Кэтлин Вудивисс - Нерешительный поклонник
Адриана судорожно схватилась за лацканы отцовского бархатного халата.
– Папа, пожалуйста, пусть он уедет!
– Он обидел тебя, дитя мое?
– Нет, папа, даже не прикоснулся!
Джайлз, прижав ко лбу дрожащую руку, облегченно вздохнул. После выходки Роджера он стал очень подозрительным.
– В таком случае, дочь моя, что сделал этот человек?
– Абсолютно ничего, папа. Он вел себя безупречно…
Колтон, по-прежнему закрывая один глаз ладонью, пренебрежительно отмахнулся:
– Ну, теперь, милорд, вы, возможно, видите, что я…
– Он хочет меня не больше, чем шестнадцать лет назад, – всхлипнула Адриана.
– Это неправда! – перебил Колтон. – Я хочу ее и готов…
Он вовремя осекся, дивясь тому, что сделала с ним эта девчонка! Да он едва не признался, что готов бежать к алтарю! Неужели у него совершенно не осталось воли?
– Пожалуйста, папа, – промурлыкала Адриана, теребя рукав его халата. – Давай пойдем в дом. Я больше вообще не желаю говорить о контракте! Если лорд Райордан все еще хочет жениться на мне, я согласна!
– Ни за что на свете! – заревел Колтон, к величайшему изумлению Джайлза. – У меня есть кое-какие права!
Джайлз умоляюще выставил вперед руки, в надежде успокоить разъяренного маркиза. Он никогда еще не видел Колтона в таком гневе. Может, Адриана и вправду ему небезразлична!
– Думаю, мы все уладим позднее, милорд, после того как вы и Адриана все хорошенько обдумаете. Сейчас моя дочь расстроена и не способна думать связно. Дайте ей день-другой прийти в себя, и мы снова потолкуем на эту тему.
Колтон замялся, стремясь все выяснить немедленно, пока Адриана не выкинула чего-то такого, о чем они потом оба пожалеют. Саманта сообщила ему о слухах, касавшихся Райордана. Теперь же, после того как Адриана пообещала принять его предложение, Колтон сгорал от ревности. Из всех поклонников девушки больше всего он боялся Райордана. Только заключенный отцом контракт давал ему преимущество над будущим герцогом, и теперь он будет спорить, пока не посинеет, прежде чем позволит Адриане разорвать соглашение. Как бы он ни восхищался Кендриком, тот, вне всякого сомнения, станет его злейшим врагом, если дело дойдет до борьбы за Адриану.
– Лорд Джайлз, вы еще не выслушали моего истолкования случившегося, и я почтительно умоляю поговорить сначала со мной, прежде чем склониться в пользу Райордана. Неужели у меня меньше прав, чем у него?
– Я выслушаю вас, – решил Джайлз. – В этом будьте уверены. Но прошу дать мне время объясниться с моей дочерью и понять, что она имеет против вас. Я не отдам ее другому, пока не представлю вам возможность изложить свои просьбы и жалобы.
Хотя Колтон не желал уезжать, углом здорового глаза он видел, что Бентли отчаянно машет руками.
– Хорошо, – сдался он, кланяясь. – Как скажете.
Усевшись в ландо, он молча наблюдал, как Джайлз ведет дочь к крыльцу. Дверь за ними закрылась, и Колтону вдруг показалось, что ухаживанию, из-за которого он так мучился последние два с лишним месяца, положен конец. Пустота в груди лучше всяких слов говорила о том, что он так же не может жить без Адрианы, как без собственного сердца.
Лошади тронулись. Но Колтон, ничего не замечая, пристально смотрел в темноту.
Глава 14
Гаррисон переложил подсвечник в левую руку и постучал правой в дверь спальни маркиза. Он уже знал, что тот вернулся домой в ужасном настроении и почти сразу же заперся у себя. В обычных обстоятельствах он ни за что не побеспокоил бы хозяина, но дело было крайне срочным.
– Милорд, – окликнул он. – Только сейчас из Лондона прибыл посланец. Какие-то важные новости.
Ворчливому разрешению войти предшествовали громкий удар, треск и звон разбитого стекла. Колтон сел в кровати и прикрыл простыней обнаженные чресла. Все это время он не сомкнул глаз, размышляя, каким образом убедить Адриану, что договор не должен быть расторгнут. Он просто не может позволить ей уйти, иначе его сердце разорвется от боли!
Колтон с печальным вздохом пригладил рукой растрепавшиеся волосы, посмотрел сначала на весело пляшущее в камине пламя, потом на усыпанный стеклянными осколками ковер. На беду поврежденный глаз распух и почти закрылся. Если потребуется куда-то ехать, придется сначала наложить повязку.
– Входите, Гаррисон, – позвал он, – да принесите свечу, чтобы знать, куда ступаете. Я только что разбил лампу.
– Простите за то, что разбудил, милорд, – извинился Гаррисон.
– Ничего, я не спал.
Дворецкий поставил подсвечник на стол и протянул хозяину записку. Сломав восковую печать, Колтон развернул бумагу и пробежал глазами содержание: «Мисс Пандора Мейс умирает и молит вас поскорее приехать».
– Я должен немедленно ехать в Лондон, – сообщил Колтон. – Гаррисон, прикажите Бентли приготовить второй экипаж, с запасными лошадьми, и взять с собой еще одного кучера. Мы поедем быстро и налегке, и я не хочу изматывать нашу лучшую упряжку. А стекло уберете позже.
– Сложить вам саквояж или сундук, милорд?
– Пара смен одежды и самое необходимое на случай, если меня задержат до конца недели. Надеюсь, я буду дома к понедельнику.
– Вот и хорошо, милорд. Ваша матушка будет счастлива встречать Рождество вместе с сыном.
– Я сделаю все возможное, чтобы вернуться вовремя.
Менее чем через час карета уже уносила Колтона в столицу. На рассвете следующего дня они оказались в предместьях Лондона, и Колтон велел второму кучеру везти его в городской дом актрисы.
– Я задержусь здесь, Бентли, – объяснил он старику, дремавшему в карете. – Чуть дальше по дороге есть гостиница. Может, сумеете отдохнуть часок-другой. Если вас не будет, когда я выйду, поищу в гостинице.
– Как скажете, милорд.
Колтон постучал. Через несколько минут на пороге вырос немолодой одетый в темное священник и с удивлением взглянул на повязку на глазу гостя.
– Ваша светлость?
– Да, я лорд Рэндвулф. Это вы послали записку?
– Да, милорд. Я преподобный Адам Гудфеллоу, настоятель приходской церкви в Оксфорде, где когда-то крестили мисс… э… Мейс. Она просила меня приехать в Лондон и присутствовать при ее последних минутах.
– Вы давно здесь? – осведомился Колтон.
– Прибыл вчера вечером, милорд. С ней был врач, но оставил ее на моем попечении, отчаявшись что-то сделать.
– Могу я видеть ее?
Священник распахнул дверь шире и впустил Колтона.
– Боюсь, она почти никого не узнает. Держится только потому, что надеется вас увидеть.
– Ведите меня к ней.
– Конечно, милорд, – кивнул старик и поплелся по коридору, едва передвигая ноги.
Наконец Колтону это надоело.
– Прошу извинить меня, преподобный, но я знаю, где ее спальня.
