Мария Хэдли - Царица царей
В тот же вечер Хризата проскользнула мимо стражи в серебряную комнату. Единственной настоящей преградой был псил. Но ей вновь повезло. Заклинатель змей уехал вместе с Августом. Теперь ларец с Клеопатрой был у Хризаты. Но чего же она боялась? Ей нужна только Селена. Все обязательно получится. Она смогла увидеть в магическом кристалле Гекату. Богиня, закованная в цепи, казалась еще более могущественной, чем прежде.
Хризата вылепила фигурку девочки с округлившейся грудью, но по-детски тонкими руками и ногами. Вплела в воск длинный черный волос, обмотав им запястья и связав его у куклы за спиной. Потом нараспев затянула заклинание без слов. Голос жрицы постоянно менялся, становясь то хриплым, то нежным.
Хризата вытащила золотую булавку и проткнула сердце куклы. Та открыла рот, судорожно вздохнула и начала извиваться на полу, пришпиленная словно бабочка.
— Нет любви, кроме моей, — произнесла жрица по-гречески, поглаживая фигурку пальцами. — Нет сердца, кроме моего. Ни матери, ни отца, ни мужа, ни любовника.
Она погладила куклу, и та выгнулась под ее рукой, словно кошка.
— Ты не принадлежишь никому, кроме меня, — сказала Хризата.
Колдунья снова проткнула ее сердце, и фигурка девочки схватилась за пронзавший ее грудь металл. Жрица улыбнулась. Подобные заклинания имели много предназначений, и каждое доставляло Хризате ни с чем не сравнимое удовольствие.
Дочь Клеопатры внезапно пробудилась. Ей снились цветущие поля. Цветы напоминали дым, а трава — острый тростник. Она шла босиком по длинной тропке вдоль склона утеса. Вдалеке виднелась пещера с темным входом. Справа бились об отвесные скалы океанские волны, обрызгивая пеной ноги Селены.
В окно, откинув занавеску, ворвался теплый благоуханный ветер. В груди что-то заболело. Однако Селена не заметила на коже никаких следов. Лишь глубоко внутри разгорался обжигающий жар, словно сердце разрывалось надвое. Мгновение, и все исчезло. Значит, это был просто сон.
Она повернула голову, услышав тихое пение.
— Нет сердца, кроме моего…
От шепота ее пробрал мороз до самых костей.
— Ты не принадлежишь никому, кроме меня…
В ее комнате кто-то есть.
Селена испуганно села на постели. Наверняка она ошиблась. Самые дальние углы спальни просматривались очень хорошо.
Она снова легла, чувствуя легкое головокружение, и принялась разглядывать букет Хризаты. Как он прекрасен!.. Никогда не увядающие, цветы казались такими же свежими, как и в тот день, когда жрица подарила их Селене.
Вот уже несколько недель она была ученицей Хризаты. Распевая песни о Гекате в покоях колдуньи, она постоянно думала о том, где ее родители. Что с ними сделали? Побег из Большого Цирка не удался. К тому времени, как ее обнаружил центурион, она проголодалась, перепугалась и готова была вернуться во дворец. Она знала, что жрица держит в плену мать и отца, а Август пытался убить Клеопатру. Тем не менее она не ощущала грусти. Селена, дочь царицы, которая пришла к власти, будучи немногим старше ее самой, будто вновь вернулась в детство. Хризата каждый день возилась с ней, учила новому языку и весело смеялась.
Цветы опять превратились в птиц, которые запорхали по спальне, щебеча колыбельную.
Девочка почти догадалась, о чем они чирикают.
— Пора, — услышала она. — Идем.
Затем песня стала простой мелодией без слов, но Селена уже вскочила с постели и брела по коридору в ночной сорочке. Птахи сопровождали ее, словно поющее облако, то поднимавшееся к сводчатому потолку, то опускавшееся к полу.
Она собралась постучать в дверь Хризаты, но та оказалась открыта. Внутри горели свечи и пахло духами.
Откинув полог кровати, Селена увидела только шелковое покрывало. Она коснулась вмятины в том месте, где еще недавно лежала старшая подруга. Ложе сохранило тепло Хризаты. Селена приблизилась к столу, на котором прыгали птицы.
Там же стоял серебряный ларец. Селена сразу его узнала. Исида и Дионис, боги ее родителей.
Девочка провела пальцами по рельефной поверхности, погладила выбитые в серебре изображения. Хризата заключила внутрь ее мать, и оттуда же появился отец, поклонившийся Риму. А сейчас она не была ничьей дочерью.
Подсунув ногти под крышку шкатулки, Селена попыталась ее открыть.
— Царевна, — послышался удивленный голос Хризаты.
Девочка быстро спрятала ларчик за спину.
— Не могу заснуть, — солгала она. — Они чирикали целую ночь.
Она показала на птиц, но те мгновенно превратились в цветы, осыпавшись с потолка на ковер. Поймав мягкий розовый лепесток, Селена растерла его в ладонях. Запах роз чувствовался повсюду. Лепестки продолжали падать, пока не покрыли ее ступни.
— Не следует трогать чужие вещи, — заявила жрица.
— Я просто хотела посмотреть, — ответила девочка.
— Дай его мне, — сказала Хризата.
Селена продолжала крепко сжимать ларец. Она не выпускала его, даже идя навстречу Хризате и буквально купаясь в сиянии жрицы.
Взгляд колдуньи светился любовью — как у Клеопатры и у Марка Антония. Селена чувствовала, как он влечет ее к себе. Однако находка оставалась при ней.
— Ты должна раздеться для обряда, — произнесла жрица. Селена послушалась. Она размотала даже льняную ленту вокруг груди, крутясь на месте, пока Хризата держала конец ткани.
Потом расстегнула заколку, удерживавшую на плече сорочку.
Где-то в глубинах ее сознания возникла мысль, что родители могли бы и уберечь ее от подобного. Она стояла обнаженная перед жрицей, а ларец был в ее власти. Вот возьмет и бросит его в огонь, и тогда они погибнут. Их и так считают мертвыми.
Она вспомнила мать, кружившуюся на арене посреди пламени. Отец звал ее по имени, покачиваясь в воздухе призрачной тенью.
Где-то пели птицы. Если в сердце Селены и таилась мучительная разрывающая боль, она могла забыть о ней. И она вдохнула аромат благовоний, которыми ее умащала Хризата. Она чувствовала какой-то горький запах. А лепестки уже доходили ей до бедер, мягко кружась вокруг тела девочки.
Они слегка обжигали кожу, но она была им даже благодарна. Она прямо-таки тонула в их ворохе. Хризата сняла кольцо с опалом и надела перстень на левую руку Селены. Камень переливался тысячей разных оттенков.
Сверкал и нож, который жрица достала из складок одежды. Металлическое лезвие венчала рукоятка в виде песьей головы. Селена зачарованно уставилась на него.
Ничего совершеннее она еще не видела.
13
Антоний и Клеопатра подошли к развилке, от которой вели дороги к обителям благословенных душ Элизиума и вопящих мучеников Тартара. Здесь же находилась высокая железная башня. Клеопатра посмотрела на мужа.
