Роузи Томас - Кашемировая шаль
Меир осталась довольна поездкой. Она удовлетворилась тем, что сфотографировала озеро, деревья и белую длинношерстную козу. Фотоаппарат не мог запечатлеть запахи, но это было к лучшему. Она подумала о бабушке и дедушке. Теперь, когда она сама побывала в этих удивительных краях, история о миссионере из Валлийской пресвитерианской церкви, проповедовавшем тут, в Лехе, в сердце Гималаев, казалась ей невероятной. Неужели Эван Уоткинс не нашел, кому проповедовать Слово Божье на побережье Инда? Почему он отправился сюда наставлять на путь истинный малочисленный народ чангпа? Может, здесь его поймала в снежную ловушку зима?
Туристы брели по плато к белому автобусу. Меир бросила последний взгляд на коз и присоединилась к своим попутчикам.
— Быстрее в автобус! — прикрикнул старший группы на мальчиков из Израиля.
Те вприпрыжку помчались к машине.
Глава 2
Вернувшись в Лех, Меир потратила целый день на поиски смотрителя, у которого были ключи от европейского кладбища.
— Днем, скорее всего, придет, — предрек старик, куривший кальян на ступеньках.
Но днем там не оказалось ни старика, ни смотрителя с ключами. Меир стояла за забором и с грустью смотрела, как желтые листья опускаются на могильные плиты.
В Ладакхе жизнь шла своим чередом. Она вернулась в город с твердым намерением выпить чашку местного чая и разработать новый план действий. Перед мечетью она заметила золотисто-рыжую копну волос, пылающую над белыми куфиями мужчин, спешивших на молитву. Женщина и ребенок были заняты только друг другом и не замечали ничего вокруг. Девочка плакала. Ее личико было красным и мокрым от слез. Мать что-то тихо втолковывала ей. Черноволосого мужчины на этот раз с ними не было.
— Нет! Нет! — рыдала девочка, топая ногами в пыли.
— Ну все! — Женщина говорила на английском с сильным американским акцентом. — Немедленно прекрати!
Она не сердилась, на лице играла озорная полуулыбка. Женщина несла несколько сумок с покупками и была вынуждена поставить одну на землю, чтобы освободить руку для ребенка. Но малышка уже заметила, что Меир наблюдает за ней. Она несколько раз моргнула — в глазах больше не было слез, только искреннее возмущение. Кричать она не перестала, наоборот, получив в лице Меир благодарного слушателя, залилась каким-то постановочно-опереточным плачем. Меир осмотрелась. Впереди и сзади было немного свободного места. Она подняла указательный палец и внимательно посмотрела в глаза девочке. Любопытство взяло верх над обидой. Как только внимание малышки полностью сосредоточилось на Меир, та глубоко вдохнула, собралась и выполнила изящный кувырок назад. Давненько же она не практиковалась! Прыжок вышел немного «смазанным» в конце, но в целом был неплохим. Девочка в изумлении открыла рот и широко распахнула глаза. Меир хлопнула в ладоши и сделала связку из двух фляков[7]. В цирке она постоянно выполняла этот трюк вместе с Хэтти. Наверное, этот прыжок удался бы ей даже во сне. Так получилось, что приземлилась она совсем близко к ребенку. Девочка немедленно схватила ее за ногу и подняла на нее любопытную мордашку. Она светилась счастьем.
— Еще! Encore une fois![8]
Ее мать рассмеялась:
— Как здорово! И гораздо эффективнее, чем конфеты.
Меир почувствовала себя не в своей тарелке. Вокруг них собралась небольшая толпа зевак, которые, наверное, приняли ее за уличную циркачку и ждали продолжения. Меир захотелось немедленно убежать как можно дальше.
— Главное, что фокус удался. Давайте помогу с покупками. — Меир отряхнула руки и взяла пакет.
Женщина подняла дочку и одним ловким движением примостила ее на бедре.
— Прыгающая тетя! — Девочка протянула к Меир ручки.
— Совершенно верно, — подтвердила ее мама. — У нее здорово получается, да?
Она разговаривала с легким акцентом, характерным для жителей южных областей США.
— На самом деле не очень. Сама не знаю, что на меня нашло. Просто хотела повеселить вашу дочь. Она так плакала!
Женщина вздохнула:
— Я никак не могла ее успокоить. Все началось с того, что она захотела остаться с папой, но на весь день застряла со мной. Муж сейчас ищет подходящего проводника и пони. Завтра мы идем в большой поход и решили купить все необходимое. Ну а вы? Что вас привело в такую глушь? И куда вы направлялись? Кстати, я Карен, а это — Лотос.
Лотос помахала рукой.
— Меир Эллис. Привет, Лотос.
Ребенок был необычайно красив: высокий лоб, ясные глаза и пухлые губы, как у херувимов с картин итальянских мастеров.
— Я собиралась выпить чаю, — добавила Меир.
Карен кивком указала куда-то через дорогу.
— Отлично. А мы идем в салон красоты. Правда, Ло? Как можно идти в поход без педикюра? Пойдемте с нами, поболтаем. Уверена, там вам подадут неплохой чай.
Меир с радостью ухватилась за эту возможность выбраться из толпы. Переступая через канавы, протискиваясь между рикшами, коровами и людьми, женщины пробирались к небольшому строению с кружевной драпировкой в витрине. Вывеска гласила: «Красота. Только для дам». Пол в «салоне» был не очень чистым, половицы — вытертыми, а пустые полки — пыльными. Кроме них здесь было еще несколько парикмахерских кресел. В помещении витал запах старомодного лака для волос, каких-то лосьонов и духов. В общем, больше пахло прачечной, чем парикмахерской. Несколько женщин в ярких сари моментально окружили Лотос, забрали ее у матери и повели вглубь салона. Они с восхищенными охами и ахами стали расчесывать золотистые волосы девочки. Лотос принимала знаки внимания, словно маленькая принцесса. Улыбчивая девушка с ярко-красными щечками и идеально круглым лицом тибетки позаботилась о пакетах. Мгновение спустя Меир и Карен сидели в соседних креслах перед большим, потемневшим от времени зеркалом.
— Не против педикюра? Не стесняйтесь, — улыбнулась Карен.
Меир позволила работнице салона расшнуровать кеды и с удовольствием погрузила ступни в розовую ванночку. Зажужжал моторчик, и вода наполнилась миллионами пузырьков. Эта сцена была настолько абсурдной, что Меир не могла сдержать смеха.
Отражение Карен вопросительно посмотрело на нее.
— Признайтесь, вы, наверное, танцовщица капоэйра? Мы видели несколько выступлений на улицах Рио. Вы бывали в Бразилии? Потрясающе! Я бы хотела двигаться, как вы. Но я не научусь и за тысячу лет!
Меир снова рассмеялась.
— Что? Нет. Я не танцовщица. Я когда-то, очень давно, работала в цирке.
— В цирке? Вы из семьи циркачей? Не может быть! Наверное, ваш папа — укротитель львов, правда? А мама? Акробатка в блестящем трико, которая выполняет пируэты на спине слона? Наверное, вы родились в шатре и, как только научились ходить, мама пошила вам костюмчик клоунессы! Ой, только не рассказывайте ничего Лотос! Она жуткая фантазерка.
