Герман Воук - Марджори в поисках пути
— Вы знали Фрейда? — Она уставилась на Майкла.
— Ну, очень мало. Мне нужно было с ним познакомиться пятнадцать лет тому назад, когда я писал работу по философии; это было необходимо, если вы хотели написать что-нибудь в области анализа. Я видел его на двух семинарах… Что же в этом такого забавного? У вас такой вид, как будто вы не поверили ни одному слову.
— Я не знаю. Это похоже на то, как если бы вы сказали, что водили дружбу с Дарвином или Коперником.
Иден улыбнулся.
— Он был гений, верно. Но он не был Дарвином или Коперником, здесь вы не правы. Никто не может на самом деле полагаться на него. И это то, что делает ученого настоящей вехой. Наверняка у него есть последователи, так же, как у Сведенборга и Генри Джорджа. Секта энтузиастов. Фактически Фрейд был великим писателем, блестящим полемистом, скажем, как Ницше или Вольтер. Его труды будут жить и проливать свет вечно, подобно трудам других великих философов, но…
— Блондинка снова смотрит на вас, — сказала Марджори, наклонив голову. — Она заставляет меня стесняться.
— Я бы хотел, чтобы она свалилась за борт, — пробормотал Иден.
— Абсурд.
Иден с силой смял сигару в пепельнице.
— Вы видели сегодняшнюю газету? Чехословакия захвачена. Мне кажется, если бы я была немкой, мне бы доставило величайшее удовольствие перерезать себе горло… Очень жаль, что вы рассказали о Хильде. Я чувствую, как ее взгляд скользит по моей шее подобно пауку. Давайте, к черту, уйдем отсюда.
Они пошли назад к прогулочной палубе на теннисный турнир, в котором Майкл участвовал. Из мужчин было только шесть претендентов на кубок.
— Это закончится приблизительно через час, — сказал Иден. — Побудьте здесь и поболейте за меня.
Он легко победил своего первого противника, уверенно играя в обороне. Затем он встал рядом с Марджори и наблюдал следующий матч, который выиграл молодой немец по имени Тейлер, в зеленом клетчатом жакете; Марджори узнала в нем мужчину, который сидел в ночном клубе с молоденькой блондинкой Хильдой. В последний Момент немец повернулся к Майклу, отсалютовал своей ракеткой и поклонился.
— Господин Иден, к вашим услугам.
У него были длинные прямые светлые волосы и очень широкие плечи. Иден встал и снял пальто и галстук, немец усмехнулся.
— Необязательно, господин Иден. Вы одолеете меня без труда.
Иден проиграл первый гейм, нанося необдуманные удары и совершая ошибки, держась очень прямо и отклоняясь от мяча при сильных резких ударах. Немец, пользуясь его ошибками, холодно и методично накапливал очки. Пришла Хильда и присоединилась к перилам рядом с Марджори. Она аплодировала всем хорошим ударам Идена и, когда он проиграл, сказала Марджори:
— Он выиграл кубок на Шамплейне. Он скоро воодушевится.
Марджори не ответила.
Во втором гейме немец нанес Идену сильный удар слева, источник всех его грубых ошибок; но короткий плоский удар Идена слева попал в цель. Это был очень быстрый удар, и Тейлеру пришлось глупо усмехнуться пару раз, поскольку он проскочил мимо. Хильда крикнула:
— Это так же, как на Шамплейне, Майкл!
Марджори доставляло удовольствие рассматривать, какие короткие лодыжки были у немецкой девушки; прогулочные туфли, надетые на ней, уродовали их.
Хильда сказала Марджори:
— Он играет хорошо, да? Танцует, общается, играет в пинг-понг — как все американские мальчики, нет? Вы старые друзья?
Марджори слабо кивнула. Она почувствовала неловкость, скованность и была неспособна разговаривать с немецкой девушкой.
— Так он мне говорил. Хорошо встретиться со старым другом на корабле. Вам везет. Он приятный мужчина. Очень культурный. О, мы отлично провели время на Шамплейне!
Марджори почувствовала боль в виске — теннисный мячик отскочил от ее лица.
— Извините, Мардж! — воскликнул Иден. — Я не хотел сделать вас слепой.
Хильда засмеялась.
— Успокойся, Майк, ты проигрываешь кубок.
Быстрыми подачами Иден выиграл ряд очков. Зрители, которых было человек двадцать, столпились вокруг стола и аплодировали. Немец поднял вверх свою ракетку, улыбаясь Майклу.
— Вы воодушевляете меня.
Он снял свой ярко-зеленый жакет и развязал галстук. Зрители рассмеялись, а Иден холодно улыбнулся.
Блондинка сказала:
— О, он очарователен. Для меня, так он типичный англичанин. Я прожила в Лондоне три года, и если бы увидела его на Пиккадилли, я бы никогда не предположила, что он американец; евреев оставим в покое. Метко, Майк!
Ее замечание заставило Марджори сжаться. Она выдержала паузу и произнесла:
— Прошу прощения?
— Хм? — не поняла молоденькая блондинка.
— Вы хотели сказать, что Майк Иден — еврей?
Блондинка благосклонно улыбнулась.
— Вы его старая подруга? Вы наверняка знаете это. Пожалуйста, не думайте, будто меня это интересует, потому что я — немка. Мы не все такие, как вы себе представляете.
У Марджори возник странный непреодолимый импульс, и она сказала, тряхнув головой:
— Ну, мне интересно знать, как у вас возникло это впечатление. Мне известно, что он не еврей. Мы жили по соседству несколько лет назад. Я жила через улицу от церкви, в которую ходила его семья.
— В церковь? Его семья ходила в церковь, вы сказали?
Последовал взрыв аплодисментов, который обе девушки проигнорировали. Они смотрели друг другу прямо в лицо. Теннисный мячик щелкал и щелкал, глаза блондинки дрогнули.
— Вы не ошибаетесь?
Марджори тряхнула головой. Блондинка сверкнула глазами на Идена, а затем на Марджори.
— Я почувствовала себя смешной. Он никогда не говорил этого, я только предполагала — он страшно симпатичный. У моего отца были тяжелые времена при нацистах, и я ставлю себя иногда в глупое положение… А, посмотрите на этот удар!
Иден заманил Тейлера на одну сторону стола и ударил по мячу в другой угол. Все зааплодировали, и немец стукнул по столу ракеткой.
— Хорошо, хорошо.
Он улыбнулся Идену; его глаза покраснели, взгляд был полон решимости. Он выиграл второй гейм с близким счетом. Иден выиграл третий гейм.
Состязание продолжалось. Оба игрока вспотели, их рубашки покрылись темными пятнами. Лицо Идена стало мертвенно-серым, а его шрам — фиолетово-красным. Зрители больше не аплодировали и смотрели в молчании. Восьмым очком следующего гейма был сильный прием мяча на лету, продолжавшийся две минуты, и Иден выиграл его наконец сокрушительным боковым ударом. Немец после этого стал делать ошибки. Иден перешел к мягкому стилю игры, заманил немца на одну сторону, затем послал дразнящий крученый удар на противоположную сторону стола. Тейлер бросился туда, споткнулся о ножку стола и упал лицом вниз. Взрыв смеха со всех сторон не снизил напряжения. Тейлер встал на ноги, тоже смеясь, его лицо было темно-красным. Иден выиграл гейм, показав сумасшедшую силу.
