Майя Родейл - Сладкое поражение
Он не пойдет на попятную, несмотря на ее надменную холодность. Только не на сей раз. Слишком многое зависит от этого визита. Он поднял голову и со спокойной уверенностью воспринял изучающий взгляд дамы.
— И вновь мы встретились с вами лорд Хантли, — констатировала леди Палмерстон. — Я заинтригована вашим появлением в моей гостиной. Но все когда-нибудь повторяется, не так ли? — Слегка наклонив голову, она пристально смотрела на него, чтобы уловить его реакцию на столь прозрачный намек.
— Я пришел не для того, чтобы вспоминать былое, леди Палмерстон, и признаю, что вам, к сожалению, наверняка непросто относиться ко мне без предубеждения, — ответил Филипп спокойно.
— В таком случае хотелось бы узнать причину вашего прихода, — сказала леди Палмерстон.
Вне всяких сомнений, это было лицедейство. Все знали, что леди Палмерстон одна из самых осведомленных светских дам. И Филипп решил, что самая лучшая стратегия — быть предельно откровенным.
— Мне необходимо увидеть Анджелу.
— Необходимо?
— Да, необходимо. Если я не увижу ее, моя жизнь потеряет всякий смысл, поэтому, повторюсь, мне просто необходимо увидеть Анджелу.
— И почему вас так привлекают мои племянницы? — язвительно спросила леди Палмерстон, меняя направление разговора.
— Сам удивляюсь.
— Надеюсь, это случайное совпадение, — заметила она.
Действительно. Ну, сколько незамужних племянниц может иметь одна женщина? И когда же перестанут пересекаться их пути?
— Да, но мне, в самом деле, необходимо увидеть Анджелу.
— Я это уже слышала. Пожалуйста, избавьте меня от необходимости выслушивать ваши пылкие речи, — жестко сказала леди Палмерстон, и взгляд ее стал холодным. — Анджелы нет дома.
— Значит, она живет здесь, — ответил Филипп, обратив внимание на то, что леди Палмерстон случайно проговорилась и тем самым подтвердила, что Анджела действительно проживает здесь.
— Вы стали немного проницательней, не так ли? — не преминула заметить леди Палмерстон.
Филипп не был уверен, что эти слова стоит воспринимать как комплимент, поэтому решил промолчать.
— Ну, конечно же, она живет в моем доме, лорд Хантли. Вы должны признать, что для молодой женщины это самое безопасное место в Лондоне.
— Если их нужно оберегать от мужчин с сомнительной репутацией, то тут, безусловно, ваши усилия могут сравниться с действиями целой армии, — ответил Филипп и оцепенел от собственной дерзости. Потому что только что допустил бестактность по отношению к женщине, в поддержке которой остро нуждался. Но что это?.. Филипп заметил, как уголки ее губ слегка приподнялись. Ему захотелось кричать от восторга. Но он сохранял хладнокровие.
— Но каковы ваши истинные намерения, лорд Хантли? Надеюсь, на этот раз вы не будете действовать в привычном вам стиле?
Это ведь вопрос, не так ли? И Филипп заговорил четко, тщательно подбирая слова, чтобы их нельзя было истолковать превратно:
— Мои намерения не изменились с того момента, как Анджела приняла мое предложение. Я собираюсь на ней жениться.
— Помнится, лорд Хантли, последний раз, когда вы говорили, что обручены с моей племянницей, вы бесстыдно лгали.
Филипп тяжело вздохнул. Вновь его прошлое настигло его. Тот вечер, о котором упомянула леди Палмерстон, даже для него был падением.
Но, тем не менее, вот уже десять минут он довольно мирно беседует с этим драконом в шелках и бриллиантах. Так что, похоже, Филиппа Кенсингтона не собираются сразу насаживать на вертел, чтобы приготовить из него жаркое.
— Леди Палмерстон, если меня не подводит память, вы тогда тоже мне лгали и к тому же серьезно оскорбили мое мужское достоинство. Но я прощаю вас, — хладнокровно парировал Филипп.
— Ну, наконец-то моя совесть будет спокойна, — невозмутимо ответила она.
— Всегда рад помочь. Но, как вы заметили, я теперь стал более проницательным, поэтому не рассчитываю на то, что вы поверили мне, когда я сказал, что Анджела приняла мое предложение. Но, полагаю, ей-то вы верите? Вы можете спросить ее об этом прямо сейчас.
— Я ведь уже сказала, что ее нет дома, — твердо ответила леди Палмерстон.
— В таком случае я подожду.
И он действительно намерен ждать. Он будет сидеть в этой гостиной хоть до второго пришествия, а если потребуется, то и дольше.
— Возможно, ее не будет несколько часов. Может, дней. Понятия не имею, — ответила леди Палмерстон. Они оба понимали, что миледи лукавит.
— Вижу, что она беспечна, как всегда, — сказал он. — Пожалуйста, передайте ей, что я приходил. И завтра зайду снова.
— И послезавтра, и послепослезавтра тоже, я полагаю, — закончила его мысль леди Палмерстон.
— Я буду приходить до тех пор, пока не увижу ее.
Филипп подумал, что она посчитала его по уши влюбленным глупцом. Сейчас он, несомненно, таковым и был. Впрочем, ему доводилось терпеть и худшее.
Анджела, ни жива, ни мертва, стояла за приоткрытой дверью и подслушивала, моля Господа, чтобы он простил ей этот маленький грех.
Они с тетушкой завтракали, когда Гроувз объявил о визите лорда Хантли, и это так потрясло ее, что она уронила вилку. Сердце ее сильно забилось. Она не могла поверить своим ушам. Филипп вернулся. Наконец она получит ответы на свои вопросы и сможет смело идти в будущее.
Анджела нахмурилась и отодвинула тарелку. Не думала она, что ей придется встретиться со своим будущим прямо с утра, во время завтрака.
— Не слишком ли рано для визита? — ни к кому персонально не обращаясь, спросила леди Палмерстон.
— Похоже, он очень торопится, мадам. Он желает видеть мисс Салливан по неотложному делу.
— Может быть, предложить ему зайти попозже? — спросила леди Палмерстон, бросив взгляд на наряд Анджелы.
Надо же было ему прийти именно тогда, когда она уже оставила всякую надежду, и весь ее вид красноречиво свидетельствовал об этом. В монастыре он видел ее в ужасных серых мешковатых одеждах. Но то был монастырь. Анджела вовсе не хотела, чтобы сейчас он увидел ее в платье, предназначенном для рисования, со следами угля на рукавах и капельками туши, вылетевшими из-под плохо заточенного пера и бисером осевшими на лифе. При встрече с Филиппом Анджеле хотелось выглядеть так, чтобы он горько пожалел о расставании.
Конечно, она понимала, что это всего лишь жалкое тщеславие, большой грех. Но факт остается фактом — она была красивой женщиной, которой предстояло встретиться с мужчиной, разбившим ее сердце.
Но в этот момент ей пришло в голову, что Филипп может быть очень рассержен. Он не раз говорил о том, что его очень раздражает, как его изображают журналисты. Ее рисунок, безусловно, не мог польстить ему, поскольку она изобразила его явным злодеем. Правда, иногда он бывал не очень догадливым. Возможно, на сей раз, он тоже не понял ее намерений. А ведь она просто очень хотела напомнить ему о себе.
