Эллен Марш - Пожнешь бурю
Окоченевшими от холода руками девушка с трудом перевернула плоскодонку и по усыпанному галькой берегу столкнула ее в воду. Шагнула следом, замочила подол платья, начерпала в башмаки ледяной воды, отчего крошечные ножки сразу заледенели. К тому времени, как Мереуин взялась за весла, она вымокла до костей, но, стиснув зубы, решилась довести план до конца. Александр частенько называл ее нетерпеливой сумасбродкой, поддающейся минутным капризам и первым побуждениям, над которыми она не давала себе труда подумать. Возможно, пришедшая ей в голову мысль не самая лучшая, заключила Мереуин, но она просто не знает, что еще можно сделать.
– Я должна его увидеть, – шептала девушка, напрягаясь всем маленьким телом и изо всех сил налегая на весла. – Должен быть какой-нибудь способ добраться до него!
Стуча зубами, Мереуин причалила к противоположному берегу. Переправа заняла гораздо больше времени, чем она предполагала. Если она хочет сделать дело и добраться назад до возвращения Александра и Малькольма, придется поторапливаться.
Вытащив из воды лодку, Мереуин постояла минуту, схватившись руками за ноющую от напряжения поясницу, потом подняла голову и принялась разглядывать берег, отыскивая дорогу к поместью. Приметив неподалеку маленькую пещеру, откуда к утесам шла неприметная тропка, девушка отвела с лица намокшие волосы и начала карабкаться вверх. Выбравшись на хребет, Мереуин уже не тряслась от холода, к рукам и ногам вновь прилила кровь. Она остановилась в конце тропы, повернулась, чтобы оглядеться вокруг, и с изумлением увидела, как красиво смотрится отсюда Кернлах. С этой точки он был виден отчетливо, несмотря на серую завесу дождя. Башни и стены замка на дальнем берегу вздымались высоко над холмом, где он был поставлен из стратегических соображений; с севера его окружала река, а с юга, запада и востока протянулась к горам длинная холмистая полоса торфяников.
Это и была живописная долина Гленкерн, притаившаяся между окружающих ее с трех сторон холмов, река Лиф закрывала долину с севера. Ниже по течению, в самом широком месте реки, Мереуин видела док, где грузили шерсть для отправки в Глазго, чтобы уже там чесать ее, сушить и прясть. Она снова перевела взгляд на покрытые травой холмы, гадая, где же замок Монтегю. Мереуин никогда не видела его, но знала, что в отличие от Кернлаха Монтегю строили, не принимая в расчет требований безопасности.
Вместо этого Гуннар Макэлиф позаботился о красоте, выбрав место для замка между рощей вековых лиственниц и извилистым плоским берегом реки Лиф. В случае нападения, рассудил он, семью можно переправить в Кернлах, так что следует лишь следить, чтобы в укромной пещере постоянно держали лодки и все необходимое для ночной переправы.
Но размышления о прошлом недолго занимали Мереуин, чересчур озабоченную мыслями о будущем. Она решительно глянула вниз на прелестную долину и сразу наткнулась на одинокую каменную башню замка Монтегю, возвышающуюся над лиственничной рощей.
– Ну, вперед, в драконье логово, – пробормотала она, презрительно вздернув подбородок, и зашагала вниз.
* * *Маркиз Монтегю выбрался из высокого медного чана, установленного перед камином в роскошной, отделанной панелями из красного дерева спальне замка. Слуга его Дэвис мгновенно оказался рядом, протягивая хозяину согретое над огнем полотенце.
– Я распаковал ваши вещи, милорд, – вежливо доложил он и удалился, не дожидаясь ответа. Лорд Монтегю, погруженный в свои мысли, вытерся и пошел нагишом через комнату к туалетному столику, возле которого опытный камердинер развесил приготовленную одежду. Маркиз был крупным, пропорционально сложенным мужчиной, на несколько дюймов выше Александра Макэйлиса. На широкой спине и плечах бугрились мускулы, могучий торс переходил в узкие бедра. С красивого чеканного лица смотрели холодные серые глаза, капризный изгиб чувственных губ придавал аристократической внешности маркиза ленивый, почти скучающий вид.
Длинная грива темных волос редко зачесывалась на модный манер, за исключением случаев, когда он заплетал ее в косу. Даже в зимние месяцы смуглый от долгого пребывания на солнце, маркиз передвигался по комнате с кошачьей грацией, несмотря на свои внушительные габариты.
Он одевался, чувствуя себя после мытья чистым и свежим. Маркиз выехал с пастухами задолго до рассвета присмотреть за окотом молоденьких овечек специально выведенной породы, которые приносили потомство позже, и вернулся в замок за полдень, весь в грязи и овечьей крови.
Повязав шейный платок и облачившись в жилет, он позволил себе слегка улыбнуться при виде гиганта, глядевшего на него из зеркала, и подумал об убытках, которые должны будут понести обитатели замка Кернлах после его объявления о запрете в дальнейшем перевозить шерсть по реке. Сознавая последствия своего поступка, он отнесся к нему, как к вынужденной необходимости. Александр Макэйлис, боясь восстановить против себя старых клиентов, не пожелал поднять цену на шерсть даже после того, как ему были предъявлены расчеты, которые ясно свидетельствовали, что растущие накладные расходы начинают съедать прибыль.
«Черт бы побрал весь клан Макэйлисов!» – раздраженно подумал лорд Монтегю. Лучше всего было бы избавиться от них, но ему сообщили, что они никогда не согласятся продать свою долю, и он не станет им ничего предлагать, хоть и располагает деньгами. Он готов помериться хитростью с Александром Макэйлисом, по слухам, весьма жестоким и зачастую непредсказуемым, но проницательным и ловким в делах. Судьба, забросившая маркиза сюда, в дальний уголок Северо-Шотландского нагорья, сулила много интересного, и жизнь могла стать увлекательнее, чем дома, в Англии, не считая, конечно, придворных интриг и других удовольствий, забавлявших его с юных лет.
– Милорд, не желаете ли обедать? – В дверях снова возник Дэвис, бросил взгляд выцветших карих глаз на тикающие на каминной полке часы и нахмурился, отмечая про себя, что время позднее.
Лорд Монтегю кивнул, осознав вдруг, как сильно проголодался. Надевая камзол, почувствовал боль в левом плече и нетерпеливо принялся разминать его, думая, что не очень-то пригоден на роль фермера. Будь он поумнее, предоставил бы вести дела своему управляющему, однако же никогда нельзя доверять этим упрямым и непокорным горцам.
– Я спущусь через минуту, Дэвис, – ответил он низким голосом. – Подайте все, что найдется.
Позже, сидя за столом и с удовольствием уписывая холодную дичь с поданной Дэвисом бутылкой кларета, маркиз обнаружил, что раздумывает о следующем своем шаге по отношению к Макэйлисам. Обмена посланиями через управляющих недостаточно. Он должен лично увидеться с Александром, поговорить с глазу на глаз и не отступать, пока лэрд Макэйлис не смирит свою проклятую гордость и не примет его условия. Он предчувствовал, что для того, чтобы заманить Александра в Монтегю, понадобится не одно приглашение. Может, его подтолкнет отчаяние? Хмыкнув, маркиз решил, что это вполне вероятно, и в четвертый раз наполнил бокал.
