Николь Берд - Скандальная леди
– Можешь в этом не сомневаться, – ответил он, лаская ее взглядом. – Ну, до скорой встречи!
Когда Рэнсом ушел, Корделия вошла в гримерную и, еще раз просмотрев сценарий, занялась ремонтом своего сценического костюма и внесением в него дополнительных деталей, призванных прикрыть оголенные части ее тела.
Ей приятно было представить себе, как разозлится Неттлс, когда увидит на ее платье кружева и накладки из вуали, скрывающие ее колени и бюст от зрительских бесстыдных взглядов.
Актер Марли заглянул в комнату, желая убедиться, что его партнерша собирается выйти на сцену. После вчерашнего недоразумения Корделия не рассердилась на него за это. Внутренне она была вполне готова к выступлению. И хотя в груди у нее все еще ощущался холодок, Корделия смело появилась перед публикой в нужный момент и без запинки произнесла все фразы. Марли ободряюще улыбнулся ей, и она благополучно исполнила свою роль и в следующем акте.
Не смутил ее даже трудный диалог с ее соперницей – мадам Татиной. Она не боялась, что дива затмит ее своей красотой и талантом, и держалась уверенно, словно бы сама была ведущей актрисой.
Зрители наградили Корделию бурными аплодисментами.
Мистер Неттлс должен был остаться сегодня доволен ее игрой. На лицах других актеров цвели радостные улыбки. Корделия возвращалась домой в экипаже со спокойной душой.
Но настроение у нее упало, когда маркиза сказала за ужином, что Офелия осталась ночевать у викария.
– Ей не хотелось огорчать детей, – пояснила Марианна. – Девочки еще не отошли от шока и нуждаются в ее поддержке и ласке. Завтра утром мы отвезем их в сиротский дом, где им станет гораздо спокойнее. Бедные крошки!
У Корделии вдруг случился приступ мигрени, она извинилась перед маркизой и пошла делать себе холодную примочку на виски.
Ночью ей снились кошмары, она металась в постели и громко стонала.
На другое утро Марианна заехала к викарию за Офелией, Венецией и детьми, и все вместе они отправились в роскошном экипаже маркиза в сиротский дом. Как и говорила накануне маркиза, приют оказался благоустроенным, просторным и чистым. Сэл он понравился с первого же взгляда. Другие девочки немного покапризничали, не желая расставаться с Офелией, но потом прониклись симпатией к молодой улыбчивой воспитательнице и плакать перестали.
На обратном пути экипаж сначала доставил домой Марианну, потом довез до театра Венецию и, наконец, остановился у домика викария, чтобы высадить Офелию. Ей хотелось еще раз повидаться с Джайлзом. Разумеется, спутницам она об этом не сказала и выдумала другую причину своего странного каприза: дескать, ей неудобно перед служанками, работающими у святого отца, за возникший накануне из-за детей беспорядок и она считает своим христианским долгом помочь им убраться в комнатах. Она пообещала маркизе, что к ужину непременно вернется.
Выйдя из кареты, она велела кучеру заехать за ней в шесть часов вечера, взбежала на крыльцо и постучалась в дверь. К ее радости и удивлению, дверь отворил сам Джайлз.
– Прошу вас! – вежливо сказал он, поклонившись.
Обеспокоенная таким чопорным приемом, Офелия натянуто улыбнулась. К ее величайшему облегчению, Джайлз улыбнулся ей в ответ, но взгляд его остался непроницаемым. Может быть, ей не следовало сюда приезжать?
Викарий сопроводил ее в гостиную и предложил присесть на стул возле камина. Сам же он продолжал стоять и как-то странно смотрел на нее.
– Мисс Эпплгейт, – наконец произнес он.
– Право же, Джайлз, – перебила его Офелия, – к чему этот официальный тон? После всех пережитых нами вместе перипетий ты мог бы обращаться ко мне по имени! Мы же уже перешли на ты во время наших злоключений!
– Именно об этих скандальных приключениях я и собирался поговорить с вами, мисс Эпплгейт, – сказал викарий.
– Сначала скажи, заживает ли твоя рана, – вновь перебила его она.
– Кажется, заживает, – ответил Джайлз. – Передай, пожалуйста, мою благодарность маркизе! Присланный ею вчера лекарь наложил мне на рану повязку с целебной мазью. Теперь я совсем не чувствую боли.
– Его повязка помогла и мне, – воскликнула Офелия, тоже воспользовавшаяся услугами врача.
– Вот и чудесно, – сказал Джайлз, – тогда перейдем к главному. Офелия! Сегодня утром я получил особое разрешение епископа на наше срочное венчание. Я также написал твоему отцу письмо, в котором объяснил, почему нам с тобой следует обойтись без обычных в таких случаях формальностей.
– Что? – Офелия захлопала глазами. – Но ведь между нами ничего особенного не произошло! Все было абсолютно невинно! Ты вел себя как истинный джентльмен.
– Иначе и быть не могло, – строго сказал Джайлз. – Но я не могу допустить, чтобы твоя репутация оказалась подмоченной. В связи с этим я обязан сделать тебе предложение стать моей супругой.
Офелия вытаращила на него испуганные глаза.
– Ты предлагаешь мне стать женой викария? И только потому, что чрезвычайные обстоятельства вынудили нас провести ночь в одном помещении? Нет, Джайлз, это вздор! Извини, но я не могу принять твое предложение, – на одном дыхании выпалила она.
Ни один мускул не дрогнул на его бесстрастном лице.
– Понимаю, – негромко сказал он. – В таком случае продолжать этот разговор бессмысленно.
Он отвесил ей поклон и быстро удалился. Офелия тряхнула головой: что это было? Явь или сон? Почему он так быстро ушел? И. вообще, все это так неожиданно для нее! Джайлз, конечно, славный парень, но стать женой викария?.. Вот если бы он не был священником, тогда… Боже, что же ей делать?
Офелия встала со стула и принялась ходить взад и вперед по маленькой гостиной, грызя костяшки пальцев от волнения. Взгляд ее случайно упал на книжную полку, сплошь заставленную молитвенниками и другими богословскими книгами. Если кто и нуждался в проповедях, подумала Офелия, так это она, совершившая немало прегрешений за свою жизнь. Вот только своего мужа она не представляла себе в роли духовного наставника. Любопытно, подумала Офелия, если бы Джайлз все-таки женился на ней, стал бы он ежедневно указывать ей на ее недостатки?
До сих пор он ее ни разу ни в чем не упрекнул. Впрочем, он не знает и половины ее изъянов! И когда он наконец осознает, насколько она порочна и далека от совершенства, ему расхочется брать ее в жены. Пожалуй, он даже поблагодарит ее за то, что она ему отказала.
Офелия заметалась по комнате еще быстрее.
Наконец до нее дошло, что она бегает по гостиной в полном одиночестве уже достаточно долгое время, хотя вполне могла бы и посидеть спокойно в кресле до ужина. Или же выпить чаю. Она дернула за шнурок звонка, однако к ней никто не пришел. Что за чертовщина? Где служанка? Неужели на кухне никого нет?
