Лиза Клейпас - Объятия незнакомца
– Но, Эми, это ведь так свойственно молодым людям…
Эми обиженно посмотрела на нее:
– Почему ты защищаешь его?
Серина пожала плечами и снова выглянула в окошко.
– Он кажется мне джентльменом, а не жестоким негодяем, как я представляла раньше. – На лице ее мелькнула улыбка. – Должна признаться, он окутан атмосферой романтики и таинственности.
– Подожди, пока не поживешь здесь подольше, – зловеще предупредила Эми. – В Новом Орлеане любой знает, какой хладнокровный монстр Максимилиан Волеран.
Макс дождался, пока не прибыла другая карета и не забрала обеих женщин, после чего продолжил свой путь. Взбудораженный встречей, он пытался выбросить из головы мысли о прошлом, но они снова и снова возвращались к нему. Вспомнились невинные дни отрочества, испытываемое тогда счастье, суровое, но вселяющее уверенность присутствие отца, безрассудные приключения с товарищами и беззаботная уверенность, что он может иметь любую девушку, какую захочет.
Сдержанность Эми привлекала его, пока он не познакомился с Корин Керан. После этого он потерял интерес ко всем остальным женщинам. Корин со своими голубыми глазами и длинными ресницами действовала на него гипнотически. Теперь этими глазами смотрели на него Жюстин и Филипп.
Казалось, в Корин присутствуют одновременно две женщины. То она была радостной и оживленной, то озабоченной и подавленной. Она могла проявлять недовольство из-за того, что он уделял ей недостаточно внимания, и, наоборот, резко требовала прекратить увиваться возле нее.
Макс простодушно предполагал, что она изменится после свадьбы, однако ее непредсказуемость еще более усугубилась. Она раздражалась без всякой причины. Но по-настоящему Корин возненавидела его во время беременности, которую переносила очень тяжело. Роды близнецов едва не погубили ее, и она начала испытывать к мужу отвращение. В конце концов, пытаясь наладить супружескую жизнь, Макс дошел до того, что стал просить простить его.
– Я постараюсь вынести твое присутствие, – презрительно ответила Корин, – если пообещаешь больше никогда не прикасаться ко мне. После страданий, которые ты причинил мне, у меня не осталось никаких чувств к тебе, кроме ненависти.
По прошествии нескольких месяцев Макс снова попытался приблизиться к жене, чтобы выразить свою любовь. Это был последний раз, когда Макс о чем-то просил женщину.
Пока не встретил Лизетту.
Мысль о Лизетте вызвала прежнее презрение к самому себе. Макс ненавидел проявления слабости, а Лизетта определенно являлась его слабостью. Как и Корин, она имела власть над ним, только еще большую. Лизетта сломала выстроенную им крепчайшую баррикаду, и теперь он чувствует, что желает ее с неистовством, которое потрясает его до основания!
* * *Как только Макс приблизился к дому и вошел в парадную дверь, Александр попытался отвести его в угол.
– Макс, я ждал твоего прибытия. Есть дело, которое я хотел бы обсудить с…
– У меня сегодня был трудный день, – резко сказал Макс, снимая плащ.
– Да, но…
– Поговорим завтра.
– Да, но… я потерпел неожиданные издержки в этом месяце.
– Карточные долги, да? – Макс направился к лестнице, Алекс последовал за ним.
– Я оставил счет на твоем письменном столе.
– Может быть, ты найдешь более дешевое развлечение?
– Хорошо, – с готовностью согласился Алекс. – Но пока, ты…
– Я позабочусь об этом, – пообещал Макс, продолжая подниматься по лестнице.
Алекс расслабился, и лицо его расплылось в улыбке. Он ожидал гневных нотаций и был благодарен за то, что ничего подобного не последовало.
– Не так давно ты отругал бы меня за мою безрассудность, – заметил он.
– Я и сейчас сделал бы то же самое, если бы рассчитывал, что от этого будет какой-то толк.
– Кажется, кто-то смягчил твой характер, брат!
Макс не стал останавливаться, чтобы ответить, даже когда до его ушей донесся голос Ирэн:
– Не Макса ли я слышу, Алекс? Спроси его: он голоден?
Войдя в свою комнату, Макс бросил сюртук на кровать и сел на ее краешек, устало думая о том, что еще надо снять сапоги…
Слегка приоткрытая дверь, соединяющая его комнату с комнатой жены, тотчас открылась, и за ней показалась головка Лизетты. Глаза ее заблестели при виде мужа.
– Ты долго отсутствовал, Макс.
Странно, но звук ее голоса сразу развеял мрачное настроение. Она подошла к нему, намереваясь поцеловать, но он жестом остановил ее.
– Подожди, детка. Я грязный после езды верхом и, кроме того, пропах лошадьми, – улыбнулся он. – Дай посмотреть на тебя.
Лизетта повернулась, демонстрируя бледно-голубое бальное платье, раскинув руки и кокетливо глядя на него через плечо. Платье было наполовину расстегнуто сзади, и она чувствовала его обжигающий взгляд на своей обнаженной спине.
– Очень красивое! – восхитился он.
– Я пыталась решить, что надеть на бал на следующей неделе, – защебетала она. – Это будет мое первое появление на людях в качестве твоей жены. Естественно, я хочу выглядеть прилично.
Выражение лица Макса стало непроницаемым. Лизетта, вероятно, еще не готова к острым вопросам, думал он, назойливому любопытству и проявлениям недоброжелательности, с которыми ей, несомненно, придется столкнуться на балу. Он уже привык, но ее это сильно огорчит.
– Хочу предупредить тебя, Лизетта, – тихо проговорил он. – Вчерашний день не идет ни в какое сравнение с тем, что будет на балу. Моя репутация оставляет желать лучшего, а о прошлом здесь долго помнят. Как ты знаешь, некоторые верят, что ты стала женой дьявола.
Лизетта задумчиво посмотрела на Макса. Затем подошла к нему и взяла обеими руками его лицо.
– Но ты и есть дьявол. Я точно знаю это.
Макс невольно улыбнулся:
– Прекрасное платье. – Он ласково привлек ее к себе на колени.
Лизетта обвила руками его шею и коснулась носом его носа.
– Почему ты сегодня такой хмурый? Из-за визита к испанскому советнику посольства?
– Отчасти. – Макс опустил голову, уткнувшись в ложбинку на ее груди, вызвав дрожь во всем теле Лизетты своим горячим дыханием. – Я не хочу, чтобы моя жена выставляла напоказ другим мужчинам свою грудь, – сказал он, проводя кончиками пальцев по коже, едва прикрытой глубоким вырезом.
– О, это весьма скромное платье. Другие женщины носят более откровенные фасоны.
– Может быть, но я не женат на них, – ответил он, блуждая руками в атласных складках ее одеяния. Лизетта захихикала:
– Думаешь, другие мужчины будут смотреть на меня?
– Только из тщеславия задают вопросы, на которые заранее известен ответ. – Макс усмехнулся, когда она хлопнула его по груди. – Да, черт побери, они будут смотреть! – Внезапно его улыбка угасла, и он взглянул на Лизетту чересчур серьезно. – И если чья-то пара глаз задержится на тебе слишком долго, горе этому несчастному!
