Розалинда Лейкер - Сокровища любви

— Тогда почему вы меня сразу не выставили из вашего дома?

— Здесь не я решаю, кому приходить в этот дом, и София обязательно спросит, что я имею против вас.

— И как вы ей ответите?

Айрин зло на него посмотрела.

— Я бы сказала ей, что только безумная может вами увлечься.

Грегори не отводил от нее взгляда.

— Уж не относитесь ли к этим женщинам и вы с Софией?

Первой реакцией Айрин было запустить в него книгой. Грегори вовремя схватил книгу и положил ее в сторону. Айрин оказалась в его объятиях, лицом к лицу, губами к губам. У нее перехватило дыхание. Забыв обо всем на свете, она бросилась в его объятия, отвечая на его страстные, опасные поцелуи, не в силах оторваться от него. Чувства, которые они долго подавляли в себе, наконец вырвались наружу. Айрин чувствовала, как бешено стучат их сердца, как они оба задыхаются от нахлынувшей на них страсти, как их переполняет любовь. Когда их страсть, казалось, достигла последней степени накала, послышался тихий скрип, и оба мгновенно отпрянули друг от друга, как пораженные молнией. В дверях стояла бледная как мел София, держась за ручку. Глаза ее расширились, превратившись в черные точки.

— Я подумала, что ты не можешь найти книгу, Айрин.

Она еле выговаривала слова, с трудом выдавив из себя улыбку и стараясь не подать виду, что все видела.

— Я нашла книгу, — ответила Айрин, взяв том со стула, куда его швырнул Грегори.

Не сказав больше ни слова, все трое молча вышли из кабинета. Вечер продолжался, будто ничего не произошло. Только доктор Харрис заметил, что София страшно побледнела, но объяснил это усталостью. Сегодня она впервые после смерти мужа принимала гостей. Доктор выразительно посмотрел на жену, которая сразу поднялась из-за стола, и ее примеру последовали остальные гости. Вечер, обернувшийся для Софии пыткой, благополучно завершился.

Грегори пожелал Айрин спокойной ночи. Она ответила, не глядя на него, и, выходя из гостиной в вестибюль, где София прощалась с гостями, чувствовала на себе его пристальный взгляд. Какие слова он сказал на прощание Софии, Айрин не слышала, да и не желала слышать. Слуга закрыл дверь за последним гостем, и София вернулась в гостиную.

— Кажется, все прошло хорошо, — неуверенно произнесла она, гладя на пустые чашки и смятые подушки на диванах.

Айрин знала, что София ни словом не обмолвится о том, что увидела в кабинете.

— Ты всегда была отличной хозяйкой, София, — спокойно сказала Айрин.

Мачеха махнула рукой, как бы не принимая комплимент в свой адрес.

— Хочу пораньше лечь в постель. Я очень устала. Спокойной ночи, дорогая.

Она, как всегда перед сном, поцеловала падчерицу и поднялась в спальню. Айрин медленно поплелась в свою комнату и долго грелась у камина, гладя на пылающие поленья. Она даже представить себе не могла, что станет невольной виновницей новых страданий Софии, разбив ее надежды и иллюзии в отношении Грегори. Айрин хотела утешить Софию, но это было невозможно, не открыв ей всю правду о том злополучном письме. Нет, при всем желании она никогда не признается, что знает о ее романе в Ницце и, уж конечно, о том, что после их последней поездки в Париж мысли Грегори заняты совсем другой женщиной. Сегодня Айрин ясно поняла это, но всеми силами старалась убедить себя, что это вовсе не любовь, что этот человек не способен на нее. Просто она сама после неудачного романа с Дереком созрела для нового чувства, и ее влечение к Грегори не что иное, как естественная реакция зрелой женщины на мужественность и чувственность, которыми обладал он. Вооружившись таким аргументом, Айрин пыталась защитить себя от его чар, решив никогда больше не встречаться с ним. Поежившись, Айрин потерла плечи сквозь тонкую шифоновую накидку.

Возбужденная случившимся, она долго не могла уснуть. Накинув шелковое кимоно, села за стол и решила поработать с начатым эскизом. Закончив рисунок, она отложила перо, закрыла чернильницу и коробку с акварельными красками, сидела, не в силах пошевелиться. Потом достала свой гроссбух и занесла туда сумму выручки за сегодняшний день. Ее накоплений все еще не хватало на то, чтобы начать собственное дело, о чем она давно мечтала. Сначала Айрин планировала открыть небольшую мастерскую в деловой части Лондона, где можно выполнять ремонт украшений для других известных ювелиров, которых она знала по работе в фирме отца и с которыми познакомилась благодаря работе у Фаберже. Потом можно заняться и собственным дизайном. За короткие годы обучения в Школе ремесел Айрин поняла, что изысканные ювелирные изделия можно создавать не только из драгоценных металлов и камней: сам Эшби часто использовал в своей работе полудрагоценные камни, открывая их истинную красоту. Она подсчитала, что в скором времени уже сможет выплачивать зарплату ювелиру, который будет выполнять работы по ее эскизам. На первых порах это позволит ей сводить концы с концами. Разумеется, она не рассчитывала на быстрый успех. Для начала вполне достаточно открыть небольшую мастерскую с магазином в районе, где вращались дамы полусвета, и, по возможности, привлечь Артура Лукаса в качестве ювелира. У нее не было достаточно средств, чтобы закупать сырье, но можно работать с материалами заказчика. Если ее изделия станут пользоваться успехом среди представительниц полусвета, можно постепенно пробиться и в большой свет. Айрин мечтала о том, чтобы ее имя и работы узнали во всем мире. Единственное, что ее беспокоило, — это ревнивое отношение Габриэль, которая не потерпит, чтобы молодые соперницы носили украшения ее талантливой внучки. В таком случае Айрин будет создавать для бабушки самые экстравагантные вещи, чтобы они оказались вне конкуренции с остальными заказами.

Размечтавшись о собственном деле, Айрин потянулась и тяжело вздохнула, откинув назад распущенные волосы. Еще одна торговая сессия у Фаберже — и она сможет сделать первую попытку. К тому времени, надеялась она, Грегори уже уйдет из ее жизни.

При этой мысли Айрин погрустнела. Но исчезнет ли он из жизни Софии? В глубине души она сомневалась, что сегодняшняя сцена в кабинете отца охладит чувства мачехи. Как показывает жизнь, влюбленная женщина не остывает, увидев любимого мужчину в объятиях другой женщины, даже когда эта женщина — ее падчерица. Айрин не находила покоя. Складывалась безвыходная ситуация. С одной стороны, девушка не сожалела о том поцелуе, а с другой — ей было тяжело сознавать, что она невольно причинила Софии невыносимую боль. Айрин чувствовала, что этот поцелуй был не просто приятен, он взволновал ее до такой степени, что она замирала от счастья, думая о нем. Грегори был на столько же лет моложе Софии, на сколько старше Айрин. Судьба сделала их соперницами по отношению к мужчине, для которого покорить женщину ничего не стоило.