если бы он был рядом. Она почти могла представить, что он рядом.
Почти.
София в изумлении покачала головой, как будто наконец обнаружила пределы своего богатого воображения.
«Теперь он знает правду, — говорила она себе. — Он понимает все. И он отпускает тебя».
Появившееся в тот день на горизонте судно, оказалось быстроходной шхуной — ее большие треугольные паруса выступали из моря, словно зубы акулы.
Когда корабль подошел ближе, членов экипажа охватило беспокойство.
— Не нравится мне это, — сказал первый помощник. — Они несутся на нас, словно преследуют. Если они хотят поговорить, то почему не подают сигнал?
— Под каким флагом они идут? — спросил капитан. — Корабль построен в Балтиморе, это несомненно. Хотя они могут быть и каперами, плавающими под флагом Венесуэлы.
— Пока никакого флага не вижу, — доложил офицер, вглядываясь в окуляр подзорной трубы. — Посадка судна высокая, значит, трюмы пусты.
— Пираты. — Капитан выругался не слишком витиевато, но от души.
София направилась к корме, привлеченная видом остроконечных парусов, несущихся к ним.
— Они намного легче и скоро нагонят нас. Флага не вижу, но название сейчас разберу. Подождите… Они разворачиваются по ветру. Так. — Он опустил бинокль. — Это «София».
Ее сердце странно подскочило. Нет. Этого не может быть. Наверняка это просто совпадение, какие случаются в жизни.
— Дать сигнал тревоги, капитан? Подготовить пушки?
— Нет! — воскликнула София.
Капитан и помощник повернулись к ней.
— Я… Думаю, я знаю этот корабль, сэр. — Она посмотрела на первого помощника: — Могу я попросить у вас трубу?
Не дожидаясь разрешения, она взяла у него подзорную трубу и поднесла к глазам, напряженно вглядываясь в горизонт. Вот она, эта шхуна. Через стеклянные линзы окуляра она всматривалась в нос корабля. Внимательно осмотрела паруса, оснастку, палубу. Кливер загораживал вид. Так, они обрасопили рею, и корабль слегка развернулся. Она почти могла разглядеть фигуру человека на баке.
Рядом с ней переминался с ноги на ногу первый помощник.
— Прошу прощения, мисс, но…
— Леви!
В поле зрения возникла высокая фигура. Не кто иной, как большой Леви. Она направила трубу на оснастку, выискивая… выискивая… Куина. У нее не было никаких сомнений. Кулаки показавшегося мужчины были размером с баранью ляжку.
Над водой прогремел выстрел, и София вздрогнула.
— Нет! — воскликнула она. — Вы не должны стрелять! Они не пираты! — Она повернулась к помощнику капитана. — То есть… можно сказать, что они в некотором роде пираты. Но, уверяю вас, они не представляют угрозы вашему кораблю.
— Это был их сигнальный выстрел, мисс. — Офицер подошел к капитану: — Вы желаете говорить с ними, сэр?
Капитан проворчал:
— Желаю или не желаю, похоже, они решительно настроены говорить с нами. Брасопьте рею и подходите.
Корабль со скрипом начал совершать медленный пируэт, и у Софии закружилась голова от нетерпеливого ожидания. Неужели он действительно приплыл за ней? Предположим, Леви и Куин могли поступить на другой корабль. Возможно, Грея вообще нет на этом корабле. Она изо всех сил пыталась сохранять спокойствие, но не могла удержаться от того, чтобы не пощипать щеки, вызывая румянец, и не пригладить непокорные пряди волос. Жаль, что у нее нет времени переодеться.
Офицеры прошли на нос корабля, и София поспешила за ними. Полубак был заполнен любопытствующими матросами, они загораживали вид приближающегося судна.
— На корабле! — закричал моряк. — Английский фрегат «Полярис», десять дней назад вышли из Антигуа, направляемся в Портсмут.
— На корабле! — послышался сильный ирландский говор О'Ши. Для Софии он прозвучал как самая приятная мелодия. — Это шхуна «София», в данный момент не относимся к какой-то определенной стране. Семь дней назад вышли с Тортолы, направляемся… направляемся… к вам. Капитан просит разрешения подняться на борт.
Грей. Это должен быть именно он. Офицеры с «Поляриса» обменялись настороженными взглядами.
— Ох, ради Бога! — София протолкнулась к фальшборту и, сложив руки рупором, прокричала: — Разрешение подняться на борт дано!
