Вирджиния Хенли - Колдовская любовь
— Я хочу, чтобы ты сидел рядом со мной на заседании суда. Забавно будет посмотреть на физиономию Дейкра, когда мы притащим туда Сима Армстронга. Тина и близнецы отплывают в замок Дуглас вместе с Дунканом и твоим отцом. Можешь присоединиться к ним или ехать с патрульными. Так или иначе, мы остановимся в замке, а потом уж отправимся в Карлайл.
— Предпочитаю проделать путь верхом, — ухмыльнулся Хит. — Так я скорее увижу свои земли.
Мужчины вместе спустились в зал, и Хит с радостью заметил, что отец уже сидит за столом и выглядит намного лучше. Слуги только успели подать еду, как мир и покой были нарушены вторжением мрачного как туча Камерона Дугласа. По пятам за ним следовал дрожащий человечек: один из управителей Донала Кеннеди из Керкубри.
При виде этой пары ледяные пальцы сжали сердце Хита.
— Что случилось? — спросил Рэм младшего брата.
— Ужасные новости! Две ночи назад на поместье Донала Кеннеди совершили набег. Мы не смогли поймать негодяев. Пришлось сначала тушить пожары.
Роб вскочил, опрокинув стул. Лицо налилось кровью. — Донал! Мой сын! Он жив?
— Донал погиб, милорд! — выпалил управитель. — Их четверо было… сгорели в конюшне, одни уголья остались.
Роб издал сдавленный звук, пошатнулся, отчаянно цепляясь за воздух, схватился за грудь и повалился на стол.
Глава 21
Пробежав мимо оцепеневшего Дункана, Хит подхватил отца и попытался усадить. Пришлось придерживать его за плечи, чтобы снова не упал.
— Это порча, — прошептал Роб. — Проклятая порча.
Хит приложил ладонь к груди отца. Сердце трепыхалось, словно пойманная птица.
— Не разговаривай. Дыши глубже, — велел он.
— Ты не понимаешь! — причитал тот. — Это проклятие!
Хит принялся трясти его.
— Проклятие убьет тебя, если ты будешь в него верить. Теперь старайся дышать глубоко и медленно.
Тут в зале появились Валентина и Эйда. Рэм сообщил жене о набеге на Керкубри, намеренно опустив ужасные подробности смерти Донала.
— А женщины? — ахнула Тина. — Мама, Мегги и малышка?
— Огонь не коснулся дома, — сообщил управитель, — но конюшни, склады с шерстью и амбары с овсом постигла та же судьба, что и Донала.
— Донал, мой сын и наследник, мертв, — простонал Роб. С лица Тины сбежала краска, и Рэм обнял жену за плечи, боясь, что она потеряет сознание.
— Рано горевать, — попытался успокоить их Хит, — никто не опознал тела Донала. Он мог отправиться в погоню за грабителями, угонявшими овец, — уговаривал он, цепляясь за соломинку.
— Джок, — позвал Рэмзи, — готовься в путь. Возьмем половину патрульных, а остальных оставим здесь, с Гевином.
Джок кивнул и отправился к воинам, еще не успевшим войти в зал. Взгляды Хита и Рэма встретились.
— Так или иначе, я буду на заседании суда, — пообещал Хит. — Если хочешь, я привезу Армстронга.
Рэм кивнул:
— Пока ты нужен здесь. Увидимся в Карлайле. Тина, я оставляю за себя Гевина. Как только сможешь, немедленно отправляйся в замок Дуглас, любимая.
Хит отнес отца в башню и уложил в постель. На сердце было тяжко. Случившееся не имело никакого отношения к проклятию, и все же вероятнее всего виновником был он сам. Внутренний голос упорно твердил, что это Дейкр так жестоко отомстил за похищение своего драгоценного сына.
За спиной раздался насмешливый голос:
— Что это ты тут раскомандовался, цыган? Ты даже не член этой семьи!
— Заткни пасть, Дункан! — прорычал Роб.
— Если ты посидишь с отцом, я спущусь в кладовую и найду что-нибудь от сердечной боли, — спокойно ответил Хит.
Не обнаружив того, что искал, он отправился в сад, чтобы нарвать наперстянки и ландыша. Затем мистер Берк помог ему отжать сок растений и смешать его с разбавленным вином.
— Керкубри разорили, а Донал Кеннеди, похоже, погиб, — сообщил Хит повару.
— Бог мой! Теперь Тину здесь не удержишь! Передай, пусть даст мне два часа на сборы, и я готов.
— Лорд Дуглас и его патрульные уже уехали. Тина сегодня никуда не тронется. Отец болен, и нужно подумать о детях. Если сумеем, двинемся в путь завтра.
Мистер Берк положил в отвар меда и вручил кувшинчик Хиту.
— Лорд Галлоуэй, может быть, и старый греховодник, но нужно отдать ему должное: детей он любит, — заметил Берк и тут же прикусил язык: Кеннеди любил только законных детей.
Когда Хит попытался дать лекарство отцу, тот брезгливо поморщился:
— Ты не напоишь меня тем ядом, что давала мне старая Мег? У меня от него все внутренности наизнанку вывернуло!
— Это снадобье успокоит тебя.
Роб решил поверить ему на слово и проглотил лекарство, но уняться не пожелал:
— Ведьма не послушалась тебя и не сняла порчу! Завтра я еду в Керкубри.
— Посмотрим, — отозвался Хит.
— Он поправится, — уверенно заявил Дункан. — Отдохнет на борту.
— Но как доставить его на корабль? Вот что меня волнует.
Дункан знаком поманил брата в соседнюю комнату.
— Если Донал мертв, наследник теперь я. Так что право решать за мной.
— Отец еще жив, — тихо проговорил Хит.
Валентина и Бет пришли навестить отца. Эйда, всегда питавшая к нему слабость, шагала следом. Глаза Тины покраснели от слез. Она никак не могла успокоиться и жалобно всхлипывала. Взяв морщинистую руку отца, она хотела что-то сказать, но Роб сжал ее пальцы, призывая к молчанию, и прохрипел:
— Маленький Робби… не спускай с него глаз. Береги…
— Он одурманен зельем и сам не знает, что говорит, — пояснил Дункан.
Тина, однако, поняла, что речь идет о ее сыне. Она не стала объяснять, что уже выбрала малышу имя — Нил.
— Будь спокоен, отец.
— Проклятие убьет весь род Кеннеди, — настаивал он.
— Бредит, — сделал вывод Дункан. — Эй, цыган, какого дьявола ты ему подсунул?
Эйда поспешила встать между сводными братьями.
— Хит лучше всех разбирается в травах, — возразила она. И предложила: — Я посижу с лордом Кеннеди, у вас, должно быть, много дел.
Дункан вылетел из комнаты, а Хит обнял Тину за плечи.
— Мы справимся. Пожалуй, стоит переправить отца на корабль в одной из барок, по реке Эск до самого Солуэя. Там хватит места и для тебя с детьми.
— А ты? Поедешь с нами?
Хит покачал головой:
— Нужно везти пленника в Карлайл. С тобой поедет мистер Берк. Они с Эйдой присмотрят за отцом.
— Хорошо, — кивнула Тина, — мы соберем вещи и подготовимся к отъезду. Если отцу станет лучше, завтра же и отправимся. Я поговорю с Дунканом. Он грубит, потому что чувствует себя бесполезным.
Оставшись наедине с Эйдой, Роб продолжал твердить о порче. Уже много лет они время от времени спали в одной постели, и лорд Галлоуэй привык доверять Эйде, как ни одной женщине на свете.
