Валерия Вербинина - Бриллиант Фортуны

– Письмо! – рявкнул Алексей. Бедная Варвара Федотовна заметалась.

– Да-да, сейчас… Вот оно.

Алексей вырвал у нее грязный бумажный конверт, дернул щекой и извлек из него два листка бумаги. Первое послание было совсем коротким.

"Если господин Каверин еще желает увидеть свою принцессу грез в живых, он может обменять ее на другую принцессу грез, которая ему не принадлежит. В случае отказа его принцесса вернется к нему по частям».

Вторая записка, написанная нервным ломаным почерком по-французски, была от княжны.

"Варвара Федотовна, меня похитили. Они требуют, чтобы я писала вам совсем кратко. Пусть господин Каверин возьмет камень (он знает, какой) и в половине пятого, вечером, 27-го числа станет на Новом мосту. Это вопрос жизни и смерти. Не мешкайте. Ваша Александра».

– Черт подери! – вырвалось у Алексея, когда он прочитал последнее письмо.

Варвара Федотовна с выражением мольбы на уродливом лице повисла на его локте, и он даже не сделал попытки высвободиться.

– Сударь, скажите, вы ведь спасете ее? Вы ведь не дадите ей погибнуть?

– Вы прибыли в карете? – вместо ответа спросил Алексей.

Варвара Федотовна растерянно моргнула.

– Да, а что?

– Тогда едем к Видоку, немедленно!

Мсье Видок сидел за столом и, скалясь, как довольный крокодил, рассматривал в лупу «Принцессу грез», поворачивая камень во все стороны. При этом мсье Видок мурлыкал себе под нос какую-то душераздирающую мелодию, в которой ценители оперы не без труда признали бы модную тогда ариетку. Но мсье Видок даже не подозревал, до чего безбожно он фальшивит. Его душа пела, и по сравнению с этим пением все райские мелодии земли были всего лишь жалкой какофонией.

Неожиданно мсье Видок насторожился и прекратил мурлыкать. Где-то в глубинах его особняка творилось нечто неподобающее, кто-то с кем-то разговаривал на повышенных тонах, и мсье Видок недолго думая надежно упрятал камень во внутренний карман сюртука, а сам потянулся за лежащим на столе пистолетом. Дверь распахнулась, и на пороге возник один из подручных знаменитого сыщика.

– Патрон, там двое! – объявил он без всяких околичностей. – Сколько я им ни втолковывал, что вы заняты, они не хотят меня слушать! Один – ваш русский знакомый, а другая…

Но тут дверь снова распахнулась, и подручный отлетел к стене. В комнату ворвался Алексей Каверин, а по пятам за ним следовала устрашающая пародия на женщину, в которой Видок с изумлением узнал старую знакомую.

– Видок, мне надо с вами поговорить! – заявил Алексей. – Немедленно!

– Так за чем же дело стало, – осклабился Видок и махнул подручному. – Ты свободен, Колен. Если понадобится, я тебя позову.

Колен кивнул и, на всякий случай с почтением обойдя Варвару Федотовну, испарился в дверь.

– Что случилось, мой мальчик? – спросил Видок, отставляя пистолет. – На вас лица нет.

– И есть отчего, – отозвался Алексей, после чего рассказал Видоку все то, о чем ему не так давно поведала милейшая Варвара Федотовна.

– Это меня не удивляет, – сказал Видок хладнокровно, когда его собеседник закончил свой рассказ. – Отец Огюстена, как вы помните, тоже похищал людей, так что ничего особенного в происшедшем нет.

– Как – ничего особенного? – возмутилась Варвара Федотовна. – Сударь, думайте, что говорите!

Алексей жестом велел ей замолчать.

– Мсье Видок, – проговорил он взволнованно, – мне нужна ваша помощь.

– Вряд ли я могу вам помочь, – хладнокровно заметил Видок.

Он сидел, откинувшись на спинку кресла и сцепив руки на животе. Выражение его лица нельзя было назвать глумливым, но в нем было что-то такое, что неявно выдавало стремление старого сыщика не уступать.

– Вы, кажется, не понимаете, – горячо промолвил молодой человек. – Жизнь Александры Михайловны в опасности!

– Так ей и надо, – безмятежно отозвался Видок.

Варвара Федотовна раскрыла рот, сраженная столь наглой бесцеремонностью.

– То есть как? – спросил ошеломленный Алексей.

– Она дурно обошлась с вами, а теперь жизнь дурно обошлась с ней, – пояснил Видок. – Все справедливо.

– То, как она обошлась со мной, вас не касается, – отрезал молодой человек. – Я должен ее спасти!

– Те-те-те, – промолвил Видок, грозя ему пальцем. – Не следует быть с женщиной более благородным, чем она сама была с вами. Почему бы вам не предоставить милейшую принцессу Александру ее участи?

– Да вы соображаете, что говорите? – выкрикнул Каверин вне себя.

– И вообще, – спокойно продолжал Видок, – откуда мне знать, что вы сами не выдумали все это, чтобы выманить у меня зеленый бриллиант короны?

– Но я же показывал вам письма! – возмутился Алексей. – И мадам Голикова, фрейлина ее высочества, находится здесь, вы можете спросить у нее…

– Все эти расспросы не имеют никакого смысла, – заметил Видок в пространство, – если вы с ней сговорились.

Алексей закусил губу.

– По-моему, вы просто не хотите выпускать из рук проклятый бриллиант, – с горечью промолвил он.

– Вы правильно мыслите, – согласился Видок. – Да, не хочу. Он достался мне слишком дорогой ценой.

– Мсье, – начал Алексей в бешенстве, – из всех мерзавцев, которые мне встречались, вы самый…

Видок навострил уши, однако прислушивался он вовсе не к тому, что говорил его недавний сообщник, а к тому, что творилось за дверью, где кто-то с кем-то яростно пререкался. Но вот дверь распахнулась, и на пороге предстала запыхавшаяся Полина Степановна.

– Мсье Видок! – закричала она, – на вас одного вся надежда!

Тут она заметила бледного, взвинченного Алексея, увидела Варвару Федотовну и на мгновение застыла на месте.

– Ах, – проговорила Полина, – так вы уже здесь! Вы сказали ему?

– Могу ли я осведомиться, сударыня, – ледяным тоном промолвила Голикова, которая даже сейчас не желала упустить возможности поставить вторую фрейлину на место, – куда вы так дерзновенно посмели отлучиться на несколько дней, не поставив в известность ни меня, ни ее высочество?

– Нет, не можете, – парировала Полина. – И вообще я отчитываюсь только перед графом Чернышёвым.

Варвара Федотовна разинула рот, да так и осталась стоять.

– Полина Степановна, – вмешался Алексей по-русски, – я уже сказал Видоку о том, что княжну похитили, но он ничего не желает знать!

– Потому что вы не так его просили, – объявила Полина. – Вы, конечно, уже наговорили ему, какой он негодяй, бессердечный тип и прочее.

Алексей смущенно кашлянул.

– Собственно говоря…

Но Полина, не слушая его, прошла к столу Видока и стала прямо перед ним, глядя сыщику в глаза.