Колин Фолкнер - Любовь незнакомца
26
— Нет, я не могу понять, почему Монти решился на такое смертельное безрассудство! — повторял Кинкейд.
Он стоял в спальне около камина и печально глядел на яркие язычки пламени.
— Зачем он прискакал туда? Почему следовал за охраной кареты? Мэг, ты можешь мне объяснить?
— Не знаю, дорогой, почему он так поступил, — Мэг отвела взгляд. — Накануне он был здесь, но не собирался ехать к тебе. Я сказала, что сама предупрежу тебя об опасности.
Она старалась тщательно подбирать слова, чтобы не вызвать у Кинкейда подозрения в своей осведомленности.
— Может быть, он выпил лишнего в каком-нибудь трактире, хмель ударил в голову, и он помчался ко мне?
Мэг пожала плечами.
— Не знаю, дорогой.
— Но как иначе объяснить его поступок? — горячился Кинкейд. — Почему он оказался там?
Мэг подошла к Кинкейду и обняла его.
— Теперь мы уже никогда не узнаем правды, — тихо произнесла она. — Не мучь себя, дорогой, пытаясь найти правильный ответ.
— Но ты-то сама как думаешь, Мэг?
— Думаю, Монти приехал помочь тебе. Он… любил тебя, Кинкейд. Я уверена, ты на его месте поступил бы так же.
Пока они возвращались в Лондон, Мэг приняла твердое решение не рассказывать Кинкейду правду. Монти мертв, и его уже не вернешь. Мэг была убеждена, что, осознав глубину своего предательства, Монти не мог поступить иначе. Он сознательно появился на дороге в одежде капитана Скарлета и своей смертью искупил вину перед ним. Теперь лорд главный судья будет считать, что знаменитый разбойник капитан Скарлет убит, и никому в голову не придет искать его.
— Да, Мэг, я тоже сделал бы все возможное, чтобы спасти лучшего друга! — взволнованно воскликнул Кинкейд. — Теперь нам надо как-то забрать его тело и привезти в Лондон.
— Кинкейд, тебе ни в коем случае нельзя показываться там, — возразила Мэг. — А вдруг кто-нибудь из людей лорда главного судьи опознает тебя? Нет, у Монти много друзей, и они достойно его похоронят. — Она подошла к столу. — Давай поужинаем. — Я заказала очень вкусного тушеного ягненка с луком и свежий хлеб.
Кинкейд вздохнул, отошел от камина. После всего случившегося у него пропал аппетит, и ел он машинально. Лицо Кинкейда было печальным и отрешенным.
«Мы последний раз ужинаем вместе, — вдруг пронзила ее мысль. — Последний раз…»
Она еще утром приняла решение покинуть сегодняшней ночью их дом на Чаринг-Кросс, а несколько странных фраз, брошенных Кинкейдом, пока они добирались до Лондона, лишь подтвердили правильность ее выбора. Мэг снова попыталась завести с Кинкейдом разговор о его недавнем посещении замка Ратледж, но он лишь уклончиво сказал, что замок произвел на него гнетущее впечатление и он многое понял, вернувшись в Лондон. Сердце Мэг сжималось от страха при мысли, что Кинкейд мог отыскать в замке следы ее преступления.
«Бежать, немедленно бежать, — твердила она. — Медлить нельзя».
Как только Кинкейд поужинает и ляжет спать, Мэг незаметно выскользнет из дома и направится в прачечную Сэйти. Она проведет там остаток сегодняшней ночи, а завтра на рассвете отправится в замок Ратледж навестить могилу сына. Она не сможет покинуть Англию, не попрощавшись с ним! Потом вернется к Сэйти и будет ждать отправления корабля, и никто никогда не увидит ее больше в Лондоне.
Ночью Мэг, лежа рядом с Кинкейдом, чутко прислушивалась к его ровному дыханию. Больше всего она боялась, что он проснется. Наконец Мэг решилась. Она тихо встала с постели, бесшумно и торопливо оделась. Несколько секунд она смотрела на спящего Кинкейда, мысленно прощаясь с ним, и уже направилась к двери, но вспомнила, что обещала не уходить, не предупредив его об этом. Она вернулась и подошла к столу. Схватив перо, Мэг обмакнула его в чернильницу и быстро написала несколько слов. Она не могла покинуть Кинкейда, не признавшись ему еще раз в своей любви!
«Я люблю тебя и буду любить всю оставшуюся жизнь. Прости меня, но нам не суждено быть вместе«.
Мэг тихо вышла из спальни, взяла в холле приготовленную накануне сумку с вещами и поспешила к входной двери. Распахнув ее, она выбежала на улицу, и через несколько минут ее одинокая фигура растворилась в ночи.
— Мэг, вы в своем уме? — в ужасе воскликнула Сэйти, услышав, что та собирается отправиться в замок Ратледж. — Это же опасно, разве вы не понимаете?
Они сидели на маленькой кухне в прачечной и пили чай с бисквитами, которые накануне испекла Сэйти.
— Да, я в своем уме, и я твердо решила перед отплытием навестить могилу сына.
— Но Мэг! — Сэйти всплеснула руками. — Вы не должны рисковать! А если этот граф уже вернулся в замок, что тогда?
— Я должна попрощаться с сыном, — твердо повторила Мэг. — Не волнуйся за меня, Сэйти. Кинкейд говорил, что граф Ратледж пробудет в Лондоне еще несколько дней, так что я не столкнусь с ним.
Сэйти с сомнением покачала головой.
— А если он вздумает вернуться раньше времени?
— Вряд ли он сразу поспешит на кладбище.
— Нет, Мэг, оставайтесь здесь и ждите отправления корабля!
Мэг поднялась из-за стола и нервно прошлась по маленькой кухне.
— Пойми, Сэйти, я ведь навсегда покидаю Англию, — заговорила она. — Никогда больше сюда не вернусь! Нет, я должна съездить в замок и положить цветы на его могилу! — В глазах Мэг блеснули слезы.
— Вижу, вас не переубедить! — воскликнула Сэйти. — Главное, не опоздайте к отправлению корабля, Мэг!
— Не волнуйся, у меня еще много времени!
— Когда вы намерены ехать?
— Прямо сейчас!
Сэйти засуетилась.
— Мэг, тогда я соберу вам в дорогу поесть. Возьмите эти бисквиты, они очень вкусные!
Мэг подошла к ней и обняла за плечи.
— Спасибо, Сэйти! Если бы ты только знала, как я тебе благодарна! Ты так поддерживаешь меня…
Сэйти махнула рукой.
— Да что вы, Мэг! Это я благодарна вам и Кинкейду за то, что вы помогли мне покинуть публичный дом и наладить собственное дело! — она немного помолчала, а потом спросила: — Кстати, а если он придет ко мне в прачечную и начнет расспрашивать про вас, что мне отвечать?
— Ты скажешь ему, что ничего не знаешь обо мне, Сэйти. Прошу тебя, не поддавайся его уговорам и не говори, где я!
— Мэг, боюсь, Кинкейд не поверит мне, — вздохнула Сэйти. — Он будет настаивать, требовать, чтобы я сказала, куда вы уехали.
— Но ведь ты не предашь меня?
— Нет, конечно, нет! Обещаю, Мэг, что я ничего не скажу Кинкейду! — в голосе Сэйти прозвучала решимость.
Мэг улыбнулась.
— Я верю тебе, дорогая. Ты — мой самый надежный друг!
