Карен Рэнни - Невеста для герцога

— Конечно, собираюсь. Я делал это уже сотни раз.

— Простите меня, ваша светлость, но это было много лет назад.

— Чалмерс, я еще не совсем в маразме. А ты плохой компаньон, если не можешь сказать ничего, кроме предостережений.

— Прошу прощения, ваша светлость. Но нет ли другого способа?

— Если только ты не хочешь, чтобы я встретился с горгоной или был вызван на дуэль. И тогда, вполне вероятно, мне бы размозжили голову пулей.

— Вы уверены, сэр, что мы не могли бы просто проскользнуть через черный ход и подняться по лестнице? Она предназначена для слуг, а они сейчас все уже наверняка спят.

— Какого же дьявола ты не сказал об этом раньше?

— Мне бы не хотелось лишить вашу светлость удовольствия от предвкушения этого приключения.

— Я так понимаю, ты меня порицаешь, Чалмерс?

— Сэр, вы не могли бы говорить потише? — прошептал его камердинер.

— Я буду молчать, пока мы будем пробираться через черный ход. Хотя, должен признать, подъем по лестнице лишает похищение романтизма.

— Я боюсь, ваша светлость, что не вижу в этом ничего хоть сколько-нибудь романтичного.

— Как только я поднимусь наверх, ты, Чалмерс, можешь сделать вид, что ты ежик, и покатиться шариком назад в карету.

— Вы уверены, сэр, что вам требуется мое присутствие?

— Да ладно, Чалмерс, бодрящее морское путешествие — вот что тебе нужно, чтобы стряхнуть с себя паутину.

— Я действительно полагаю, что заболеваю заразной сыпью, сэр.

— Или какой-то другой болезнью? Морской воздух — вот что тебе необходимо.

— Могу ли я высказаться откровенно?

— А когда ты этого не делал?

— Было огромное количество случаев, ваша светлость, когда я сдерживал мой язык.

Джеред ничего не сказал, и камердинер продолжил:

— Вы совершенно уверены, что хорошо себя чувствуете, ваша светлость? Я ни разу, за все долгие годы, что служу у вас, сэр, не видел вас в таком настроении.

— То, что ты лицезреешь сейчас, Чалмерс, — это избыток возбуждения.

— Вы уверены, сэр? — Они уже были в задней части дома — не самое простое дело, поскольку Киттридж-Хаус был такой огромный. — Это не может быть какая-то болезнь?

— Как твоя несуществующая сыпь? Все это вздор. Среди всех приключений, в которых я участвовал, Чалмерс, это самое возбуждающее. Сейчас глубокая ночь, полнолуние. И все в наших руках.

— Боюсь, сэр, что ваша готовность к подвигам значительно перевешивает мою. Я все-таки на четверть века старше вас.

— Я буду обращаться с тобой с величайшей заботой. Ты будешь жить в одной каюте с первым помощником капитана, и меня заверили, что он не храпит. Смотри на это с другой стороны, Чалмерс, — сказал Джеред, открывая кухонную дверь и входя внутрь. — Могло быть хуже. Я мог бы похищать чью-то чужую жену. А эта — моя собственная.

Он дождался, пока ее свеча погаснет, потом надо было убедиться, что Тесса заснула. Она же может закричать при его появлении или сделать что-то еще, чтобы привлечь внимание родителей. Меньше всего он хотел объяснять им, почему собирается украсть свою жену у них из-под носа. Эта идея осенила его в один из тех затуманенных бренди моментов, когда он настойчиво искал выход из создавшегося положения.

Его наследником теперь был его племянник — мысль, которая ему не особенно нравилась. Не то чтобы он имел что-то против него. Тот, без сомнения, был идеальным ребенком, красивым, здоровым, учитывая наследственность Мэндевиллов. Но он, Джеред, сам еще довольно молод, и нет никаких причин, почему они с женой не могли бы обеспечить герцогству наследника без особых усилий с их стороны.

Тот факт, что она фактически не хотела его знать, создавал неприятную ситуацию, которую следовало изменить. После нескольких недель, проведенных в одиночестве, она будет понимать его лучше, К тому же ему теперь стало ясно, как обращаться с ней. Теперь они заживут счастливо, и всю эту чепуху о добре и зле можно будет просто отбросить как философскую трескотню.

Жизнь, как он считал, всегда можно начать сначала. С чистого листа.

Дверь ее гостиной Джеред нашел без особых проблем. Если нужно, он мог бы передвигаться по Киттридж-Хаусу с завязанными глазами. На самом деле он и проделывал это много раз, когда они со Сьюзи и детьми слуг играли в дождливые дни. Странно, он мог вспомнить много ребят, которые впоследствии выросли и остались в Киттридж-Хаусе. Взрослые мужчины и женщины, занявшие места своих родителей. Некоторые отсутствовали по вполне уважительным причинам: юноши ушли на войну, девушки вышли замуж и родили детей. Его мать была великодушной хозяйкой, брала на работу женщин с детьми, иногда принимала целые семьи. Продолжается ли это сейчас? Как странно, что он не знал.

В спальне было темно, но его жена не спала. Она сидела неподвижно в центре большой кровати, повернувшись лицом к двери.

— Здравствуйте, Джеред.

— Тесса, у вас что, кошачьи глаза?

— Только в полнолуние.

Он улыбнулся: молодец Тесса — сохраняет оптимизм, даже шутит.

— Вы хорошо себя чувствуете?

— Вы уже много раз спрашивали меня об этом с тех пор, как мы поженились.

— Это легко понять. Меня волнует здоровье супруги. Вы уже оправились от ран?

— Меня считают образцовой пациенткой. Киттридж-Хаус целительно действует на меня.

— Никаких обмороков, озноба?

— Я вполне здорова, Джеред, но вы же пробрались посреди ночи в мою комнату не для того, чтобы спросить об этом? Было бы достаточно и записки.

— Возможно, — сказал он, ощущая, как улучшается его настроение. — И дело в том, что я собираюсь вас похитить. Очень сожалею, моя дорогая, но это совершенно необходимо. — Он стянул с кровати стеганое одеяло и укутал ее.

— Вы серьезно?

— Да, и я должен поблагодарить вас за ваше хладнокровие. Я вообще-то подготовился к тому, что вы будете возражать.

— Как? Вы прихватили кляп, чтобы заткнуть мне рот?

— Глупышка, — сказал он с улыбкой, — я собирался зацеловать вас до бесчувствия.

— О!

Он завернул ее в одеяло и спокойно вынес из комнаты.

Эта афера была осуществлена с удивительной легкостью. Джеред мысленно отметил для себя: необходимо сделать выговор дворецкому за то, что тот не прячет хотя бы столовое серебро. Если вор мог так просто войти в его дом, удивительно, что его до сих пор не обчистили до нитки.

Жаровня в карете уже давно остыла. Одеяла, которые он взял с собой, были почти такими же холодными, если не считать мехового, которым он укутал Тессу.

— Надо было мне подумать о том, чтобы захватить ваш плащ, но, боюсь, я не слишком хорошо все продумал.

— Несомненно, это не включено в учебник по похищению людей, — сухо заметила она.