Нора Робертс - Мятеж
— Я могу напомнить тебе об этом, Рина.
— Отдыхай. — Усталость в его голосе причиняла Сирине боль. Он покинул ее сильным, кажущимся неуязвимым мужчиной, а вернулся к ней в нескольких дюймах от смерти. Она не могла рисковать потерять мужа из-за его собственного упрямства. — Возможно, Колл и Мэлколм принесут мясо. — Сирина легла рядом с ним, поглаживая его лоб, покуда он засыпал, и думала о том, почему ее братья задерживаются так долго.
Они увидели дым с гребня холма. Лежа на животе, Колл и Мэлколм смотрели вниз на Гленроу. Англичане пришли снова, принеся с собой огонь и ненависть. Коттеджи арендаторов уже лежали в руинах, их соломенные крыши сгорели. Мак-Грегор-Хаус был в огне, вырывавшемся через разбитые окна.
— Будь они прокляты! — бормотал Колл снова и снова, стуча кулаком по камню.
— Почему они жгут наши дома? — Мэлколм стыдился слез и старался скрыть их. — Какая в этом нужда? Конюшни! — воскликнул он внезапно и вскочил бы на ноги, если бы Колл не удержал его.
— Они забрали лошадей, братишка.
Мэлколм прижал лицо к камню, разрываемый детскими рыданиями и мужской яростью.
— Теперь они уйдут и оставят нас?
Колл вспомнил бойню после сражения.
— Думаю, они начнут обыскивать холмы. Мы должны вернуться в пещеру.
Сирина лежала спокойно, прислушиваясь к успокаивающим домашним звукам. Маленький Иэн снова сосал материнскую грудь, и Мэгги что-то напевала ему. Миссис Драммонд и Паркинс о чем-то бормотали, готовя еду, как будто все еще сплетничали на кухне. Рядом с Мэгги Фиона работала веретеном, прядя то, что должно было стать одеялом для ее внука. Гвен хлопотала над склянками и горшочками с лекарствами.
Наконец-то они были вместе и в безопасности. Когда англичане устанут терзать Шотландию и вернутся за границу, они придут назад в Гленроу. Там она сделает Бригема счастливым, заставит его забыть ту пустую жизнь, которую он вел в Лондоне. Они построят собственный дом у озера.
Улыбаясь, Сирина отодвинулась от Бригема, чтобы не мешать ему спать. У нее мелькнула мысль выглянуть наружу и посмотреть, не возвращаются ли братья, но когда она встала, то услышала, как кто-то приближается к входу в пещеру. Слова приветствия замерли на ее языке. Ни Колл, ни Мэлколм не стали бы двигаться так осторожно. Похолодевшей рукой она потянулась к пистолету.
Тень заслонила свет у входа. Потом Сирина с дрожью в сердце увидела блеск металла и красный мундир.
Солдат выпрямился, подняв саблю, как будто подавал сигнал о своей находке. Сирина заметила, что его мундир и лицо покрыты грязью и сажей. В глазах англичанина блеснули торжество и алчный блеск, когда он заметил Гвен.
Когда он молча двинулся к Паркинсу, Сирина подняла пистолет и выстрелила. Драгун отшатнулся — на его лице мелькнуло удивление, прежде чем он рухнул наземь. Думая только о том, как защитить самое дорогое, семью, Сирина стиснула рукоятку дедовской шпаги. Еще один солдат вошел в пещеру. Когда он поднял саблю, Сирина почувствовала руку на своей руке. Бригем стоял рядом. Оскалившись, солдат рванулся вперед, выставив штык. Еще один выстрел свалил его на пол. Паркинс закрывал своим тощим телом миссис Драммонд; пистолет все еще дымился в его руке.
— Перезарядите, — велел Бригем, закрыв собой Сирину, когда еще один драгун появился в пещере; простояв несколько секунд в нерешительности, он упал лицом вниз — в его спине торчала стрела.
Дыша сквозь стиснутые зубы, Бригем выбежал из пещеры. Снаружи было еще двое солдат. Колл фехтовал с одним, пытаясь прикрыть своим телом Мэлколма. Другой драгун приближался к мальчику, державшему пустой бесполезный лук.
С криком Бригем рванулся вперед. Боль взорвалась у него в боку, почти ослепив его. Драгун занес саблю над головой Мэлколма.
Сирина выстрелила из перезаряженного пистолета, послав пулю врагу в сердце.
Все было кончено за несколько минут. Пятеро драгун лежали мертвыми, но убежища в пещере больше не существовало.
В сумерках они двинулись на запад. Две из лошадей, привязанных драгунами, были переданы Мэлколму. Они передвигались верхом и пешком, когда было возможно, находя убежище в глиняных хижинах и коровниках. Хайлэндское гостеприимство оставалось прежним. От встречных людей они слышали о Камберленде, которого уже прозвали мясником: репрессии, чинимые им, были невыносимыми, поиски принца не прекращались.
Дома лежали в развалинах; люди укрылись в хозяйственных постройках; коров, лошадей и овец выгнали наружу. Хайлэндеры, никогда не знавшие богатства, испытывали голод. Тем не менее они прятали принца и всех беглецов, просивших убежища.
Продвижение было медленным — каждый день приносил новые опасности. Тысячи солдат были отправлены на поиски принца. Уже наступил июнь, когда они смогли отплыть на Скай, где были приняты Мак-Доналдами из Слита.
— Здесь красиво, как говорила бабушка, — пробормотал Бригем, стоя с Сириной на поросшем травой склоне и глядя на Юиг-Бей. — Она рассказывала мне, как девочкой бегала по траве и смотрела на лодки.
— Да, красиво. — Ветерок колыхал волосы Сирины. — Все кажется красивым, когда мы вместе и в безопасности.
«Надолго ли?» — думал Бригем. Солдаты были и здесь. Море патрулировалось. Ходили слухи, что принц где-то близко. Если так, то англичане шли за ним по пятам. Нужно было найти способ вернуть принца во Францию или Италию. Но более важным было обеспечить безопасность Сирине и ребенку.
Размышления об этом занимали Бригема почти полностью в дни его выздоровления, в ночи, когда они странствовали, как изгои, по холмам Шотландии. Теперь он не мог вернуться в Англию и дать Сирине то, что принадлежало ей по праву, как леди Эшберн. В ближайшие годы им нельзя было и возвращаться в Гленроу.
— Посиди со мной, Сирина.
— С удовольствием. — Она засмеялась, когда он помог ей опуститься на траву. — Я больше никогда не смогу без стыда подойти к корове.
— Ты никогда не выглядела более красивой.
— Лжешь. — Сирина обернулась к нему. — Но правдой ты бы не заработал поцелуй. — Положив голову ему на плечо, она посмотрела на залив. Солнце осыпало голубую воду золотыми блестками, как бальное платье дамы. — Здесь в самом деле красиво, Бриг. Я рада, что ты смог увидеть землю, где росла твоя бабушка. Что мы смогли увидеть ее вместе. — Слегка поморщившись, она положила руку на живот.
— Ты неважно себя чувствуешь?
— Нет, с каждым днем все лучше с тех пор, как мы приехали сюда. — В моральном отношении это была правда. Но Сирина не хотела говорить ему, как скверно она стала чувствовать себя физически. Сегодня утром боль в спине едва не вынудила ее оставаться в постели. — Родственники твоей бабушки так добры к нам.
