Подарок судьбы - Джо Беверли
– Хорошо бы нам как-то передать ему, что помощь прибыла.
– Это можно сделать, – она достала небольшое зеркальце, – я знаю сигналы. Буду передавать из-за валунов, так что Гиффорд меня не увидит.
Кон схватил ее за руку:
– Нет, лучше отсюда.
– Почему?
– Я хочу увидеть, где Гиффорд. Не думаю, что он там. Вон приближаются Хок и Николас, и, кажется, я слышу голоса детей.
– Лично мне нечего прятаться, – заявил де Вер и немного вскарабкался по склону, придерживая развевающиеся на ветру юбки. – Так оно и есть, туда направляются около десятка детишек и три женщины.
– Отлично. Начинай сигналить, Сьюзен.
Она наклонила зеркальце, поймала солнечный луч и начала подавать условный сигнал, означающий «помощь идет».
– Неужели я зря так разоделся? – расстроился де Вер.
– Ни в коем случае! – заявил Кон. – Твоя задача – отвлечь внимание людей Гиффорда.
– Это уже больше похоже на дело, – обрадовался де Вер и, одарив их озорной улыбкой, принялся карабкаться по склонам к плоской площадке, где находилась часовня.
Когда возник третий отвлекающий объект, Сьюзен запаниковала: ей показалось, что ситуация выходит из-под контроля.
Кон положил руку ей на плечо:
– Продолжай подавать сигналы.
Она досадливо поморщилась:
– Но это противоречит всему, чему меня учили!
– Не прекословь, выполняй указание.
– Слушаюсь, сэр!
Он не снял руку с ее плеча, и ей было так приятно ощущать его тепло, что на мгновение она накрыла свободной рукой его ладонь.
Сьюзен услышала голоса детей, которые в сопровождении Амелии шли парами, взявшись за руки. Шествие замыкали две женщины с корзинами в руках.
Тем временем к часовне поскакали два всадника. Откуда-то из-за кустов раздался окрик – им приказывали остановиться. Сьюзен показалось, что голос принадлежит не Гиффорду.
Хокинвилл и Делани остановили коней между кустами и часовней и сделали вид, что пребывают в растерянности. Из кустов поднялся, размахивая мушкетом, мужчина в синей с белым униформе работников акцизного управления и что-то крикнул.
Детишки, нарушив строй, помчались по склону, намереваясь заглянуть в часовню. Женщины побежали за ними, требуя остановиться. Сьюзен тоже чуть не закричала им, чтобы бежали назад, ведь они подвергали себя опасности.
– Надо что-то делать, пока кого-нибудь не убили!
– Ник и Хок позаботятся о них. Кажется, Гиффорд едет. Пора тебе убираться отсюда.
– В таком случае я спущусь, чтобы быть поближе к детям.
– Ладно. Сделай вид, что разыскиваешь свою распутную девицу.
Сьюзен нерешительно переминалась с ноги на ногу.
– А как же ты?
– Выполняй приказание, парень!
Она удивленно взглянула на него, но тут услышала приближающийся топот копыт. Не в силах устоять, она быстро поцеловала его в щеку и, скрывшись за кучей валунов, крикнула самым басовитым голосом, какой только смогла изобразить:
– Бетси, куда тебя черт унес, проклятая шлюха? Иди сюда!
Де Вер оглянулся, съежился и кинулся к солдату:
– Спасите меня, сэр! Спасите!
Кон фыркнул и отвернулся, сделав вид, что любуется морскими далями, а как только Гиффорд резко остановил рядом с ним коня, оглянулся.
– А, лейтенант! Приятный денек после недавних холодов, не так ли?
– Черт побери, я привлеку вас за это к суду, хоть вы и граф!
– За что?
– За то, что подаете сигналы контрабандистам, сэр!
– Средь бела дня?
Гиффорд, взглянув на развернувшуюся внизу сцену, приподнялся в стременах и заорал:
– Стреляйте в них, черт бы вас побрал! Стреляйте!
Кон стащил его с коня и надавал таких тумаков, что тот едва соображал, что происходит.
– Вы приказываете стрелять в женщин и детей, сэр?
Гиффорд, побагровевший от ярости, лежал на земле.
– Я добьюсь, чтобы вас повесили!
– А я добьюсь, чтобы вас перевели на Ямайку, если вы не выполните моих указаний, – заявил Кон, придавив коленом распластанного на земле Гиффорда.
– В этих развалинах я держу пойманных мной контрабандистов, черт бы вас побрал!
– Если это так, то они, наверное, успели удрать. Ничего не поделаешь. Но я решительно возражаю против вашей попытки причинить увечье ни в чем не повинным прохожим. И я тем более решительно возражаю, – Кон еще сильнее надавил на живот лейтенанта коленом, – против вашей попытки шантажировать леди, чтобы заставить ее лечь с вами в постель.
Когда Гиффорд попытался что-то сказать в ответ, Кон схватил его рукой за горло, процедив.
– Лучше помолчите. Я с величайшим уважением отношусь к мисс Карслейк, и, если услышу какие-нибудь недостойные высказывания в ее адрес, пусть даже самые пустяковые, буду вынужден принять меры и как граф, и как мужчина. Ну как, мы с вами поняли друг друга?
Кон решил принять утробное бормотание лейтенанта за согласие и несколько ослабил хватку.
Гиффорд воспользовался этим, чтобы высказаться:
– Вы заодно с контрабандистами, как и старый граф.
– Ошибаетесь, Гиффорд! – возразил Кон. – Какой вам вообще смысл ловить капитана Дрейка? Следом за ним придет другой, потом еще.
– Ловить контрабандистов – мой долг, милорд, а вы преступник, если этому препятствуете.
Кон вздохнул:
– Препятствую? Господь с вами! Да я просто не могу позволить одному сумасшедшему стрелять в детишек.
– Но вы признаете…
– Что? Я граф Уайверн! Какой из меня контрабандист? – Кон поднялся и поднял Гиффорда. – Придите в себя.
Едва почувствовав свободу, Гиффорд выхватил из кобуры, притороченной к седлу, пистолет.
– А вот и свидетель, – сказал Кон, заметив Хока, который появился из-за валунов и направился к ним. – Вы знаете, в нашей стране за хладнокровное убийство пэра Англии отправляют на виселицу.
– Что здесь происходит, лейтенант? – несмотря на гражданскую одежду, властный тон Хока выдавал в нем старшего офицера. – Там, внизу, солдат угрожал мне и моему другу, потом каким-то детям, потом молодой женщине, обратившейся к нему за помощью. Вы его командир, сэр?
Гиффорд опустил дуло пистолета.
– Мы ловим очень опасных контрабандистов, сэр.
– Я граф Уайверн, – сказал Кон, – а это местный офицер таможенной службы, лейтенант Гиффорд.
Гиффорд встал навытяжку, сказав:
– Должен ли я понимать, что вы готовы взять на себя ответственность за происходящее?
– Отнюдь нет, лейтенант. Теперь, когда вы несколько остыли и пришли в себя, вы и сами сообразите, что делать дальше.
Гиффорд в отчаянии взглянул на него, сунул пистолет в кобуру и поднялся по каменистому склону вверх, чтобы взглянуть вниз на часовню.
Кон последовал за ним. Дети играли возле часовни, то и дело забегая внутрь. Николас наблюдал за ними, а четыре женщины, Рейс и Сьюзен развлекали сбитых с толку лодочников, пустив по кругу глиняную бутыль с крепким сидром отличного качества.
Дэвид Карслейк сидел на
