Майя Родейл - Сладкое поражение
Это было как дым от огня, который хорошо виден на большом расстоянии.
Анджела до конца не понимала, чего она хочет от Филиппа, помимо ответов на некоторые неприятные вопросы. Почему он уехал? Почему не вернулся? И вообще любил ли он ее? Ей очень хотелось знать правду. Когда она впервые появилась на балу в доме лорда Финчли в качестве иллюстратора «Лондон уикли», трудно было не заметить косые взгляды, удивленно поднятые брови и шепотки со всех сторон. Анджела искала ответы. А вместо этого дала почву для пересудов и бурных обсуждений: громко и приглушенным шепотом, за обеденным столом и за партией в бридж. Известные игроки даже заключали пари и, как в Аскоте, делали ставки.
— Что я такого сделала? — спросила Анджела свою тетушку.
— Ты произвела сенсацию. И сейчас не время терять присутствие духа, моя дорогая.
Понадобилось совсем немного времени, чтобы найти Девона и Эмилию. Неужели каждый раз, когда она будет видеть Девона, ее сердце будет уходить в пятки? Поскольку Девон был женат на племяннице леди Палмерстон, Анджела виделась с ним довольно часто. Вблизи она легко улавливала разницу между братьями, но когда на балу Девон вдруг появлялся в другом конце зала, ее сердечко замирало.
— Мы как раз обсуждали вашу последнюю иллюстрацию, — сказала Эмилия с лукавой улыбкой, едва Анджела и леди Палмерстон присоединились к ним. Анджела и Эмилия были вполне в дружеских отношениях, но не слишком близки. Анджела многое хранила в тайне, и не потому, что не доверяла ей, просто из-за того, что не могла заставить себя обсуждать — например, то, что было связано с Филиппом.
— Меня уже начали называть лордом Злодеем, — добавил Девон с печальным видом.
— Мне очень жаль, Девон. Я думала, что будет понятно; что это не вы. Ведь у моего персонажа сломанный нос… — Анджела умолкла, не добавив больше ни слова. Она и так сказала слишком много.
— Поразительное сходство с братом, — продолжил Демон, и они с Эмилией обменялись многозначительными взглядами. Он сказал это таким тоном, что стало ясно: они что-то знают. Они могли не знать подробностей, но ее прошлые отношения с Филиппом явно не были для них тайной. Хотелось бы ей знать, что именно рассказал им Филипп. Но Анджела так и не осмелилась спросить.
— Твоя репутация, пожалуй, не пострадает, если в свете будут думать, что ты нарисовала Девона, — разумно заметила леди Палмерстон, и тут же они с Эмилией начали живо обсуждать необычную прическу леди Радерфорд.
А Анджела и Девон продолжили разговор.
— Как вы думаете, он это видел? — Она не смогла удержаться от вопроса, в общем-то, достаточно невинного, но позволяющего сделать определенные выводы.
— Маловероятно. Газет он не читает: Хотя в последнее время у него могла появиться такая привычка. Я уже несколько месяцев не получал от него никаких вестей, с момента его отъезда в Астон-Хаус. Мы с ним не очень близки.
— Я знаю, — кивнула Анджела, ведь Филипп говорил ей об этом тоже. — Мне жаль, что я совсем не подумала о том, как публикация рисунка скажется на вас…
— Всю мою жизнь меня принимают за моего брата, и я уже смирился с этим.
— Я знаю.
— Я тоже кое-что знаю, Анджела.
— Вы о чем? — невозмутимо спросила она, хотя догадывалась, что скажет Девон.
— Филипп пришел ко мне, чтобы одолжить денег. Он сказал, что у него есть невеста в аббатстве. Когда вскоре после этого разговора вы объявились в Лондоне, я понял, что это вы. Ваш рисунок подтвердил мою догадку. Но я посчитал себя не вправе обсуждать эту тему.
— Вы раскрыли мою тайну, — призналась Анджела, чувствуя, что с ее плеч свалился тяжкий груз.
— Даю вам слово, что сохраню ее, — ответил Девон. Анджела поблагодарила его, но ей пришла в голову ужасная мысль: а если этот номер газеты не попадет в руки Филиппа и он не увидит ее призыв? Неужели она зря рисковала?
— Если только, — продолжил Девон, — вы не пожелаете, чтобы я объяснил своему брату, что джентльмен не имеет права покидать свою невесту. Ведь он именно так и поступил, верно?
— Если он сам не может этого понять, то ничего не поделаешь.
Дружеская беседа между Девоном и Анджелой не осталась незамеченной и тут же дала повод для новых разговоров. Однако никто, кроме одного человека, не решился подойти к ним, чтобы разрядить атмосферу. Это был не кто иной, как лорд Лукас Фрост, некогда явившийся причиной ее падения. Улыбаясь, он подошел к ним. Лукас открыто ухаживал за Анджелой, и его не отпугивала та холодная сдержанность, с которой она относилась к нему.
Две недели назад на балу у Каррингтонов она чуть не упала в обморок, увидев, как он, лавируя между гостями, направляется к ней.
— Анджела, дорогая моя, — сказал Лукас, беря ее за руку. — Неужели я вновь вижу вас?
И он одарил ее той улыбкой, которая некогда заставляла ее забывать обо всем.
«Да, это я, мисс Анджела Салливан, некогда любимая и покинутая, и не один раз, а дважды», — подумала она про себя и грустно улыбнулась. Ей было приятно сознавать, что Лукас больше не имеет власти над ней. И одновременно было грустно оттого, что она уже не семнадцатилетняя девушка.
— Здравствуйте, лорд Фрост, — сдержанно поприветствовала его Анджела.
— Давайте не будем забывать о нашем первом знакомстве, — еле слышно проговорил он, склоняясь к ее руке, и, запечатлев поцелуй, добавил: — Зовите меня Лукас. Как в старые добрые времена.
— Гм… — пробормотала ее тетушка, стоявшая рядом с Анджелой.
— Позвольте мне представить вам леди Палмерстон, мою тетю и наставницу.
— Рад познакомиться с вами, миледи.
— К сожалению, не могу ответить тем же, — не без иронии заметила леди Палмерстон. — Но выражаю вам искренние соболезнования по поводу постигшего вас горя.
— Благодарю вас, — любезно ответил Лукас, решив не обращать внимания на ее колкость. Затем обратился к Анджеле: — Позвольте пригласить вас на вальс.
«Отказаться было бы невежливо», — сказала она самой себе. Он подал ей руку, Анджела мгновение смотрела на нее, затем приняла. Она вспомнила свои прежние надежды и мечты стать женой этого человека. Теперь у нее появился второй шанс.
Однако будь у нее выбор, она предпочла бы выйти замуж за Филиппа.
Но выбора не было.
Анджела закружилась в вальсе с Лукасом. Его бесстрастные голубые глаза смотрели на нее. Он теперь стал другим, гораздо старше… Черты лица утратили прежнюю мягкость и стали более резкими.
— Ты все такая же красивая, — отметил Лукас.
Анджела лишь улыбнулась в ответ. Ей хотелось бы, чтобы сейчас у ее партнера глаза были карие, нос — с горбинкой, волосы темные. Чтобы он был выше, сильнее… Словом, лучше бы это был совершенно другой человек.
