Линси Сэндс - Рыжая проказница
Мысленно послав мольбу Господу, чтобы им удалось достать одеяло, не разбудив Броди, Эверилл снова вернулась в свою комнату. Одеяло Броди они взяли с собой, положили его на пол у кровати, а потом быстро и осторожно перекатили Броди, чтобы вынуть из-под него одеяло Эверилл и Кейда. К их великому облегчению, он не очнулся. Эверилл накинула на Броди его одеяло, и женщины ушли.
Боясь, что Кейд направится в спальню до того, как они управятся, они приготовили постель в самое короткое время. Потом Бесс помогла Эверилл раздеться и поспешила перехватить Кейда.
Эверилл ходила по комнате, ожидая прихода мужа и запоминая то, что собиралась ему рассказать. Дверь открылась, и в комнату вошел Кейд.
— Бесс сказала, что ты хотела поговорить… — начал он и осекся, заметив, что на Эверилл нет ничего, кроме тонкой ночной сорочки.
Она стояла довольно далеко от единственной горящей свечи, стояла почти в полной темноте, и Кейд не смог бы увидеть синяк на ее лице. Она нарочно встала так. Эверилл хотела рассказать ему, что произошло, прежде чем он увидит, что натворил Броди. Она была уверена, что это смягчит гнев. Она на это очень надеялась.
— Что ты здесь делаешь в таком виде? — спросил наконец Кейд, шагнув к ней.
— Собираюсь лечь с-спать. — Эверилл замолчала, заметив, что слегка заикается, а потом продолжала: — С-сегодня мы б-будем с-спать з-здесь.
Кейд прищурился, услышав, что она заикается, остановился и спросил подозрительно:
— А что случилось с нашей комнатой?
— М-Мораг опрокинула п-поднос с ужином, к-ко-торый п-принесла м-мне, и с-спать на кровати сегодня…
Тут слова замерли на ее губах, потому что Кейд быстро подошел к ней, обнял и поцеловал в губы. У Эверилл дух захватило.
— Ничего страшного, — пробормотал Кейд, целуя ее ухо. — Всякое бывает. Я не сержусь… так что хватит заикаться.
— Хорошо, дорогой, — сказала Эверилл, задыхаясь и наклоняя голову набок, чтобы ему было удобнее.
— Можно поспать сегодня и здесь, а завтра постель, конечно, просохнет, — продолжал он, не переставая гладить ее спину.
— Да, — простонала Эверилл, когда его ладонь легла ей на грудь и стала ласкать ее сквозь тонкую ткань сорочки.
А потом, вспомнив, что ей нужно поговорить с ним, тряхнула головой, чтобы очистить свои мысли.
Накрыв рукой его руку, лежащую на ее груди, Эверилл сказала:
— Б-Броди понял, что я что-то подливала в виски.
Кейд сразу замер и медленно поднял голову и посмотрел на ее лицо, по-прежнему остававшееся в тени.
— Он пошел в деревню, чтобы выпить, и когда понял, что его не тошнит, обо всем догадался. Он решил, ч-что я пытаюсь убить его, и страшно рассердился, — быстро договорила Эверилл.
Кейд сразу же отпустил ее и направился к двери.
— Я пойду поговорю с ним. Мне следовало уже давно сделать это.
— Сейчас не ходи, — поспешно возразила Эверилл, хватая мужа за руку. — Он без сознания. Мораг ударила его по голове подносом.
Кейд повернулся и тут же похолодел, увидев ее лицо. Ярость вспыхнула в его прищуренных глазах. Только тогда Эверилл поняла, что не заметила, как вышла на освещенное место. Она быстро отвернулась и попыталась снова отойти в тень, но было поздно. Кейд схватил ее за руку и вывел на свет, чтобы с мрачным видом оглядеть лицо. Когда он заговорил, его голос звучал холодно и спокойно от нескрываемой ярости, и ей стало страшно.
— Это он сделал?
И Кейд слегка обвел пальцем кожу вокруг ее глаза. Даже от такого легкого прикосновения Эверилл стало больно, и она вздрогнула, но все же устало кивнула.
Кейд тут же отпустил ее руку и снова пошел к двери.
— Он без сознания, — с тревогой напомнила ему Эверилл..
— Он у меня быстро очнется, — рявкнул Кейд, выходя из комнаты.
Эверилл дошла до двери, но немного успокоилась, увидев, что Кейд направился к комнате Броди.
Потом ее взгляд устремился в другую сторону, где находилась их комната и где лежал без сознания Броди, а потом она попятилась обратно в ту комнату, где они собирались провести эту ночь. Закрыла за собой дверь, легла и стала ждать Кейда.
Когда он вернулся, его движения были порывистыми от негодования; он прошел по комнате, снимая по пути с себя оружие и плед.
— Все хорошо? — тихо спросила она, глядя на него.
— Да. Этого ублюдка нет ни в его комнате, ни в холле. Должно быть, он пришел в себя и отправился в трактир. Он пробудет там по меньшей мере неделю, а когда вернется в замок, я его поколочу, — в ярости сказал Кейд, стягивая с себя рубашку, которую носил под пледом.
При этом движении раны на спине и боку причинили ему боль, и он поморщился, а потом вздохнул с несчастным видом и заставил себя двигаться осторожнее; он лег на кровать и повернулся лицом к Эверилл.
Эверилл кусала губу, с тревогой ожидая завтрашнего дня, но тут Кейд неожиданно придвинулся ближе к ней. Потом обнял и привлек к себе.
Когда Эверилл неохотно обратила на него взгляд, она увидела при свете свечи, что глаза у него открыты. Он молча смотрел на нее, и выражение его лица становилось все более суровым, когда он всматривался в синяк у нее под глазом.
— Ты полечила его? — спросил он тихим рокочущим голосом. — Приложила что-нибудь холодное?
Нет, не приложила, вспомнила Эверилл. Она так разволновалась, что совершенно об этом забыла. Но ей не хотелось в этом признаваться из опасений, что Кейд будет настаивать и пойдет вниз, чтобы найти какую-нибудь примочку. Эверилл решила, что не станет лечить синяк, и ответила только:
— Все в порядке.
И прежде чем Кейд успел сказать что-то еще, она приподнялась на локте, задула свечу, стоящую на столике возле кровати, и вся комната погрузилась во мрак. Едва она снова легла, как Кейд притянул ее к себе и уткнулся лицом в ее волосы.
— Я позабочусь о нем утром. Поймаю его, если придется. Он никогда больше ничего тебе не сделает, клянусь.
— Да, любимый, — прошептала Эверилл, но его слова не уменьшили ее опасений.
Теперь она боялась Мораг и того, что может рассказать эта женщина. Ведь Эверилл сказала Кейду, что Броди ударил ее, но не сказала, что он хотел изнасиловать ее и убить, что он и сделал бы, без сомнения, не появись Мораг. Если служанка расскажет Кейду все, как намеревалась…
И Эверилл вознесла мысленную молитву в темноте, чтобы Кейд не убил своего брата и чтобы ему не пришлось жить всю жизнь с этими воспоминаниями.
Кейд встал, быстро молча оделся и крадучись, как вор, вышел из комнаты… чтобы не разбудить жену. Эверилл полночи не могла уснуть, но теперь крепко спала. Кейд знал это потому, что и сам не спал. Он полагал, что она тревожится из-за того, что он хочет сделать с Броди. Это не давало ему уснуть — это, да еще горе из-за потери Йена. Они всегда были близки с кузеном, а три года, которые провели в одной камере с Уиллом, сблизили их еще больше. В этой камере они говорили о вещах, о которых мужчины обычно не говорят, таких как безнадежность и отчаяние, терзавшие их, и о том, какое будущее их ожидает, когда — и если — они выберутся из плена. И то, что этот человек умер спустя всего пару недель после возвращения домой, было труднее принять, чем все остальное, с ним случившееся. Зачем было позволить ему вынести все то, что он вынес, и убить его, едва он вышел на свободу? Порой планы Господа Бога казались Кейду не имеющими смысла!..
