Мэдлин Хантер - Украшение и наслаждение
— У меня всего лишь мое личное маленькое дельце в том месте, где проводят аукционы, — пробормотал пленник. — Я ничего не крал. И деньги в мешке принадлежат мне.
— Мы не подозреваем тебя в краже, — сказал Дариус. — Ты ведь недавно отлучался на несколько дней из города. Был в Кенте?
Ходжсон опустил глаза.
— А если и был, то что?
Тут наконец вмешался Эмбери; он проговорил:
— Послушай-ка меня, приятель… Ведь мы знаем достаточно, чтобы передать тебя в руки людей, которые сумеют вытянуть из тебя все, что захотят. Они используют такие методы, по сравнению с которыми быть убитым — милость Божья. А если ты был в Кенте, то ехал туда на дилижансе, и мы сможем узнать об этом, когда поспрашиваем в придорожных гостиницах. Тебе светит не только петля, но и нечто худшее, мистер Ходжсон, а единственная твоя надежда — рассказать нам все. Если ты это сделаешь, то, вероятно, мы сможем использовать свое влияние, чтобы избавить тебя от самого худшего.
Кендейл сверкнул глазами, выражая свое неодобрение последней частью речи Эмбери. А глаза Ходжсона округлились, когда он услышал слово «петля».
— Я всего лишь курьер. Доставляю то одно, то другое. Вот и все!
— Зачем ты ездил в Кент? — спросил Дариус.
— Мне надо было встретить там человека и проводить его в Лондон. Но он так и не появился.
— Но ты ведь не в первый раз встречаешь людей на побережье. Ты ведь часто бывал там и выполнял разные поручения, не так ли?
— Всего несколько раз.
— Расскажи нам о своих делах с Морисом Фэрборном и с его дочерью.
— Ах, черт! Так вы уже знаете?! — в досаде воскликнул Ходжсон. — Да, я приносил ему вести. А также кое-какие товары. Вино и прочее для продажи на аукционе. Вот откуда у меня этот мешок монет. — Он кашлянул и утер губы рукавом. — У него коттедж на побережье, и несколько раз люди, которых я встречал… Ну, обычно, они появлялись не так, как этот, последний. И они останавливались там на ночь, прежде чем отправиться в Лондон.
— Ты его убил? Столкнул с утеса? Это было одно из твоих поручений? — спросил Дариус.
— Нет-нет! Его падение было и для меня несчастьем, и оно не принесло мне ничего, кроме хлопот и неприятностей. Не стало возможности останавливаться у него в доме. Мы лишились его помощи. Этот болван отправился гулять и упал. — Ходжсон сокрушенно покачал головой. — Что за ужасная ночь тогда была! Видите ли, я… Повторяю вам, я всего лишь на побегушках. Доставляю разные вещи. Готов признаться, что время от времени они нанимали меня перевозить контрабанду — вино и прочее. Но это ведь не настоящее преступление… Почти все этим занимаются. — Пленник попытался улыбнуться и добавил: — Многие из таких, как вы, ваше лордство, пили это вино на своих веселых пирушках.
— Кто давал тебе задания передать то или иное послание Фэрборну? — спросил Эмбери. — Кто тебя инструктировал и кто тебе платил?
— Иногда люди, которых я встречал, давали мне письма для него. А иногда… Был еще один, который тоже появлялся и заставлял меня объяснять, как идет дело. Он давал мне поручения и послания, а случалось, что и я ему передавал сообщения. Этот со мной не оставался. Думаю, он возвращался обратно.
— Ты знал, что в таких случаях речь не шла о контрабанде? — сказал Кендейл угрожающе. — Они хорошо платили тебе за измену?
— За какую измену?! Ведь на тех кораблях доставлялись товары, которые я передавал мистеру Фэрборну.
— И товары, и шпионы! — рявкнул Кендейл.
Ходжсон повернулся к Дариусу:
— Милорд, вы же не думаете всерьез…
Граф поднял руку, заставляя пленника помолчать.
— Фэрборн оказался удобен для ваших целей, Ходжсон. Когда он умер, у вас возникли затруднения, верно?
— Да-да, чертовские затруднения! — закивал пленник.
— И тогда тебе велели заменить его дочерью? Поэтому ты и повадился в аукционный дом?
— Почему заменить?! Ведь одна же семья! Я думал, она обо всем знала… — Ходжсон пожал плечами и добавил: — К тому же она была рада нам помогать.
Дариус побагровел при этих словах и в гневе шагнул к Ходжсону, но Эмбери вовремя схватил его за руку, заставив остановиться. Ходжсон же, почуяв угрозу, в страхе отпрянул от графа. Тот с трудом овладел собой и уселся на стул. Но теперь-то мистер Ходжсон понял, что угроза исходила от всех троих.
Все еще сжимая кулаки, Дариус проговорил:
— Ты шантажом вовлек Фэрборна в эти дела, а потом и его дочь. Иначе она не дала бы тебе мешок монет и не оказывала бы помощь. Фэрборну не нужны были товары, которые ты доставлял ему.
— Но я же говорю вам, что ничего плохого не делал, был только посыльным.
Потеряв терпение, граф поднялся и снова схватил пленника за ворот.
— И что же заставило Мориса Фэрборна помогать вам? — спросил он.
— Его сын! — в отчаянии выкрикнул Ходжсон. — Мне велели передать ему, что его сын похищен и будет жив только в том случае, если он поможет нам. Он должен был подавать знак людям на лодке… мол, все в порядке, берег чист. И время от времени он принимал у себя гостей.
— Значит, ты потчевал его ложью… А ты видел когда-нибудь его сына?
— Конечно, нет! Где я мог его видеть? Мне велели передать старику, что он жив, и я это сделал. А потом я объяснил все дочери, когда оказалось, что она ничего не знала. Она хотела заплатить выкуп и покончить с этим, но выкуп оказался слишком большим, и ей пришлось снова помогать.
— Черт бы тебя побрал! — заорал граф, снова сжимая кулаки.
Эмбери силой усадил друга и предостерег его яростным взглядом. Потом сел рядом с мистером Ходжсоном и проговорил:
— Ты попал в переделку, приятель… Двое из нас готовы тебя повесить уже сейчас, но найдутся и другие, которые захотят того же. Единственная твоя надежда уцелеть — помочь нам найти тех, кого ты встречал на берегу и кому помогал высадиться в Англии.
— Но я не знаю, где они теперь… — пробормотал Ходжсон. — Я вам помог бы, если бы мог. Клянусь, что помог бы!
— А может быть, ты знаешь, не собирается ли кто-нибудь из них высадиться в ближайшем будущем?.. — спросил Эмбери. — Ты должен встретить еще кого-нибудь на берегу?
Ходжсон опасливо покосился на Кендейла, потом — на Дариуса. После чего ответил:
— Я должен отправиться на побережье на следующей неделе, чтобы встретить кое-кого. А если на следующей неделе этот человек там не появится, то еще через две недели я должен снова появиться на берегу. Ну а дочка Фэрборна…
Дариус в ярости вскочил со стула. Он не хотел ничего слышать, не желал здесь оставаться, пока негодяй описывал, как Эмма будет подавать сигнал со скалы, а потом откроет двери своего дома для шпионов, предоставляя им надежное убежище.
