Вирджиния Хенли - Колдовская любовь
— Завтра доставим тебя домой, — пообещал Рэм. — Думаю, не только женщины будут проливать радостные слезы. Твой отец зарежет жирного тельца.
Отец Герона, однако, был в менее счастливом настроении. Призвав сына, он немедленно приступил к допросу:
— Я не видел тебя в суде сегодня.
— Видишь ли, отец, Рейвен примеряла свадебный наряд, а леди Розалинд и мама загоняли меня по своим поручениям. Дошло до того, что мне пришлось измерять длину главного прохода в Карлайлском соборе.
Но Ланса Карлтона не так легко было отвлечь.
— Будь ты сегодня на заседании, услышал бы, как Хит Кеннеди обвинял Дейкров в ужасных преступлениях. Утверждал, что они жестоко отомстили его брату лишь потому, что он держал Кристофера в заложниках. Когда я заявил, что не могу в это поверить, шотландец предложил мне спросить у моего сына.
Герон облизал пересохшие губы.
— М-м… да, Кристофер действительно упоминал что-то насчет похищения, — промямлил он, раздираемый желанием рассказать отцу о преступных деяниях Дейкров и боязнью подвести Рейвен.
— Почему Кеннеди так уверен, что ты в курсе всех дел? Может, и ты в них замешан?
— Нет, отец, но уверен, что он говорит правду. Кеннеди твой родственник, почему ты ему не веришь?
— Какой он мне родственник? Он был настоящим горем моей кузины Элизабет с самого дня ее свадьбы. Незаконный сын Роба Кеннеди от какой-то цыганки!
В комнату заглянула Рейвен:
— О, прости, отец, я думала, что ты один!
Сэр Ланселот оглянулся и вдруг вспомнил слова дочери, сказанные несколько дней назад: «Вдруг я захочу выйти за шотландца, жителя приграничья? Что, если он незаконнорожденный, да к тому же наполовину цыган?»
— Зайди, Рейвен, и закрой за собой дверь, — велел он. Бросив лишь один взгляд на брата, Рейвен насторожилась. Тишина в комнате становилась все напряженнее.
— Отец, ты хочешь мне что-то сказать?
— Только два слова: Хит Кеннеди.
Щеки Рейвен зарделись, как лепестки розы.
— Ты рассказал ему? — прошипела она брату.
— Да, — кивнул Герон. — И объяснил, что Кристофер упоминал о похищении и о том, что Хит Кеннеди запросил за него выкуп.
— Неужели я похож на доверчивого дурня? — раздраженно воскликнул сэр Ланселот. — Может, соизволите поделиться, как все было на самом деле?
— Нет, отец, — спокойно покачала головой Рейвен. — Нам нечем делиться.
— Заговор! — провозгласил Карлтон.
— Послушай, папа, как послушная дочь, всем обязанная своим родителям, я согласилась выйти замуж за Кристофера Дейкра. Давай на этом и закончим. Так будет лучше для всех, — молвила Рейвен с таким спокойным достоинством, что сэр Ланселот осознал: перед ним уже не девочка, а взрослая, умная и самостоятельная женщина. И с этим придется считаться.
— Да будет так.
По дороге в спальню Рейвен поинтересовалась у брата:
— Почему он спрашивал про Хита Кеннеди?
— Должно быть, его имя упоминалось на суде смотрителей.
Герон раньше не говорил о встрече с Хитом и тем более не собирался бередить раны сестры сейчас.
— Ты прекрасно справилась с отцом, — ободрил он ее перед уходом.
Рейвен вошла в комнату и без сил прислонилась к двери. Боже, как она посмела говорить с отцом подобным образом?! Потребовала закончить с этой темой. Но о каком конце может идти речь, если через два дня ей предстоит обвенчаться с Кристофером?! И что делать, если она его не любит?! Подумать только, что в Эскдейле она постоянно твердила о свободе! Какая насмешка!
Рейвен хотелось кричать от ужаса. Да ведь в Шотландии она чувствовала себя более свободной, чем когда бы то ни было! Брак с Кристофером — это тюрьма, из которой нет выхода!
И все же она должна пройти через это. Приготовления идут полным ходом. Ей уже сшили свадебное платье. Оно сейчас висит в ее шкафу. Сделано церковное оглашение, приглашены гости, обставлены покои в замке. Кристофер балует ее, позволяет выбирать дорогие восточные ковры и всю мебель, которая ей нравится. Готов исполнить любую ее прихоть. Но Рейвен нужна только свобода.
И каждый раз, когда он касается ее, у нее внутри все леденеет. До сих пор она умудрялась избегать его ласк, твердя, что нужно подождать до свадьбы. Но время летит быстро, и скоро настанет момент, когда она больше не сможет отказать ему.
Сердце билось и трепетало в тоске. Выхода не было.
Она зажала уши ладонями, чтобы заглушить эхо бабушкиных слов: «Твое сердце — путь к душе, девочка. Помни, что последнее слово имеет душа. Всегда прислушивайся к тому, что она говорит».
Глава 24
Наступил последний день судебных заседаний, и Дуглас отослал Донала с частью воинов на корабль, приказав готовиться к отплытию. Все жалобы были рассмотрены. Оставалось лишь покончить с некоторыми формальностями и выслушать Дугласа и его предполагаемого свидетеля. В парадный зал замка Карлайл набилось много народу. Все предвкушали стычку между давнишними врагами, Дугласом и Дейкром.
Когда Дуглас встал, наступила полная тишина.
— Сегодня я заменяю внезапно заболевшего Хита Кеннеди. Он снимает обвинение в убийстве, выдвинутое против лорда Томаса Дейкра. — И, перекрывая гул голосов, добавил: — Однако он доверяет мне право возобновить дело в любой момент, поскольку я связан с Кеннеди кровным родством.
Судя по лицу Дейкра, тот принял угрозу к сведению.
— Просьба о возмещении убытков за потерю торгового судна Кеннеди и сожженную в Керкубри шерсть будет направлена королю Англии не через Дейкра или Суррея, а через самого кардинала Уолси, королевского казначея. Там будет упомянуто, что англичане, живущие на границе, занимаются воровством и грабежами и успевают украсть больше, чем все шотландцы, вместе взятые.
Со скамей, занятых шотландцами, донеслись одобрительные возгласы.
— А по поводу моего дела, — продолжал Рэм. — Покорнейше прошу прощения у судей за то, что занял их драгоценное время.
В зале раздался общий хохот. Все знали, что покорность отнюдь не присуща Дугласу, не говоря уже о том, что он в жизни ни у кого ничего не попросил.
— К сожалению, мой свидетель внезапно исчез вместе с доказательствами. Умоляю простить меня.
Присутствующие затаили дыхание.
— Жаль, что я так и не сумел обличить подлеца на этот раз.
Рэм уже хотел было сесть, но передумал.
— Совсем забыл. От имени всех шотландцев благодарю лорда Дейкра за гостеприимство. Ни один хозяин не может с ним сравниться.
Он захлопал в ладоши, и остальные с громким смехом и воплями разразились издевательскими аплодисментами.
К сожалению, Хит не сумел по достоинству оценить гостеприимства Дейкров. Факел скоро погас, и он начал постепенно привыкать к темноте. Судя по тишине, соседние камеры были пусты. Немного подумав, он прижался спиной к стене, чтобы ноги не так уставали, и время от времени менял положение. К счастью, он сумел сосредоточиться и усилием воли отрешиться от боли и неудобств и поэтому почти не страдал.
