Виктория Александер - Обольщение джентльмена

Эпилог

Весна 1884 года

— Отличный коньяк, — похвалил Уортон, с видом знатока разглядывая напиток в своем бокале. — Не могу поверить, что вы хранили его столько лет.

— А я не могу поверить, что мы за столько лет ни разу не смогли собраться здесь вчетвером, — хмыкнул Кавендиш.

— Когда бы я ни приезжал из Америки, кто-то из вас непременно находился за пределами страны, — заметил Синклер.

— Не хотелось открывать коньяк без вас, друзья, — пояснил Оливер, поднимая бокал. — Пришлось подождать, зато теперь мы сможем вволю наговориться и распить выигранную мной когда-то бутылку.

Они сидели в своем любимом старом клубе. За прошедшие годы он почти не изменился, разве что немного обновилась мебель, поэтому сейчас, когда все четверо, непринужденно переговариваясь, сидели за своим обычным столом, на мгновение могло показаться (если, конечно, не обращать внимания на несколько погрузневшие фигуры и поседевшие волосы), что Оливер только что выиграл то самое знаменитое пари.

— Вдобавок для такого торжественного момента нужен был достойный повод, — продолжил он.

— Думаю, бракосочетание двоих наших детей — вполне достойный повод, — заметил Синклер, — Вот уж чего не ожидал так не ожидал.

— Жизнь полна неожиданностей, друзья, — назидательно произнес Кавендиш, который с годами приобрел некоторую склонность к морализаторству.

— И приключений! — весело добавил Уортон, приветственно подняв свой бокал.

Сами они познали правоту этого умозаключения на собственном опыте — в их жизни хватало всего — и неожиданностей, и приключений. Все четверо друзей добились успеха в коммерческих делах и политике или в том и другом параллельно. Трое англичан сделали отличную карьеру в парламенте. А Синклер стал промышленным магнатом и, обеспечивая рост своего состояния, постоянно заботился и о благосостоянии своих друзей-инвесторов. Что касается личной жизни, то так уж сложилось, что всем довелось познать счастье и горе, невосполнимые потери и великую любовь.

Их жены, несмотря на высокое общественное положение и обремененность домашними обязанностями, тоже добились успеха в жизни. Леди Уортон стала известна на родине и за рубежом как специалист по орхидеям. Леди Кавендиш прославилась как первооткрыватель малой кометы. При этом ее муж никогда не забывал упомянуть, что честь открытия принадлежала бы одной леди Кавендиш, если бы ее не вынудили разделить эту роль со вторым претендентом, имевшим более высокое положение. Миссис Синклер составляла путеводители, которые пользовались большим успехом у путешественников, для чего активно ездила по миру, прихватив с собой супруга.

Кейт же занялась семейными архивами. Ей потребовалось несколько лет на то, чтобы прочесть, изучить и составить каталог содержимого сундуков с чердака Норкрофт-Мэнора и из замка Дамливи. Результатом ее трудов стали два пухлых тома, над третьим она еще продолжала работать. Оливер собирался со временем тоже серьезно заняться этим архивом.

Она никогда не спрашивала у мужа, приложил ли он руку к появлению знамения в саду поместья, но граф подозревал, что она знает правду. Сам же он, при всем своем презрении к суевериям, с облегчением вздыхал, когда проходил очередной год его пребывания на этом свете.

Насколько он знал, никто из домочадцев больше не занимался колдовством. И все же в его жизни присутствовала магия… любви к женщине, которая сделала его жизнь насыщенной и полнокровной.

— Видите тех четверых джентльменов, весело беседующих о чем-то за бутылкой вина? — кивнул на стол в углу комнаты Уортон. — Они вам никого не напоминают?

— Никого, — сказал Кавендиш. — Среди них нет ни одного американца.

Синклер рассмеялся.

— А по-моему, в них есть что-то очень знакомое, — заметил он.

— По нашей традиции положено предложить тост, — вставая, подключился Оливер.

— Прекрасная идея, — похвалил его Уортон и тоже встал. Их примеру последовали и остальные. Уортон поднял бокал. — Предлагаю тост за юных джентльменов за тем столиком. Пусть их дружба всегда будет им опорой и продолжается всю жизнь.

— И пусть судьба пошлет им жен, с которыми они познают настоящее счастье, — чуть подумав, добавил Синклер.

— Дай им Бог терпения, чтобы безропотно принимать испытания, и силы, чтобы сносить удары судьбы, — сказал Кавендиш.

— И еще, — поднял бокал Оливер, — пусть в их жизни не будет места скуке. Я за интересную, нескучную жизнь с приключениями и магией.

1 Пер. Б. Пастернака.

2 Вам некуда идти (фр.).

3 Я не останусь там, где меня не желают видеть, особенно если меня считают лгуньей! (фр.)

4 Поросенок из стада Эпикура

5 Пер. Д. Тимс.

6 Для крайнего зла крайние меры (лат.).

98