Элизабет Стюарт - В объятиях врага
Поднявшись в свою комнату, девушка принялась размышлять о собственном безрассудстве. Как она могла влюбиться в человека, не знавшего, что означает слово «страх», – она, всегда трепетавшая от одного хмурого взгляда своего отца?! Когда она станет женой Фрэнсиса, ей придется проводить бесконечные часы, дожидаясь его возвращения из очередного опасного похода. Наверное, пора уже сейчас привыкать к тоскливому страху, поселившемуся в сердце: едва ли Фрэнсис когда-нибудь изменится, даже если бы ей этого очень хотелось…
Невольная улыбка вдруг тронула губы Энн. Легче было бы остановить ветер, свободно веющий над Шотландским нагорьем, чем пытаться переделать характер Фрэнсиса! Впрочем, если бы он был осторожным и нерешительным, вряд ли он смог бы завоевать ее сердце. Фрэнсис всегда будет жить свободно, как чайки, реющие над Кеймри, а ей останется лишь благодарить бога за те краткие часы, что он сможет пробыть рядом с ней…
Внезапно со двора донесся стук копыт, и Энн, подойдя к окну, увидела, как сэр Перси Кэмпбелл в запыленном дорожном костюме слезает с лошади. Озабоченно нахмурившись, девушка поспешно отступила в глубь комнаты. Отец наверняка потребует, чтобы она оказывала внимание Кэмпбеллу… В последнее время Гленкеннон пребывал в столь дурном расположении духа, что она бы не осмелилась протестовать, однако ей становилось все труднее выдерживать ухаживания сэра Перси, сохраняя хотя бы видимость самообладания.
Чтобы приободриться, Энн напомнила себе, что играть в эти игры ей уже недолго. До конца месяца осталось всего четыре дня; Фрэнсис, должно быть, уже на пути в Рэнли…
Торопливые шаги зазвучали в коридоре, и Гленкеннон распахнул дверь ее комнаты.
– Кэмпбелл здесь, и, судя по всему, он не в самом лучшем настроении, – сердито объявил граф. – Надо его задобрить. Ты должна приложить к этому все старания, моя дорогая. Я хочу, чтобы наш гость чувствовал себя довольным и счастливым, – добавил он, бросив на нее многозначительный взгляд.
Непривычная волна протеста вдруг всколыхнулась в ее груди. Энн изо всех сил сжала в руке шелковый платок, мысленно приказывая себе придержать язык. Ведь осталось всего четыре дня…
– Я сделаю, что смогу, чтобы его развлечь, отец, – сказала она с покорностью, которой на самом деле отнюдь не ощущала.
Граф коротко кивнул, с недовольством оглядывая ее гладко причесанную голову со строгим узлом на затылке.
– Ну так переоденься во что-нибудь нарядное и причешись получше. Жду тебя к обеду через час.
* * *Гленкеннон отхлебнул огненной янтарной жидкости из своего бокала, не спуская пристального взгляда с Кэмпбелла. Вечер прошел хорошо, несмотря на неблагоприятное начало. Кэмпбелл был в бешенстве от нового налога, хотя – в отличие от многих других – мог заплатить с легкостью, ничем не обременяя себя. Еще больше его разозлило внезапно полученное краткое письмо с приглашением, более напоминавшим приказ. Обстоятельства, безусловно, не располагали к заключению брачного контракта, но Гленкеннон твердо решил покончить с этим делом безотлагательно. Ему позарез нужны были деньги, и он не мог ждать, пока Кэмпбелл сам соберется сделать предложение.
– Еще вина, милорд? – спросил граф, растянув губы в любезной улыбке.
Кэмпбелл взглянул на свой пустой бокал.
– Да, пожалуй, еще немного. Надо сказать, это был самый прекрасный обед из всех, что мне сервировали за последние две недели. Передайте мои поздравления вашему повару.
Гленкеннон встал, его улыбка несколько потеплела. Он пересек кабинет и налил своему гостю щедрую порцию лучшего французского коньяка. С каждым часом Кэмпбелл становился все более общительным под двойным воздействием тонкой лести и крепких напитков. Улыбки Энн и хорошего обеда оказалось достаточно, чтобы улучшить ему настроение.
Граф протянул гостю хрустальный бокал.
– Для вас – все только самое лучшее, мой друг! Ваши советы для меня бесценны. Вы, как никто другой, умеете понимать этих сумасшедших горцев. Но меня беспокоит кое-что еще, Перси, и я счел необходимым поговорить с вами об этом. – Он поднял на Кэмпбелла невинный бесхитростный взгляд. – Сэр Чарльз Говард обратился ко мне с просьбой о встрече, намекнув, что хочет сделать предложение моей дочери. Мне показалось, что вы питаете к Энн определенный интерес, и я не стал бы обещать ее руку никому другому, не спросив сначала о ваших намерениях.
Откинувшись на спинку обитого бархатом кресла, Кэмпбелл самодовольно усмехнулся:
– Я не настолько пьян, как вам кажется, поэтому давайте поговорим начистоту, милорд. С одной стороны, вы отчаянно нуждаетесь в золоте для финансирования военной кампании против Маклина, а у меня в сундуках имеется много золота, которым я мог бы поделиться. С другой стороны, я хочу взять вашу дочь в жены, но считаю, что вы запрашиваете за нее непомерно высокую цену. – Он помолчал, согревая коньяк в ладонях. – Я мог бы согласиться на вашу цену, но только на моих собственных условиях. – Едва сдерживая возбуждение, Кэмпбелл поднял глаза на затаившего дыхание Гленкеннона. – Вы мне позволите перейти прямо к сути дела?
* * *Даже при свете полудюжины свечей уже невозможно было различить оттенки красных шелковых ниток для вышивания.
– Бесс, мне кажется, нам лучше отложить работу до утра, – сказала Энн, глядя, как ее служанка щурится над пяльцами.
Она поднялась и подошла к окну, пока Бесс убирала рукоделье. В этот вечер ей не сиделось на месте, душа у нее была неспокойна. Ей очень не понравилось, как обращался с ней Гленкеннон за ужином, не понравилась его улыбка и расчетливый взгляд холодных серых глаз.
Всматриваясь в темный двор, она в который раз спросила себя, где сейчас Фрэнсис. Что, если он пострадал во время набега? А вдруг он уже убит? Энн обхватила себя руками за плечи и тяжело вздохнула. Ничего с ним не случилось, и с ее стороны просто глупо поддаваться подобным мыслям. Фрэнсис скоро будет с ней. В конце концов, осталось ведь всего четыре дня…
Громкий стук в дверь прервал ее раздумья. Бесс пошла открывать, но не успела она дойти до двери, как кто-то распахнул ее снаружи. Бесс поспешно отступила назад и присела в глубоком реверансе. На пороге стоял Гленкеннон. Энн заметила злорадный огонек в его глазах и сразу же насторожилась. Только не Фрэнсис… Господи, только бы не Фрэнсис!
– Можешь идти, – сказал Гленкеннон горничной, кивая на дверь. – Своей хозяйке ты сегодня больше не понадобишься.
Бесс бросила на Энн извиняющийся взгляд, поклонилась и вышла. С замирающим сердцем Энн повернулась к графу, готовясь выслушать принесенные им новости.
– Спешу сообщить тебе радостную весть, дорогое мое дитя, я только что устроил твое замужество, – объявил он. – Наш друг Перси Кэмпбелл просит твоей руки, и я взял на себя ответственность дать согласие от твоего имени. Не сомневаюсь, что ты рада не меньше, чем я.
