Николь Берд - Скандальная леди

Николь Берд

Скандальная леди

Глава 1

Дилижанс, доставивший в Лондон пассажиров с севера Англии, прибыл в конечный пункт своего маршрута с двухчасовым опозданием. Когда многоместная карета наконец-то замерла посередине постоялого двора, сидевшая в ее дальнем правом углу пожилая дама вздохнула с облегчением: фальшивая бородавка на ее носу уже готова была отклеиться.

Встряхнув седыми буклями, эта одетая во все черное путешественница решительно отодвинула длинным крючковатым пальцем задвижку и протянула руку служанке, чтобы та помогла ей встать и выбраться наружу, ее ноги затекли от долгого сидения в неудобной позе в ограниченном пространстве. Живым и бодрым оставался, пожалуй, лишь ее взгляд, которым она с подозрением окинула окружающих из-под полей поношенной шляпки, прежде чем ступить на пыльную землю. Опершись на трость, согбенная старуха нетерпеливо оглянулась и велела замешкавшейся служанке поторапливаться.

Почтовая станция, на которой завершилась их продолжительная утомительная поездка, ничем не отличалась от других подобных заведений. Из окон трактира пахло печеным хлебом и жареной бараниной, терпкий запах эля смешался с менее приятными ароматами конюшни, что, однако, не убавило аппетита у проголодавшейся путешественницы. Мучивший ее голод не заглушила даже боль в пояснице. Она потерла ее костяшками пальцев, проглотила слюну и нетерпеливо оглянулась на свою спутницу.

Служанка наконец тоже вылезла из дилижанса и тотчас же тихонько взвизгнула, вытаращив глаза: толстячок в жилете брусничного цвета, заигрывавший с ней на протяжении всего вояжа; ущипнул ее за ягодицу и заржал как жеребец.

Седоволосая дама прищурилась и смерила нахала уничижительным взглядом. Она прекрасно изучила самоуверенных ухажеров такого сорта пока жила в Йоркшире, – они возомнили себя джентльменами, перед которыми не может устоять ни одна служанка. Судя по неопрятному виду и помятой физиономии этого ловеласа, он, очевидно, несколько перебрал рому из серебряной фляжки, к которой прикладывался в течение всей поездки. Воображение наверняка уже рисовало ему продолжение его флирта с доверчивой провинциалкой в трактире.

Однако хозяйка служанки решила его отрезвить.

Старуха угрожающе подняла трость и, подойдя к незадачливому господину, так огрела ею его по спине, что бедняга подпрыгнул и завопил:

– Довольно, успокойтесь, мадам! Это всего лишь служанка!

– Я научу тебя уважать леди! – крикнула ему в ответ подозрительно молодым голосом старуха. – Следи за своими руками, распутник, и не смей больше прикасаться к этой славной невинной девушке! Лучше убирайся восвояси, пока я не вышла из себя! – При этом она расправила плечи и выпрямила спину, чем вызвала немалое удивление как назойливого приставалы, так и других пассажиров, а также кучера и лакеев..

Спохватившись, старуха вновь ссутулилась, опустила трость, и скрипучим голосом произнесла:

– Доктор прописал мне просто волшебный настой от ревматизма, он творит настоящие, чудеса.

– Я бы назвал это лекарство дьявольским зельем, – пробормотал у нее за спиной мальчишка с конюшни. – Я наслышан о ведьмах, обитающих на севере Англии. В последнее время они почему-то зачастили в Лондон.

Одна из служанок нервно, перекрестилась. Остальные же свидетели поразительной сценки продолжали стоять, раскрыв рты и вытаращив глаза. С недопустимой для девицы ее сословия непосредственностью служанка старухи взяла ее под руку и увлекла прочь, шепча на ходу:

– Ты перегнула палку, Офелия! Теперь нам придется искать для ночлега другую гостиницу. Зачем нам лишние хлопоты?

С досадой тряхнув седыми буклями, Офелия Эпплгейт наморщила нос, с кончика которого грозилась упасть фальшивая бородавка, и натянула шляпку пониже на лоб, чтобы зеваки не запомнили ее лица. Корделия, ее сестра-близнец, разумеется, была права: после такого скандала пораженная публика наверняка начала бы уделять им повышенное внимание, что было не в их интересах.

Офелия молча засеменила рядом со своей мудрой сестрой, несущей саквояж, по одной из узких лондонских улочек, опираясь на трость и украдкой улыбаясь. Как ни странно, настроение после случившегося на постоялом дворе у нее поднялось, она бы с удовольствием еще разок проучила того нахала и взглянула в его испуганные похотливые глазки. Жаль только, что она вышла из образа, ей следует глубже вжиться в роль и не допускать подобных обидных оплошностей. Но в целом она осталась довольна собой.

Однако где же теперь они проведут свою первую ночь в Лондоне?

То же самое заботило и ее сестру.

– Это опасный город, – произнесла Корделия, с тревогой озираясь по сторонам. – Не нравится мне этот район.

– Все не так уж и страшно, – подбодрила ее Офелия, окинув взглядом ветхие здания по обеим сторонам переулка. Но неуверенность, ощущавшаяся в ее голосе, говорила о том, что она просто следует своей привычке ни в чем не соглашаться с сестрой. Привыкшая к этому скверному свойству ее характера Корделия пропустила замечание Офелии мимо ушей и обратила все свое внимание на конские лепешки, которыми была щедро усыпана едва ли не вся мостовая.

– Постой! – сказала Офелия. – Мне надо вынуть из туфель эти проклятые камушки, пока нас никто не видит. Иначе они изуродуют мне ноги.

Гальку она насыпала в обувь для того, чтобы ковылять, как больная артритом старуха, но теперь ее терпение иссякло.

– Разве я не говорила тебе, что это дурацкая затея? Так нет же, ты настояла на своем, возомнив себя будущей столичной знаменитостью, – проворчала Корделия, однако же остановилась и позволила сестре снять туфли и вытрясти из них мелкие камни.

Обувшись, Офелия сказала:

– Ты вполне могла бы остаться дома, милочка! Никто же не тянул тебя в Лондон на аркане! Так что оставь свои колкости при себе и не хнычь, я знаю, какого ты мнения о моем плане.

– Так я и отпустила тебя одну в этот жуткий город, кишащий разбойниками и прохвостами всех мастей! – огрызнулась Корделия, вскинув тонкие брови.

Сестры были похожи как две капли воды: обе – шатенки с выразительными большими карими глазами и приятными чертами лица. Молодые люди, ухаживавшие за ними, называли их красавицами, однако частенько путали одну с другой. Ни один из кавалеров, к сожалению, так и не затронул сердце Офелии и не стал героем ее девичьих грез.

Ее заветной мечтой было играть на театральной сцене и покорить своим талантом не только столицу, но и всю Англию. Разумеется, этой тайной она не осмелилась поделиться с отцом, не говоря уже о старших сестрах, зная наперед, что они поднимут ее на смех и не позволят ей уехать в Лондон. Более того, они стали бы возмущаться ее непозволительными фантазиями и убеждать в том, что леди не следует пренебрегать законами высшего общества и становиться белой вороной. Выйдя на театральные подмостки, Офелия опозорила бы своим поступком родственников и была бы с позором изгнана из семьи. Хотя, разумеется, ее сестры и продолжали бы ее любить. Подумав о грозящей ей участи, она захлопала ресницами, сдерживая навернувшиеся на глаза слезы. Что ж, придется утешаться тайной перепиской с ними, с грустью подумала она, ведь отец будет вынужден выгнать ее из родного дома. Тем не менее, она решила все стерпеть и добиться своей цели любой ценой, даже ценой разлуки с обожаемым папочкой.