Карен Рэнни - Невеста для герцога
— Надо было мне подумать о том, чтобы захватить ваш плащ, но, боюсь, я не слишком хорошо все продумал.
— Несомненно, это не включено в учебник по похищению людей, — сухо заметила она.
— Поверьте мне, если бы таковой существовал, Чалмерс прочитал бы его от корки до корки.
— Он тоже в этом замешан?
— Он прячется как трус у кучера. Боится предстать перед вами, я так думаю.
— Что вы делаете, Джеред?
Она говорила не о его попытках согреть ее руки и не о том, что он заткнул одеяло в угол кареты, где сильно дуло.
— Я хочу быть с вами, Тесса. Не в Лондоне. Не с вашими родителями, наблюдающими за мной каждую секунду. Вспомните, у нас же так и не было свадебного путешествия. Вы сделаете мне такое одолжение?
— Что у вас на уме? Вы жалеете меня? Сочувствуете? Или просто вас мучает совесть?
— Все эти понятия очень абстрактны, Тесса. Жалость, сочувствие... Таких слов нет в моем лексиконе. А что до моей совести, я и сам не знаю, есть ли она у меня.
Он подоткнул одеяло, желая, чтобы ночь не была такой холодной, чтобы гостиница оказалась не так далеко. Не дай Бог, она заболеет.
— Дайте мне несколько недель, это все, о чем я прошу.
— Джеред, я не собираюсь причинять вам боль. Но хочу, чтобы вы меня поняли. — Она поднесла руку к его холодной щеке. — Не надо никакого свадебного путешествия. Я хочу домой.
Он вздохнул.
— Тогда мужайтесь, Тесса, вместо этого вы едете в Шотландию.
Увидев здание гостиницы, Джеред испытал облегчение. Он зажег фонарь, и они оба прижимали к нему руки, чтобы хоть немного согреться. Но холод усиливался, и вскоре они уже видели внутри кареты пар от своего дыхания.
Шотландия? Вот уж куда она не собиралась! Но ее слова никак не повлияли на его решимость. Вместо этого он просто сгреб ее в охапку и понес по лестнице.
Влечение к запретному!
Он похищал свою собственную жену. Джеред улыбнулся, забавляясь нелепостью ситуации. Она должна была бы криком поднять на ноги весь дом, а не покорно повиноваться его плану.
Опасно быть так близко к Джереду.
Он появился на пороге ее комнаты, и ее руки чуть было не потянулись к нему по своей собственной воле, как будто что-то внутри ее приказывало: «Обними его, пожалуйста. Прижми крепко к себе». Как глупо!
«О, Джеред, что ты сделал со мной?»
Он был сейчас даже красивее, чем на портрете. Прядь темных волос падала на его лоб. Она едва сдержалась, чтобы не убрать ее на место. Джеред улыбался, когда уютно устраивал ее в кресле у камина. Потом пошел к двери и запер ее. Помешал кочергой в камине, чтобы пламя было жарче.
— Я никогда не видела, чтобы вы это делали, — сказала она, невольно очарованная его непринужденными жестами, загорелой рукой, держащей трут. Раньше он всегда звал слуг.
— Я кое-что умею, Тесса. Хотя и герцог. — Его голос был жесткий, с той ноткой, которую она уже научилась различать. Герцогская властность. Аристократизм. Может, он учился всему этому с колыбели?
Он улыбнулся, глядя на выражение ее лица, и снова отвернулся, чтобы заняться огнем.
— Вы знаете, сколько людей работает в Киттридж-Хаусе?
— Почему-то я уверен, что вы скажете мне это.
— Сто двадцать три.
Джеред удивленно поднял бровь:
— Так много?
— Все эти люди предназначены исключительно для вашего удобства, вашего благополучия, самого вашего существования.
— Кажется пустой тратой человеческих усилий, не так ли?
Он встал, отряхнул руки о брюки и улыбнулся как-то по-особому доверительно.
— Как-то я спросил отца, почему мы нанимаем так много слуг. Я, честно говоря, не мог это понять. Все-таки как-то неуютно, когда столько глаз смотрят в мою сторону. Отец объяснил, что, если мы начнем экономить, одну из молодых горничных придется уволить. Она, в свою очередь, не сможет поддерживать свою семью, что может означать, что им придется отправиться в работный дом. Вы знаете «Сказки Матушки Гусыни», Тесса? Слышали такую — «Не было гвоздя»?
Она покачала головой.
— «Не было гвоздя, подкова пропала. Не было подковы, лошадь захромала. Лошадь захромала, командир убит, конница разбита, армия бежит. Враг вступает в город, пленных не щадя, потому что в кузнице не было гвоздя».
— Получается, что вы помогаете людям совершенно бескорыстно. Из добрых побуждений.
— Он рассмеялся, а у нее почему-то сжалось сердце.
— Я не силен в логике, Тесса, но, мне кажется, люди довольны, что служат там. У них всегда есть кусок хлеба.
Он налил в бокал вина.
Тесса внимательно глядела на Джереда. Как он решился на такое? Конечно, надо быть осторожными, чтобы их не узнали. Тогда уж точно нового скандала не избежать.
— Ваши вопросы по какой-то странной причине имеют способность будоражить мои воспоминания, — сказал он. — Я только что вспомнил, что мне говаривал отец: «Без состояния знатность — это просто болезнь».
Он подошел к окну, проверил ставни. Вокруг дома свистел ветер. В камине трещал огонь, простыни греются кирпичами, — так поступают в деревенских гостиницах. Комната была большая, несомненно, лучшая из всего, что могли предложить. Ну еще бы, это же для герцога Киттриджа!
Предполагается ли, чтобы она чувствовала себя как невеста? Волна предвкушения накрыла ее с головой. А, была не была!
Пусть это будет их свадебное путешествие.
Тесса осторожно сложила руки на коленях, наклонила голову, чтобы он не мог видеть, но одна слезинка все-таки упала на ее сжатые кулаки: крошечная, предательская слезинка.
— Тесса?
Его руки, скользящие по ее телу с бесконечной нежностью, вызывали дрожь. Она была не готова к этому горячему трепету во всем теле.
— Что-нибудь не так?
Она покачала головой и услышала его вздох. Он поднял ее из кресла, она прильнула к нему, повернула голову, как будто приглашая его губы прикоснуться к ее губам.
Его руки были горячими, они касались ее подбородка так нежно... Он привлек ее ближе, бормоча какие-то глупости, лишь бы избавить от внезапной грусти.
Он стоял, обнимая ее, не делая больше ничего, только покачивая ее, как ребенка. С тех пор как они вошли в комнату, прошло не больше пятнадцати минут. И все же казалось, что миновали годы. Если эта боль никогда не утихнет, если эта ее скорбь никогда не смягчится, то все остальное не имеет значения.
Даже если он никогда больше не обнимет ее, не коснется, она не забудет его запах, ощущение близости. Вот этот самый момент, когда он стоял рядом и ждал, ничего не говоря, ее объяснения.
А что объяснять? Что выражать?
Соучастие, согласие, готовность. Если она не примет его сегодня ночью, то что за этим последует? Ведь он уже прокрался мимо ворот ее разума, открыл тяжелую дверь, охранявшую ее дух, не обращая внимания на скрип петель, заржавевших от слез.
