Николь Джордан - Очаровательная дикарка
Маркус называл ее уменьшительным именем Нель, — более распространенной производной от Элеоноры, «шалуньей», а также другими ласковыми шутливыми словами, в которых было столько нежности. Но к Дэймону он относился настороженно. В первую минуту встречи Маркус пронзил новоиспеченного родственника властным взглядом, но оставался достаточно вежливым, пожимая руку и представляя свою жену Арабеллу.
Но при первой же возможности Маркус отозвал Дэймона в сторону и предупредил:
— Я оторву тебе голову, если ты снова обидишь мою сестру, Рексхэм.
В ответ на это Дэймон чуть заметно улыбнулся.
— Если я снова обижу ее, тебе не потребуется отрывать мне голову, поскольку я это сделаю сам.
В почти зловещей тишине Маркус довольно долго и внимательно изучал его взглядом, а потом, наконец, резко кивнул головой. Очевидно, он согласился принять позицию «поживем — увидим».
Его сдержанность в отношении Дэймона частично можно было считать доказательством их прежней дружбы. Они знали друг друга еще со школы-интерната. И Дэймон горько сожалел о том, что потерял уважение Маркуса после того, как помолвка с Элеонорой была расторгнута. У него было совсем немного близких друзей, но тех, которых он считал таковыми, он берег, как только мог.
Арабелла, леди Данверс, отнеслась к Дэймону снисходительнее, чем ее муж, хотя, приветствуя его, все же оставалась достаточно сдержанной, тем самым, давая понять, что знакома с этой драматической страницей семейной истории.
Однако искренняя симпатия, которую она питала к Элеоноре, не подлежала сомнению, — глаза Арабеллы тотчас, заискрились теплотой, а взгляд стал полным понимания, стоило ей только начать разговор с Эль о том, как все же странно ощущать себя в роли замужней женщины.
— О, я с тобой полностью согласна, — сказала Элеонора, хитро взглянув на Дэймона. — Я все еще никак не могу привыкнуть к своему новому положению.
— Должно быть, что-то витает в воздухе, — сказала, шутя Арабелла, — и вызывает настоящую эпидемию замужества, происходящую прямо на наших глазах. Разве я когда-нибудь могла предположить, что я и мои сестры одновременно поддадимся этому соблазну или что ты, Элеонора, так быстро последуешь нашему примеру. Жаль, что Рослин и Лили не могут быть здесь с нами. Мы бы тогда непременно устроили праздник и отметили столь необычное стечение обстоятельств.
Дэймон знал, что поскольку обе сестры Арабеллы все еще находятся в свадебном путешествии, они не смогут принять участия в загородном мероприятии, которое устроила тетушка Беатрис.
Как оказалось, Арабеллу и Тесс также объединяли тесные отношения. Наблюдая за ними, Дэймон очень скоро пришел к выводу, что этих двух женщин связывает крепкая дружба. Они смеялись и весело болтали вместе с Элеонорой во время ленча, а затем, продолжая в таком же духе, отправились на пляж.
Несмотря на затянутое облаками небо и свежий ветерок, тетушка Беатрис категорически отказалась перенести запланированную экскурсию на другой день, очевидно, ожидая, что погода подчинится ее воле. Поэтому вскоре полдюжины карет уже ехали на юг в направлении моря, конечно же, во главе с виконтессой, которая сопровождала новобрачных в своем экипаже.
Когда Тесс выразила желание искупаться в море, высказав мнение, что это придаст ей сил, Элеонора согласилась с ней, а Арабелла возразила, вследствие чего возник спор по поводу целесообразности данного шага в тот момент, когда надвигается шторм.
Однако Дэймон был невероятно рад за Тесс, заметив, что она наконец-то выползает из своего панциря, в котором спряталась на целых два года, с тех пор, как потеряла своего возлюбленного. По правде, говоря, после этого печального события он ни разу не видел ее такой оживленной.
Он отметил, что Элеонора как обычно излучала радость, хотя большую часть времени практически не обращала на него никакого внимания, лишь однажды взглянув на него, когда он помог ей выйти из кареты. Она улыбнулась ему с чарующим радушием, и Дэймону на миг показалось, что он получил солнечный удар.
Однако Эль отказалась от его помощи, решив самостоятельно преодолеть каменистую тропинку над обрывом, ведущую к морю. Дэймону не оставалось ничего другого, как предложить свои услуги остальным женщинам из их компании. К тому времени, как он спустился на покрытый галькой берег, Элеонора, Тесс и Арабелла уже ушли далеко вперед, рука, об руку прогуливаясь вдоль кромки моря.
Глядя им вслед, Дэймон решил, что они представляли собой поистине живописную картину — легкий свежий ветер, дующий с моря, налетая, теребил их юбки и развевал ленточки на шляпках. Было огромным удовольствием наблюдать за тремя красавицами, которые с жадностью наслаждались своим времяпрепровождением, а также слышать их мелодичный смех, когда они, пританцовывая, спасались бегством от набегающих волн, стараясь не замочить ног.
Очевидно, на этот счет принц Лаззара придерживался похожего мнения, поскольку, поравнявшись с Дэймоном, не смог сдержать восхищения человека, умеющего ценить красоту. Тем не менее, очень скоро выражение его лица стало несколько озадаченным.
— Я не нарушаю обещания держаться на расстоянии от вашей жены, милорд, однако у вас-то не должно быть причин избегать ее. Или леди Рексхэм сама не ищет с вами встреч?
Вопрос прозвучал совсем, не вызывающе, хотя и с некоторой долей иронии, поэтому Дэймон вынужден был воздержаться от резкого ответа.
— Моя жена обожает находиться в компании подруг, ваше высочество, и я не собираюсь ограничивать ее свободу.
— Хм… — только и произнес Лаззара. А спустя минуту он с хитрым видом добавил: — По правде, говоря, я крайне изумлен. Я полагал, что, имея репутацию героя-любовника, вы знакомы с первой заповедью амурного ремесла.
— И что же это за заповедь, ваше высочество?
— Женщины хотят, чтобы их завоевывали. Вам никогда не добиться ее благосклонности, если вы будете обособленно стоять где-нибудь в сторонке.
— Так вы считаете, что мне нужно добиваться собственной жены?
— Ну, конечно же. И, похоже, искусство обольщения пригодится здесь как нельзя кстати.
Дэймон про себя лишь слегка ухмыльнулся от нелепости того, что Лаззара дает ему советы по искусству обольщения.
Однако принц был прав: необходимо поскорее переходить к решительным действиям, если он надеется раз и навсегда покончить с вынужденным воздержанием. А Дэймон очень хотел положить этому конец.
Криво усмехнувшись, Дэймон подумал, что монашеский образ жизни, пожалуй, был бы достаточно болезнен и нелеп, учитывая тот факт, что за стеной его комнаты каждую ночь спит в одиночестве его несравненная красавица жена.
