Лорен Уиллиг - Загадка кольца с изумрудом

— Бывает, случаются разного рода несчастья. На охоте, на дорогах… наконец, можно грибами отравиться. — Его глаза зловеще блеснули.

Летти представила себе перевернувшуюся набок коляску, Джеффа, что корчится в предсмертных конвульсиях за обеденным столом, потом — сгорает заживо в собственной спальне. И нового наследника, который горестно качает головой да бормочет банальности: «Надо ж было случиться такому несчастью!»

Ужасна и попытка соблазнить чужую жену, убийство — грех куда более серьезный.

— Полагаю, вы тщательно продумали свой план.

— Все ради вас, моя ненаглядная!

— А если это самое… несчастье, — с трудом выговорила Летти, — правда случится? Что потом?

— Как — что потом? — Джаспер облизнул губы. — Потом мы займем законные места в Сибли-Корт. Я как виконт… — Он протянул Летти руку. — А вы как моя виконтесса!

Летти взглянула на руку с нескрываемым отвращением.

— А меня арестуют за убийство до счастливого дня или после?

— Какая же вы смешная, любовь моя! — Джаспер взял ее за подбородок — более грубо, чем если бы на самом деле пылал страстью. — Никому и в голову не придет подозревать преданную супругу виконта. Тем более в медовый месяц.

— Нет, конечно, нет, — пробормотала Летти, прикидывая, куда его и путь в первую очередь. Неужто болван правда полагал, будто может настолько ее очаровать, что она решится на подобную низость?

Джаспер шел напролом.

— Вам представляется блестящая возможность отомстить ему за все обиды. За то, что он пренебрегал вами. Только вообразите: у вас будет молодой, нежно любящий муж. Все драгоценности, какие ни пожелаете. Званые вечера, балы…

— И муки ада.

— Ну, с этой малостью придется смириться. Зато при жизни будете кататься как сыр в масле. Я предлагаю вам… себя.

— Постойте-ка, верно ли я поняла? — медленно произнесла Летти. — Вы хотите, чтобы я убила мужа?

— Способ можете выбрать сами, — великодушно предложил Джаспер.

— Вы же спокойно подождете в сторонке, не пачкая рук?

— Так безопаснее для нас обоих, — кивнул он.

— А потом вы станете владельцем всего состояния, — Летти хлопнула в ладоши и наигранно восторженно расширила глаза, — тогда как я отправлюсь на виселицу за убийство?

Джефф, слушая больше тон, нежели слова, уже приготовился снова кивнуть, но вовремя остановился.

— Какой же вы добрый, право! — воскликнула Летти.

— Не то вы говорите, — пробормотал Джаспер с видом человека, что готов пасть ниц. — Вы совсем не так все поняли. Я буду пылинки с вас сдувать. Боготворить!

— Боготворить вы станете свои грязные денежки! — выпалила она. — После того, как меня вздернут. — Джаспер открыл было рот, но Летти опередила его: — С чего вы взяли, что я возьмусь вам помогать? Полагаете, я настолько глупа? Впрочем, не трудитесь, — торопливо прибавила она, — я не желаю знать, какого вы обо мне мнения.

Уверенности у Джаспера заметно поубавилось.

— Хотите сказать, вам не по вкусу мой замысел?

— Могу изъясниться точнее. Мне противны вы сами. В жизни не сталкивалась со столь вопиющей безнравственностью. От вашей самовлюбленности меня тошнит! От нудных речей клонит в сон. К тому же, — воскликнула она в запале, — вас уродуют эти баки!

Слова о самовлюбленности нимало не задели Джаспера, но замечание о баках явно пришлось ему не по вкусу. Лицо его исказилось от гнева, о необходимости очаровывать он тотчас забыл.

— Ничего-то вы не понимаете!

— Еще как понимаю!

— Почему у него есть все, а у меня ничего? Это несправедливо! Всегда было несправедливо!

— Давайте не будем о несправедливости, — ответила Летти. На эту тему она могла порассказать такого, от чего его идеально ухоженные волосы встали бы дыбом.

Джаспер не слушал. Его лицо перекосилось от копившейся десятилетиями обиды.

— Он не заслуживает всех этих благ! Ими должен владеть я. Матушка все время твердит…

— А что особенного сделали вы? Ухаживали за землями? Проверяли, не прохудились ли ограды, не в обиде ли люди? Просиживали до зари с больной коровой? — За больными коровами не ухаживала и сама Летти, не доводилось сталкиваться с подобным и ее мужу, в чем она не сомневалась, — просто в голову не пришло ничего более подходящего. Следовало покончить с примерами, пока с губ не слетело еще большей нелепости. — Вы хоть раз в жизни задумывались о том, что не касалось ваших личных нужд?

— Ах вот вы о чем! — усмехнулся Джаспер. — Да-да, конечно, ведь братец Джеффри у нас святой, почти ангел. Ничего подобного! Во всяком случае, если говорить об отношении к женщинам…

Летти с превеликой радостью опровергла бы последние слова, если бы тем самым не рисковала провалить операцию. Смешно было бы погубить мужа, стараясь спасти его доброе имя.

— Это не вашего ума дело! — кипя от злости, воскликнула она. — Все равно он стоит десяти таких, как вы! Двадцати! Будь в вас хоть капля благоразумия, вы немедленно отправились бы назад в Лондон, заползли в свою змеиную нору и сидели бы там, подальше от тех, у кого чешутся руки перерезать вам глотку!

Джаспер смерил ее насмешливым взглядом. Летти с трудом удержалась, чтобы не подняться на цыпочки.

— Не у вас ли чешутся руки? — осведомился он.

— Не лишайте меня остатков терпения! — выпалила она. Будь у нее нож, она точно кинулась бы на негодяя. — И держитесь от нас подальше, от моего мужа и от меня. О! Клянусь вам: я сделаю все, что в моих силах, чтобы жить вам стало еще менее сладко, нежели теперь.

В Летти словно вдруг пробудился воинственный дух, помогавший ее предкам-саксам в те далекие дни, когда носили шлемы с рогами. Да, роста она была невеликого, но Джаспер от ее взгляда внезапно отступил на шаг.

Летти презрительно выпятила подбородок:

— Насколько я понимаю, беседовать нам больше не о чем, капитан Пинчингдейл! До свидания.

С гордо поднятой головой она вышла из ложи, вся дрожа от негодования.

Да как он посмел?! Ничтожный, трусливый, ничтожный… От гнева из головы вылетела половина слов. Как он посмел?!

Даже ругать Джаспера не доставляло ни капли удовольствия.

Злобно стуча каблуками по каменному полу коридора, Летти зашагала в сторону лестницы, сама не своя от пережитого. Трудно сказать, что выводило из себя сильнее: мысль, что кому-то взбрело в голову убить лорда Пинчингдейла, или то, что этот ничтожный, трусливый… тип решил втянуть ее в свою черную игру. Прельстить объятиями!

— «Я предлагаю вам себя», — пробормотала она, комически подражая самодовольному тону Джаспера. — Какая мерзость!