Карен Рэнни - После поцелуя

Хоторн медленно вынул что-то из кармана жилета и поднял руку вверх. Разобрав, что это такое, Маргарет улыбнулась. Длинная розовая лента.

– Где ты это взял? – спросила она.

– Лента была среди вещей портнихи, – сказал он, обматывая лентой ее шею. – Только не сочти меня за вора, – с озорной улыбкой добавил он. – Смайтон расплатился за нее.

– И она все время была у тебя?

– Да, я постоянно ношу ее в кармане, – кивнул граф.

– Стало быть, ты ждал подходящего момента? – дразнила она его.

Обвив Маргарет руками, Хоторн с огромной радостью расстегнул три пуговицы на платье и осторожно поцеловал ее плечо. Затем осторожно помог жене снять платье. При виде повязки его глаза прищурились. Потом он поцеловал ее край, как делал все последние дни.

А вот рубашку с Маргарет Майкл снимать не стал. Схватив за подол, он стал рвать его. Маргарет пыталась удержать мужа.

– Не беспокойся, я куплю тебе другую, – сказал он.

– Но ты же говорил, что мы будем во всем экономить, – едва сдерживая смех, промолвила Маргарет.

– Я слишком нетерпелив, – заявил Хоторн. – К тому же, надеюсь, мое состояние переживет утрату рубашки. – Он рвал ее, пока не дошел до верха.

Теперь на Маргарет осталась только повязка. Майкл осторожно положил руку на ее нагую грудь.

– Ты чувствуешь возбуждение, видя мою руку у себя на груди? – спросил Хоторн.

Она кивнула. Маргарет казалось, что ей не хватает воздуха.

Он провел пальцами по ее соску. В последнее время грудь Маргарет стала еще чувствительнее, чем обычно, и даже легкое прикосновение заставляло ее вздрагивать. Майкл принялся сжимать сосок пальцами, слегка оттягивать его. Другой рукой он обмотал ленту вокруг ее груди и посмотрел ей в лицо. Он отлично понимал, какие она испытывает ощущения. Монтрейн стал обвивать лентой грудь Маргарет двумя руками. Когда он дошел до соска, она закусила верхнюю губу и застонала.

– Интересно, какая грудь у тебя наиболее чувствительна? – полюбопытствовал он. С этими словами Майкл перешел к другой груди и продолжил сладкую пытку.

– Обе чувствительны, – едва слышно прошептала Маргарет.

– Ты уверена? – спросил он. – Можем попробовать еще раз.

– Уверена...

Итак, это опять будет обольщение. Невероятно возбуждающее, заставляющее все ее тело трепетать от его прикосновений. При мысли об этом огонь пробежал по телу Маргарет. Ожидание, перемешанное с желанием, которое она всегда испытывает. только к Майклу.

– Поцелуй меня, Майкл, – попросила Маргарет.

– Нет, – ответил он. – Твои поцелуи пленят меня.

– Прошу тебя... – Она сделала вид, что сердится.

– Потом.

– Нет, сейчас.

– Нет, – настаивал Майкл, в глазах которого загорелся озорной огонек, в то время как его умелые пальцы продолжали свое дело. – Хочу задать тебе еще один вопрос, – сказал он, придвигаясь ближе к жене, так что теперь она чувствовала его дыхание на своей коже. – Тебе нравится ощущать мои губы у себя на груди? Или пальцы, Маргарет? Что тебе больше нравится?

– И то и другое, – с едва заметной улыбкой ответила она.

– Но я не могу сразу и целовать, и ласкать тебя руками, – проговорил он. – Ты должна выбрать.

– Тогда губы, – ответила Маргарет.

– Нравится чувствовать мой рот? – тихо спросил он.

Жена графа кивнула. Ее тело пылало, изнывая по более смелым ласкам.

– Покажи мне...

Маргарет сняла ленту с груди и молча отдала ее Монтрейну. Затем приподняла грудь и, обняв Хоторна за шею другой рукой, опустила его голову к своей груди.

– Вот, – сказала она, подставляя сосок к его губам. Страсть полыхала в ней буйным пламенем.

– Валькирия, – прошептал он, а затем чуть прикусил сосок губами.

Маргарет продолжала нежно прижимать к себе его голову. Она испытывала неимоверное наслаждение.

Через несколько мгновений, показавшихся Маргарет бесконечными, Хоторн оторвался от ее груди.

– Ты этого хотела? – спросил он.

– Да, – подтвердила Маргарет. – Мы так давно не занимались любовью.

– Всего несколько дней, – заметил Монтрейн, проводя пальцем от ее груди к шее.

– Нет, веков, – возразила она.

– Вечность?

– Да.

Палец Хоторна нежно погладил ее сосок.

Наклонившись, он поднял жену на руки и понес в постель. Ей бы следовало воспротивиться этому, да только ее губы были в опасной близости от его рта. Поэтому вместо того, чтобы сказать что-то, она страстно поцеловала его. Когда поцелуй прервался, Хоторн прижал губы к ее шее, словно хотел ощутить ими биение ее пульса.

Опустив Маргарет на постель, он посмотрел на нее сверху вниз.

Ей так хотелось казаться мужу красивой. Видимо, по его глазам она поняла, что Хоторн оценил ее красоту, и тут же почувствовала себя настоящей богиней.

Монтрейн разделся, улыбаясь под ее пристальным взглядом. Обойдя кровать, он улегся рядом с женой, а затем поднял ее и уложил на себя. Маргарет развела ноги в стороны, догадавшись, что он не хочет задеть ее раненое плечо.

– Я еще ни разу не была сверху, – беспомощно пробормотала она.

– Это совсем нетрудно, – заявил Монтрейн. – Готов добровольно выступить в роли твоего наставника. – Одна его рука легла ей на ягодицы, другая – на живот.

Еще одно новое и потрясающее ощущение. Маргарет посмотрела мужу в глаза.

Он усмехнулся. Теперь руки Майкла держали концы ленты, затем он намотал ее на кулаки, а уже через мгновение Маргарет ощутила, как Майкл протянул ленту между ее ног. Желание переполняло ее.

– Это возмездие? – спросила она, чувствуя, что язык едва повинуется ей.

– Мне не по нраву думать о том, что я не расплатился с каким-то долгом, – заявил он, потянув ленту на себя.

– Так вот как ты это расцениваешь... Значит, долг?

– Притом такой замечательный. Воспоминания о нем будут всю жизнь возбуждать меня. – Майкл опять потянул один конец ленты, и его пальцы прикоснулись к пушистому холмику над ее лоном, проникли в его горячее нутро, принялись нежно, но настойчиво ласкать его.

– Ты думаешь, мы можем умереть от этого?

– От удовольствия или друг от друга? – уточнил Майкл.

– И от того и от другого, – прошептала Маргарет. Ее ресницы неожиданно стали невероятно тяжелыми, веки опустились. Его умелые пальцы продолжали тянуть концы ленты в разные стороны, доводя Маргарет до экстаза.

Наконец, выпустив ленту, он поднял ее и усадил на свою восставшую плоть. Развратница, вот кто она такая. Развратная жена. Наклонившись к Монтрейну, она прошептала это вслух, касаясь губами его рта и чувствуя, как он улыбается в ответ. А потом Майкл приподнял колени и вновь потянул ленту. Ощущение было потрясающим.

– Если я буду тянуть ленту, то не смогу ласкать твою грудь, – проговорил он. – Ты не хочешь, чтобы я остановился?