Кара Эллиот - Рискни ради любви
Схватив Алессандру за лодыжку, Джек потянул ее к себе. Раздался громкий всплеск воды, за которым последовал смех Алессандры. Она выпрямилась, подняв целый фонтан серебристых брызг.
— Ты… ты порочный, порочный человек! — закричала она.
С мокрыми кудряшками, рассыпавшимися по ее плечам и спине, Алессандра походила на одну из нереид Нептуна, мистическую морскую волшебницу из чернильных глубин океана.
Джек привлек Алессандру к себе, их нагие тела сплелись, обдавая друг друга жаром. Вокруг них плескалась пузырящаяся вода. Огонь вспыхнул в чреслах Джека.
— Кажется, я действительно становлюсь порочным, — проговорил он.
Алессандра обвила руками его шею. Он почувствовал, как вздымается ее грудь, напрягаются мышцы.
— А моей… порочности хватило бы на целую жизнь, — прошептала она. — И я… я должна идти.
Джек заставил ее замолчать, зажав ей рот властным, требовательным поцелуем. Прижимая к себе Алессандру, он повернулся и усадил ее на края бассейна. Древние камни оказались гладкими, как стекло. Джек прижал к ним Алессандру и положил руки на камни по обе стороны от нее.
— Я не позволю тебе убежать, милая. — Он еще раз поцеловал ее. — До тех пор, пока ты не расскажешь мне, что происходит.
Она покачала головой, избегая смотреть ему в глаза.
— Во время войны мне часто доводилось допрашивать узников, — сказал он. — Поверь мне, существует множество способов узнать правду. — Его язык пробежал по ее верхней губе. — Некоторые из них приятнее остальных.
Ее печаль быстро сменилась отчаянием.
— Алессандра!
Он запечатлел поцелуй на жилке, пульсирующей у основания ее шеи.
Под его губами раздался стон.
— Ты, должно быть, считаешь меня шлюхой. Пожалуй, я такая и есть. Если бы только в свое время я послушала голос рассудка, а не тела!
— Полагаю, настало время все мне рассказать, — тихо вымолвил он. — Ни к чему и дальше таить от меня правду.
— Сбросить с себя завесу тайны? — Она печально улыбнулась. — Боюсь, это разрушит хрупкий мир, установившийся между нами.
— Дружба наша не хрупкая, Алессандра, — уверенно проговорил Джек. — Она способна пережить все трудности и несчастья и остаться такой же крепкой, какой была.
— Я… я не могу просить тебя стать моим другом.
— Почему? — удивился Джек.
Алессандра отвернулась.
— Потому что мне не перенести того выражения отвращения ко мне, которое появится на твоем лице, когда ты узнаешь правду, — прошептала она.
— Ты мне не доверяешь? — спросил Джек.
Пробежав ладонями по ее рукам снизу вверх, он стал массировать напряженные мышцы у нее на плечах, медленно передвигаясь к основанию шеи. Его пальцы стали запутываться в ее мокрых волосах, а вскоре голова Джека пошла кругом от чудесного аромата специй, исходившего от Алессандры.
— Что бы ты ни сделала, твой проступок можно искупить, — сказал Джек.
Как бы ей хотелось в это поверить!
Алессандра закрыла глаза и зарыдала. Его прикосновения такие приятные, такие успокаивающие. Это может показаться невероятным, но напряжение постепенно уходило из ее тела. Алессандра почувствовала себя невесомой, ей казалось, что она парит в каком-то нереальном мире.
Ей пришло на ум слово «любовь», но она тут же отбросила его. Она не может запятнать и ни за что не запятнает его честь своими грехами. Пусть лучше он считает ее шлюхой, только не убийцей.
Вода вокруг них покачивалась, и она ощутила, как вместе с ней поднимается и опускается его жезл, прикасающийся к ее бедрам. Она должна использовать собственное тело как оружие. Соблазнить его, поддразнить его — все, что угодно, только бы избежать его вопросов.
— Нет, я плохая девочка, — промурлыкала она и, вильнув бедрами, потерлась о его жезл.
— Насколько плохая? — спросил Джек.
— Очень плохая, — ответила Алессандра, раздвигая бедра и обвивая ногами его тело. — Очень-очень плохая.
— Порой надо проявлять суровость и особую твердость в отношении узников. — Его голос стал обманчиво ласковым. — Иначе они могут стать слишком опасными.
— Да. — Подтянувшись повыше, она сцепила ноги за его спиной. — Что ж, опасными так опасными. Ты должен знать, как справиться с ними.
— Знаю, не сомневайся. Иногда ситуация требует особого подхода. Но временами необходимо проявить силу.
Джек вошел в нее.
Алессандра укусила Джека за плечо, чтобы сдержать крик. Солоноватая сладость его кожи смешалась со вкусом ее слез. Медленно, молча они любили друг друга, их движения напоминали океанские волны. Прилив и отлив.
Не прошло и нескольких минут, как волны страсти унесли ее к вершине блаженства. Застонав, Джек последовал за ней.
Если бы только эта водная идиллия могла длиться вечно и она оставалась бы в этом тайном раю, где ей не грозит настоящее и где ее не настигнет прошлое.
Однако мечты мечтами, а от реальности ей не спрятаться. После нескольких мгновений блаженного отдыха Джек поднял голову. Может, если бы он заговорил по-английски, его слова произвели бы совсем иное действие. Но его чувственные губы шевельнулись, и он прошептал сонет Данте.
— Мне больно, что ты не веришь мне, Алессандра, — добавил Джек. — И моему слову оставаться твоим другом, что бы ни случилось.
Алессандре было невыносимо видеть боль и обиду в его глазах.
— Видишь ли, дело в том, что я сомневаюсь не в тебе, а в себе самой, — промолвила она. — Но ты прав: я должна сказать тебе правду. Только при одном условии. Если то, что я тебе скажу, ты окажешься не в состоянии принять, то ты можешь считать себя освобожденным от своего слова и уйти от меня.
Джек мрачно кивнул.
Алессандра поежилась, несмотря на то что они стояли в теплой воде.
— Я… — начала было она. Делать такое признание невероятно трудно, но раз уж решилась… — Так вот, я убила человека. В Италии. Именно поэтому я убежала оттуда в Англию.
Лицо Джека оставалось бесстрастным.
— Полагаю, у тебя была веская причина, чтобы сделать это, — сказал он. — Не могу допустить и мысли о том, что ты пошла на преступление лишь для того, чтобы пощекотать себе нервы.
— В этом как раз весь ужас, — прошептала Алессандра. — Не было у меня… никакой причины. Это просто чудовищная ошибка.
Между его бровей залегла едва заметная складочка.
— Тогда это не убийство… — проговорил он.
— Нет, убийство! — настаивала Алессандра. Ее голос дрогнул. — Я знала, что Фредерико занимается чем-то нехорошим, но я позволила ему вовлечь в это дело и меня.
— Так Беллазони имеет к этому отношение? — вскричал Джек.
