Джоанна Линдсей - Когда правит страсть
— Я часто думал о тебе все эти годы, — с улыбкой признался он. — Чаще, чем следовало бы. Оказалось, что ты мне пришлась по душе и нравишься куда больше, чем я воображал. Из-за этого я изменил свои планы. Мне предстояло убить тебя, но я не мог. И побоялся, что ты умрешь от ужаса, увидев мертвой свою подопечную. Поэтому унес ее с собой, чтобы прикончить вдали от дворца. И все из-за тебя.
— Но ты не убил ее?
Он сухо усмехнулся:
— Нет. Не смог. Она завоевала мое сердце улыбкой. Я стал другим человеком. Совершенно другим.
— Ты больше не убивал? — нерешительно спросила она.
— Да. Мы жили совершенно нормальной жизнью.
— Ты... ты не сердишься на меня?
— За что?
— Но ты похитил меня! Перепугал! И... и притащил в подвал!
Он осторожно коснулся ее щеки.
— Прости, другого выхода не было. Здесь за мою голову назначена награда, а ты была вместе с дворцовым стражником. Я ехал к замку поговорить с тобой. Мне показалось, что тебя везут во дворец. Там я не смог бы повидаться с тобой.
— Но подвал!
— Меня не должны видеть, Хельга, потому что повсюду ищут. А теперь будут искать и тебя, пока ты не вернешься. Я хотел поговорить с тобой с глазу на глаз, и не на холоде, так, чтобы нас никто не видел. У меня нет выбора. Я вспомнил об этой старой ферме подальше от дорог и деревень.
— Но здесь холодно, — пожаловалась она, обхватив себя руками.
— Мы пока не замерзаем и долго здесь не пробудем.
— Хочешь отвезти меня назад, в замок?
— Если ты этого желаешь — да.
— Но о чем ты хочешь поговорить? — осторожно спросила она.
— Я узнал, что Алану повезли к тебе. Это была явная ловушка, в которую намеревались заманить меня. Слишком охотно рассказывали о том, куда и как она поехала.
— И ты был готов добровольно идти в капкан?
— Нет. Алана была окружена стражниками, и я не смог до нее добраться. Но узнал о ее поездке только сегодня утром и, прежде чем отправиться в горы, увидел, что она уже вернулась.
— Ты... хотел видеть меня?
— Да. Я побывал в твоем прежнем доме, но теперь там живут другие люди. Я никак не мог тебя найти, пока не услышал, к кому и куда едет Алана. Теперь мне нужно знать, в чем была цель визита. И заодно скажешь, как она поживает. Ты ведь все знаешь, верно?
С лица Хельги сбежала краска. Она попыталась повернуться так, чтобы он не увидел, как она побледнела. Но он положил руки ей на плечи, чтобы остановить. Ее реакция сильно его встревожила. Неужели что-то стряслось с Аланой?
— Говори!
— Они... они думают, что она моя дочь.
— Но как? — начал он и осекся, поняв, что случилось. — Господи, так вот почему Фредерик не перевернул небо и землю в поисках Аланы. Ты солгала, что спасла его дочь?!
— Мне пришлось! Я впустила тебя! Они убили бы меня, если бы узнали.
Мысли Леонарда лихорадочно метались. Теперь недостающие части головоломки встали на место! Но она опять плачет.
— Что ты сказала второй няньке, когда та пришла? — мягко спросил он.
— Она все знала и очень перепугалась. Я убедила ее, что нас обеих накажут, если она не подтвердит, что я поменяла местами детей. Потом она рассказала начальнику стражи обо всем, что случилось. Я слишком поздно вспомнила, что принцессу видел еще один человек: врач, который ее осматривал. Но сначала явились остальные придворные и стали меня жалеть. Я почти их не слушала и была парализована страхом, что с приходом врача правда выплывет наружу.
— Но он не пришел?
— Пришел. Ему сказали, что принцесса в безопасности, а он взглянул на мое дитя и заявил:
— Да, это она, слава Богу.
— Может, он тоже был в числе заговорщиков? — нахмурился Леонард.
Хельга слегка истерически рассмеялась:
— Нет, он просто человек, не выполнявший свою работу. Он даже не дал себе труда присмотреться к ребенку, которого должен был осматривать. Поэтому и не распознал подмены.
Леонард потрясенно покачал головой. Подумать только, он даже предположить не мог!
— Значит, он подтвердил, что видит принцессу? И ты согласилась на подмену?
— Что еще мне оставалось делать? Признаться, что я завела роман с человеком, который украл принцессу?! — завопила она.
Он обнял ее за плечи, пытаясь успокоить. Бесполезно. Она заплакала еще горше.
— Должно быть, тебе нелегко пришлось, прости меня, Хельга, мне очень жаль. Нужно было забрать с собой тебя и дочь. Но она же осталась с тобой!
— Нет! Ее увезли и спрятали. Они знали, что я плачу день и ночь, и поэтому не позволили мне поехать с ней. Я умоляла, но они строго запретили, потому что я так скорбела о потере своего дитя. Меня провозгласили героиней и наградили, но больше я никогда ее не видела.
— Я найду твою дочь, где бы ее ни спрятали, и...
Она отстранилась и принялась бить его кулачками в грудь:
— Моя дочь мертва! Умерла, когда ей было семь! И пока она росла, все эти годы меня не покидал смертельный страх, что она вырастет похожей на меня и король заподозрит правду! Она уже была для меня потеряна. Я бы никогда не увидела ее снова. И почувствовала нечто вроде облегчения, когда она умерла! Сам Фредерик приехал, чтобы сообщить мне! Даже в своей безумной скорби он нашел для меня место в своей душе, и заверил меня, что мой подвиг подарил ему семь лет любви к дочери.
Леонард тяжело вздохнул:
— Значит, это были настоящие похороны?
— Да.
— И Фредерик объявил, что она пропала, а сам прятал девочку до самой ее смерти?
— Да.
Леонард не столько задавал вопросы, сколько констатировал факты. До него не сразу дошла очевидная истина.
— Бог мой, они не поверили Алане, посчитав самозванкой! И даже убедили, что она твоя дочь? Ты позволила ей так думать?
Хельга прикрыла голову руками, вообразив, что он сейчас ее ударит.
— Они убьют меня! Я не могу сказать им. Не могу!
— Ты и не обязана ничего говорить. Я сам ей все объясню, даже если для этого придется проникнуть во дворец. Так больше продолжаться не может.
— Не стоит. Думаю, он уже знает.
— Король?
— Нет, капитан дворцовой стражи. Человек, который привез ее ко мне. Я видела, что он меня подозревает. И оставил своего человека, который должен был доставить меня во дворец без объяснения причин. Хотел допросить меня с глазу на глаз, без Аланы! Я это знаю.
— Тише, — прошептал он, гладя ее по спине. — Я этого не допущу. Увезу тебя туда, где тебе больше никогда не придется бояться. Я у тебя в долгу за то, что доверилась мне тогда.
Глава 46
— Она жива! — воскликнула Никола, вернувшись в гостиную, где оставила Юберту, перед тем как пойти узнать, что так задержало короля. — И сейчас она с ним.
